Дневник стюардессы - Мариса Макл

Я не удержалась, сложила губы трубочкой и издала долгий одобрительный свист….

— Прекрати. — Дэнни, откинул со лба мокрые волосы и стал еще лучше. Пожалуй, сейчас он слегка походил на молодого ШонаКоннери. — Если будешь так себя вести, у меня случится эрекция.

— То есть ты пытаешься мне сказать, что пока этого не случилось? — Я недоверчиво выгнула бровь.

Дэнни подошел к кровати, с улыбкой взглянул на меня сверху вниз, потом сел рядом и шутливо закинул мои руки за голову. Капельки воды с его волос падали мне на лицо.

— Эй, что ты делаешь? Я так намокну!

— Это как раз то, что нужно. — И его улыбающиеся красивые губы накрыли мой рот.

Итак, теперь я приняла душ, накрасилась и готова встретить новый день. Я вернулась в спальню, где яркое солнце проложило широкую полосу поперек комнаты, и скользнула обратно в постель. Дэнни открыл один глаз и усмехнулся:

— Как тебе понравилось вчерашнее, красотка? Мой Бог, неужели что-то было, а я не помню? Черт!

— Э-э… Дэнни, мы… Неужели мы?..

— О, если бы мы сделали это, надеюсь, ты бы — запомнила! — Теперь он смотрел на меня, игриво улыбаясь. — Но не торопи меня, мы ведь только вчера приехали.

Я с облегчением откинулась на подушки, и Дэнни тут же навис надо мной, покрывая мое лицо и тело поцелуями легкими, как прикосновение крыльев бабочки.

— Ты потрясающая, — шептал он.

Я улыбалась загадочной улыбкой и не забывала втягивать живот.

— Ничего подобного, — шепчу я. — Я самая обыкновенная. — И обнимаю его.

— О да, ты самая обыкновенная! Еще скажи — толстуха. Не люблю девушек, которые говорят: «Ах, да я такая-сякая некрасивая, там не так, тут не этак». А сама знает, что божественна, божественно прекрасна!

— Идет, — соглашаюсь я. — Я прекрасная Елена и Клеопатра в одном лице. А кстати, твои приятели тебе не звонили? Что-то от них ни слуху ни духу. Можно подумать, они не больно-то по тебе скучают. Может, вы не очень ладите?

Я понимаю, что говорю не то, но ничего не могу с собой поделать. Дело в том, что и чувствую я не так, как надо бы в подобной ситуации. Красивый парень лежит рядом со мной на кровати, его загорелое тело совершенно, оно так изысканно выглядит на белоснежных простынях, он целует меня и осыпает комплиментами. А я? А мне кажется, что все это не может происходить со мной. Возможно, я еще не оправилась оттого удара, который нанес мне Нилл. Он унизил меня, уязвил мое женское начало, и теперь оно мучается и никак не может поверить, что желанно. Теперь я не скоро поверю в мужчину и его возможность любить искренне. А может, все дело в том, что: меня тут вообще не должно быть. Ведь мне полагается находиться на работе, а меня отстранили от полетов. И я должна сидеть в своей маленькой городской квартирке в центре Дублина, терзаться угрызениями совести, жалеть себя и приходить к мысли, что я сделаю все, чтобы как можно скорее стать сотрудником месяца, чтобы вымолить прощение у моих работодателей и доказать им, что я в авиакомпании на своем месте. Только тогда, загладив вину, я почувствую, что достойна этой пятизвездочной роскоши и этого загорелого бога, который мечтает заняться со мной любовью. Жизнь странная штука, верно?

Я быстренько выбираюсь из-под нависшего надо мной загорелого торса с рельефными мышцами и спрыгиваю с кровати.

— Куда собралась? — с недоумением спрашивает он.

— Хочу поплавать.

— В море?

— Да нет же глупый, я же не собираюсь покончить с собой. Ну, по крайней мере не сейчас. Думаю, это желание окажется непреодолимым ближе к концу отпуска. А пока все не так плохо. И скажу тебе по секрету, на крыше отеля есть прекрасный бассейн с подогревом и джакузи.

— Правда?

— Неужели ты думаешь, что я способна шутить по поводу таких жизненно важных вещей? За кого ты меня принимаешь? — Я хотела бы возмущенно воздеть руки, но они скрещены у меня на груди. Я не смогу показаться обнаженной никому, пока не сброшу еще пять фунтов. Ой, зачем только я вчера ела пиццу!

— Поплавать не помешает, — соглашается Дэнни, садясь на кровати, — поможет прочистить голову. Хотя у меня сегодня даже похмелья нет.

— Нет? — изумленно спрашиваю я. Как же у него нет похмелья? Ведь Дэнни выпил в два раза больше, чем я, а я выпила столько, что едва на ногах стояла. Вот черт, а как я завидую таким типам! Это такой специальный подвид ирландцев: могут выпить бочку — и без последствий!

— Дело в привычке, — усмехнулся Дэнни. — Тренировка, понимаешь? Так что мне надо много больше, чтобы я не смог утром встать с кровати. Нет, правда, я прекрасно себя чувствую и готов сегодня повторить наш вчерашний заход. А вот, кстати, мы вчера мини-бар весь опустошили или там что-нибудь осталось? Можно выпить по паре рюмок, чтобы отметить начало дня.

Я растерянно уставилась на него, не понимая — шутит он или нет.

— Ты серьезно? — Нет, конечно, он просто меня подначивает. Невозможно пить с утра, да еще если ты ничего не ел. — Не знаю, как ты себя чувствуешь, но мои похмелья имеют стойкую тенденцию к ухудшению все последние годы, — грустно сказала я. — Полагаю, это связано с возрастом. Здесь на солнышке и под настроение еще ничего, но если бы я столько же выпила в Дублине, то утром была бы полутрупом. Бывали времена, когда я могла провести всю ночь на вечеринке, не спать ни минуты, провести день на работе или еще где, а потом опять отправиться в клуб и гудеть всю ночь. И это было хорошо, кто спорит. Просто те времени прошли, и больше я такого не делаю. В частности из-за работы. Я сижу на креслах для персонала, лицом к салону, полному пассажиров. Представляешь, как будет выглядеть стюардесса, которую начинает выворачивать наизнанку, когда они завтракают?

Дэнни расхохотался, потом заявил:

— Ну, ты всегда можешь убежать в туалет и закрыть за собой дверь. А теперь представь, что будет в рубке пилотов, если кого-нибудь вырвет.

Перед моим мысленным взором моментально возникла картинка. Дэини, слегка бледный и растрепанный, в кресле второго пилота, и его рвет прямо на сидящего радом командира корабля. Желудок у меня неприятно заворочался, и в горле стало сухо.

— Прекрати! — Я зажала уши. — Не надо. Я не говорю, что допилась вчера до стадии, когда клянешься, что в рот больше ни капли не возьмешь, но все же… все же я себя чувствую немножко неустойчиво. А ты есть хочешь?

— После нашего разговора — нет. Давай лучше пойдем поплаваем.

Мы пожали друг другу руки и стали собираться в бассейн.

Вот мы и на открытой террасе подле бассейна. Могу отметить, что мы здесь самые молодые представители человеческой расы. Средний возраст присутствующих что-то около девяноста лет. Солнце светит вовсю, но в отличие от вчерашнего дня на небе имеются облачка, и они даже пытаются кучковаться, угрожая нашим планам погреться и загореть. Дэнни так хорош в бордового цвета плавках, что даже древние бабульки провожают его внимательными взглядами и их морщинистые губы растягиваются в мечтательных улыбках.