Сладкий вкус любви - Кейт Кентербери

бы это сделать. Мог бы объяснить ей, как просто было бы избавиться от этих условий. Запросто мог бы исключить необходимость в фиктивном браке.

Вместо того, чтобы решать любую из этих проблем, я сделал то, что должен был сделать с самого начала: я предоставил Шей самое широкое пространство, на которое был способен, когда она приходила в мой дом, чтобы поработать с Дженни.

Я был дружелюбен — настолько дружелюбен, насколько умел быть, — но держался на почтительном расстоянии. Ей не нужно было, чтобы я околачивался рядом, а мне не нужно было позволять всем моим мыслям вырваться из моего рта. Однако, Дженни не помогала. Она всегда хотела, чтобы Шей присоединилась к нам за ужином после занятий. Просила и умоляла, как будто ее жизнь зависела от того, чтобы провести еще немного времени с Шей.

К сожалению, я знал, что она чувствовала.

Не знаю, как ей это удалось, но Шей умудрилась отклонить все приглашения Дженни, не ввергнув ее при этом в полномасштабную истерику. Я ценил это. Я был безоружен, когда дело доходило до того, чтобы утихомирить истерики Дженни.

И я ценил, что Шей тоже соблюдала некоторые ограничения по отношению ко мне. Я не знал, было ли это частью ее плана или результатом самого неприятного предложения руки и сердца в современной истории, но она избавила меня от необходимости проводить с ней больше нескольких минут, и это был чертов подарок.

Единственное, от чего Шей не смогла меня спасти, так это от местной мельницы сплетен.

— Так это она, — сказал Джим Уитон, менеджер по молочным продуктам, когда я вошел в офис в тот день. — Не так ли?

Я устроился за своим столом и включил свой компьютер.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь. — Я нажал несколько клавиш. — Как сегодняшние цифры? Завод по розливу уже запущен на полную мощность?

— Та, которая сбежала, прикатила в город на прошлой неделе и вы провели утро в неё гостях, а теперь она в гостях у мисс Дженни. И ты притворяешься, что это обычные события. Вот какие сегодняшние цифры.

— Мне нечего сказать, Уити.

Он откинулся на спинку стула, вытянув перед собой длинные ноги и сцепив темно-бронзовые пальцы под подбородком.

— Я так понимаю, вы с ней говорили. Поэтому нужно было перевезти те грузовики как можно скорее.

Я переключил несколько экранов, посмотрев отчеты о состоянии продаж на фермерских прилавках, оптовых заказах и предполагаемом урожае яблок на следующий месяц. И никак не мог сосредоточиться.

— Да, — отрезал я. — Ты сам сказал, что она проводит время с Дженни. Конечно, я говорил с ней.

Он склонил свою лысую голову.

— И?

— И я ни хрена не должен был говорить тебе и Боунсу о ней, — ответил я.

Уити кивнул, как будто ожидал такого ответа. Затем достал из кармана рацию и сказал в микрофон:

— Боунс, если находишься поблизости от главного здания, не мог бы ты подняться в офис?

— Буду через пять минут, — последовал ответ управляющего садом.

— У тебя есть пять минут, — сказал Уити, проводя рукой по голове. — Кажется, достаточно долго, чтобы прояснить историю, тебе не кажется?

— Ничего прояснять, — пробормотал я. — Она вернулась. Нужно было убрать грузовики с дороги. Конец истории.

— Конечно, конечно. А в то утро на прошлой неделе? Ты просто случайно провел у нее несколько часов?

Я предпринял серьезную попытку просмотреть данные о производстве консервов за неделю, но это было бесполезно, потому что Уити, черт возьми, не оставлял меня в покое, а я почти не спал потому что попросил Шей Зуккони выйти за меня замуж.

Нет, я предложил ей жениться, а не просил. Разница была, и я не знал, улучшало ли от это ситуацию или делало намного хуже.

— Я забыл о ядовитом плюще, — сказал я, все еще щелкая по клавишам. — И Дженни хотела навестить ее.

— Дженни хотела навестить, — прогремел он, хлопая в ладоши. — Отличный ход, прикрываться ребенком. Хитро. Мне нравится.

Я поморщился, глядя на свой электронный ящик.

— Она нравится Дженни.

— Понятно, — сказал он. — Учитывая, что она тебе тоже нравится.

На лестнице послышались шаги, а затем Тони Бонавито вошел в кабинет, который когда-то был спальней моих родителей. Отдел маркетинга работал в старой спальне моей сестры. Ни одно из помещений сейчас не было похоже на спальни, но все равно это было странно, если я думал об этом слишком долго.

— Что случилось? — спросил Боунс, проверяя настройки на своей рации, прежде чем положить её на край моего стола.

В то время как Уити был на два десятка лет старше меня, Боунс был на несколько лет моложе меня, и это было заметно. Он выглядел как большой ребенок, и каждый раз, когда заказывал пиво у него проверяли документы.

— Он виделся с ней, — сказал Уити, пристально глядя на меня, — и разговаривал с ней. Пару раз, если мои расчеты верны.

— Ладно, хорошо, — сказал он, хлопая себя ладонями по бедрам. — Что дальше? Какой сценарий? Штурмуем напрямик или проворачиваем все скрытно? — Он пристально посмотрел на меня, сияющими глазами. — Ты вообще знаешь, как быть с ней сдержанным?

— Нет, — сказал Уити. — Не знает.

Если то утро в «Двух Тюльпанах» и было чему-то доказательством, так именно этому.

— Слушайте, парни, — сказал я. — Это была школьная влюбленность. Все кончено. Ничего не случится. Теперь мне нужно беспокоиться о Дженни. У меня нет времени ни на что другое. Оставьте это в покое, ладно?

— Тебе нужно пригласить ее куда-нибудь поужинать. Куда-нибудь в хорошее место, — сказал Боунс, игнорируя меня.

— Нет, — ответил я. Даже если бы я хотел это сделать, то был бы чертовски неловок. Мое вырвавшееся предложение было прекрасным тому доказательством. А моя общая неспособность формулировать слова в ее присутствии была еще большим доказательством. Я не мог — не хотел — вкладывать силы в ухаживание за Шей. Не тогда, когда точно знал, чем это для меня обернется.

— Да, в одно из тех модных мест, где покупают нашу спаржу и превращают ее в суп-пюре, или мусс, или еще что-то странное в этом роде, — продолжил Боунс. — Тебе нужно будет поесть заранее, но ей это понравится

— Нет, — повторил я. О чем бы мы вообще говорили без вмешательства Дженни? Если бы мне дали десять минут наедине с Шей, я бы либо снова предложил ей руку и сердце, либо сидел в полной тишине, пока мои уши пылали красным, а сердце билось достаточно громко, чтобы она услышала это через стол.

— Ты должен поблагодарить ее, — сказал Уити. — За то, что