Узкий коридор - Джеймс А. Робинсон

При первом взгляде на такие действующие силы можно предположить, что международные отношения стали мощным фактором расширения коридора, упрощающим развитие Обузданного Левиафана. Реальность же более многогранна. Более тесная система международных отношений иногда даже сужает коридор и поддерживает Деспотического и Бумажного Левиафанов.

* * *

В октябре 2017 года Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) назначила Роберта Мугабе, на тот момент президента Зимбабве, «послом доброй воли» по неинфекционным заболеваниям, заявив, что он сможет воспользоваться этой должностью «для оказания влияния на своих коллег в регионе». (На фотографии во вкладке изображен Роберт Мугабе, выступающий в ООН.) О каком влиянии шла речь? Этот «посол доброй воли» был тем же самым Робертом Мугабе, который устраивал репрессии против населения своей страны, истреблял тысячи гражданских лиц в Матабелеланде, экспроприировал и перераспределял земли в свою пользу и в пользу своих родственников и членов своей партии, был повинен в развале некогда продуктивной экономики и регулярно допускал нарушения на выборах. Но, возможно, Зимбабве могло похвастаться достижениями в сфере медицины и здравоохранения? Тоже нет. В здравоохранении Зимбабве вслед за экономическим крахом наблюдался такой же упадок. До 8 процентов жителей Зимбабве предположительно были заражены СПИДом, а продолжительность жизни сократилась, по некоторым оценкам, до ожидаемой продолжительности жизни в пятьдесят девять лет при рождении для мужчин. Из-за разрушения системы здравоохранения в стране в 2008–2009 годах разразилась массивная эпидемия холеры, смертность от которой, по отдельным оценкам, достигала 4 тысяч человек на 100 тысяч случаев заражения. Лучшим свидетельством состояния системы здравоохранения Зимбабве служит тот факт, что Мугабе предпочитал летать на лечение в Сингапур, нежели доверять свое здоровье врачам из самого Зимбабве. Стоимость такого медицинского туризма в 2016 году была оценена в 53 миллиона долларов, что было равно одной шестой годовых бюджетных расходов на всю систему здравоохранения страны.

Это назначение не имеет смысла, если не рассматривать его в более широком ключе международной системы государств. Международные организации, включая ООН, которая временами играла важную роль в международном движении за права человека, работают с главами государств суверенных наций. Отраженная в их уставах стратегия типично гоббсианская – если государство существует, то оно представляет свою страну и заслуживает международного признания. А это подразумевает и признание президентов, премьер-министров, военных диктаторов и королей, даже если они устраивают репрессии против своего населения с нарушением прав человека и гражданских прав. Тем, кто представляет государство на определенной территории, достаются не только признание с уважением, но и финансовые поступления. Для некоторых африканских стран, таких как Сомали, эти финансовые поступления могут составлять до 40 процентов всего государственного бюджета. У такой международной системы государств есть свои причины. Без признания государств в качестве легитимных партнеров было бы труднее осуществлять международное сотрудничество и потенциально легче дестабилизировать режимы. В каком-то смысле система сработала хорошо. Она, например, предотвратила войны в Африке и Латинской Америке, несмотря на множество поводов для споров из-за границ и для конфликтов.

Но с точки зрения нашей концепции непреднамеренным следствием такой международной системы служит тот факт, что она закрепляет самую неоднозначную часть теории Гоббса – то, что суверен всегда легитимен и поступает правильно, а это приводит к сужению коридора. Международная легитимность способствует внутренней легитимности и служит прикрытием для репрессий и подавления инакомыслия внутри страны. Она обеспечивает доступ к ресурсам и укрепляет иерархию с текущими элитами на вершине. Такой перекос в сторону государства имеет пагубные последствия для отношений между государством и обществом. Прежде всего он затрудняет противостояние общества деспотической власти государства, и он же затрудняет институционализацию власти общества. Мы уже рассматривали такие последствия международной системы государств в главе 11 на примере Бумажных Левиафанов. Даже если Бумажные Левиафаны и уходят своими корнями в колониальную эпоху, их нынешнее существование полагается на международную систему государств, благодаря которой они воспринимаются как настоящие, уважаемые Левиафаны. Но Бумажные Левиафаны слишком озабочены мобилизационным эффектом и реакцией общества, чтобы хотя бы как-то увеличить государственную способность, и в процессе противодействия они подрывают любые перспективы для институционализации власти общества. В результате создается мощная сила, действующая в направлении, противоположном направлению международного движения за права человека, и сужающая коридор.

* * *

Итак, чего же следует ожидать в ближайшие несколько десятилетий с учетом всех этих и других, не описанных нами сил? Каковы перспективы для свободы и расширится ли коридор? Ответ неясен, но мы оптимисты, и даже в настоящее время, когда во многих странах растет поддержка автократов, а положение некоторых стран в коридоре кажется как никогда более шатким, мы считаем, что имеются основания полагать, что коридор для большинства из них немного расширяется. Но основной постулат главы 1 остается в силе – а именно, что нет никакой естественной склонности всех стран двигаться в одном направлении, к единой модели государственных институтов и отношений между государством и обществом. Деспотические, Бумажные и Отсутствующие Левиафаны обладают своей силой, не уступающей силе Обузданного. Не менее важен и другой вывод этой главы. Вне зависимости от формы коридора страны, которым не удастся сформировать новые широкие коалиции и обеспечить компромиссы, не смогут надежно закрепиться в коридоре.

В разгар Второй мировой войны директор Лондонской школы экономики Уильям Беверидж возглавил группу государственных служащих, составлявших правительственный доклад «Социальное страхование и другие виды социального обслуживания». Этот документ, известный в настоящее время под названием «Отчет Бевериджа», лег в основу построения государства всеобщего благосостояния в Великобритании. Среди его основных рекомендаций было предложение значительно расширить деятельность программы общенационального социального страхования, предоставляющей пособие по безработице, выплаты по болезни и пенсии, создававшей систему всеобщего здравоохранения под руководством Государственной службы здравоохранения и вводившей минимальную заработную плату. Отчет пользовался огромной популярностью среди британской общественности. Послевоенный лейбористский министр национального страхования Джеймс Гриффитс писал в своих мемуарах: «В один из темнейших часов войны [доклад] явился манной небесной».

Некоторые из рекомендаций доклада были воплощены во время войны, включая меры в отношении младенцев и детей, поддержку матерей, программы предоставления топлива и молока матерям и семьям с детьми до пяти лет и программу предоставления бесплатных школьных обедов. В 1945 году Лейбористская партия пришла к власти под лозунгами воплощения в жизнь Отчета Бевериджа и приняла ряд эпохальных законодательных актов, превращающих планы доклада в реальность. Среди них были Акт о семейных пособиях 1945 года, Акт о государственном страховании 1946 года, Акт о государственной помощи 1946 года и Акт о создании национальной службы здравоохранения 1946 года.