Красивая пара - Шарон Фристоун

Она протянула Джилли руку с отличным маникюром, и молодая женщина неловко пожала ее, чувствуя, как краска заливает щеки. Джилли была подавлена этим домом, этой властной женщиной и ровным строем слуг, выстроившихся вдоль стены.

Пять минут спустя она уже сидела на мягком диване, растерянно оглядываясь по сторонам. Все вокруг было роскошно и красиво, мраморный камин смотрелся экспонатом музея, не меньше, а на стенах, обитых темно-синим шелком, висели шедевры кисти известных мастеров. На потолке среди цветов и фруктов привольно расположились нимфы и сатиры.

— Что вам налить, дорогая?

Джилли очнулась и в смущении посмотрела на Джанкарло. Он стоял возле камина, держа в руках бокал вина, и улыбался ей. Графиня кротко заметила:

— Алкоголь, разумеется, не предлагаю, но, может быть, кофе или апельсиновый сок? Альдо ждет.

До Джилли дошло, что все это время Альдо ждал именно ее, и это вызвало новую волну краски на щеках. От смущения она машинально выпалила:

— Чашечку чая, если не трудно…

— О, это так по-английски… Наверное, наши привычки кажутся вам странными?

Джанкарло вполголоса отдал распоряжения дворецкому и обернулся к матери с легкой улыбкой.

— Полно, мама, Джилли скоро всему научится. Как может быть иначе, если ее наставницей будет сама графиня дель Пьетро?

Джилли мрачно подумала, что эта чопорная аристократка вряд ли будет довольна перспективой обрести такую ученицу.

Альдо принес чай, Джанкарло беседовал с матерью о чем-то по-итальянски, но Джилли не поняла ни слова. Она пыталась учить язык, но беглая речь оставалась для нее полной тарабарщиной. Неожиданно графиня повернулась к ней и заметила:

— Извините нас, Джилли. Просто у нас с сыном накопилось много неотложных вопросов, и я забыла, что вы не говорите по-итальянски.

— Ничего, все в порядке. Я понимаю… синьора дель Пьетро.

Джилли понятия не имела, как именно ей нужно обращаться к свекрови.

— О, ради Бога, мы ведь теперь одна семья, так что вы можете звать меня просто Анжела.

Джилли смущенно улыбнулась.

— Спасибо… Анжела.

— Ну что вы. Теперь, если с чаем покончено, может быть, Анна покажет вам дом и ваши комнаты, а вы сможете устроиться?

Вот так! Ее отсылают в комнату, как маленькую. Джилли попыталась возразить, но Анжела дель Пьетро решительно пресекла эту робкую попытку.

— Нет, нет, в вашем положении нельзя пренебрегать отдыхом. Мы ужинаем в девять, так что у вас будет время.

Джилли обернулась к Джанкарло в надежде, что он встанет на ее защиту, но он подал ей руку и повел к двери со словами:

— Мама права. Иди с Анной. Мне еще нужно сделать несколько звонков.

Пряча разочарование, Джилли покорно отправилась вслед за горничной через бесконечную анфиладу комнат, затем наверх, по длинным и гулким коридорам. Они миновали спальни Анжелы и Росарии, так сказала Анна, и молодая графиня очень удивилась, услышав это. Честно говоря, Джилли не думала, что Росария дель Пьетро до сих пор живет в этом доме.

На третьем этаже жили слуги, а комнаты Джанкарло располагались в западном крыле Дома. Громадная спальня, гардеробная, две ванные комнаты, уютная гостиная и еще одна, маленькая, спальня.

Джилли стояла посреди огромной комнаты, беспомощно оглядываясь. Немного утешил ее огонь, горевший в камине: он сразу придал величавым покоям новоиспеченной графини домашний уют. Джилли вздохнула и отпустила девушку.

Вдоль одной из стен тянулись полки с книгами. Старинные фолианты были, несомненно, бесценны. Кожаный диван, удобные кресла возле камина, в углу комнаты письменный стол, громадный телевизор…

В спальне главным предметом была невообразимых размеров дубовая двуспальная кровать, на которой с легкостью можно было разместить человек восемь. Гардеробная была такой же большой и богато обставленной, однако вся мебель была подобрана с большим вкусом. Джилли открыла один из шкафов и улыбнулась. Анна оказалась расторопной девушкой, и одежда Джилли висела на вешалках рядом с одеждой Джанкарло. Это успокаивало.

Двумя часами позже, принявшая душ, отдохнувшая и посвежевшая, Джилли сидела в одном из громадных кресел и размышляла, где может быть сейчас ее муж.

Она сменила одежду, теперь на ней были голубая шерстяная юбка и тонкий пуловер в голубую и кремовую полоску. Джилли встала и подошла к окну.

Из окна открывался вид на сад. Повсюду росли стройные кипарисы, а к самому горизонту, уже за пределами поместья тянулись возделанные поля, виднелась небольшая деревня, окруженная виноградниками и оливковыми рощами.

Джилли тяжело вздохнула и прижалась лбом к оконному стеклу. Смешно, глупо — но она боялась пойти на поиски Джанкарло. Дом подавлял ее своими размерами и великолепием.

Джилли, девочка моя, ты ведь уже взрослая, более того — замужняя, еще более того — беременная женщина, нельзя же вести себя так глупо! Она уговаривала испуганную и растерянную девчонку, которая жила в ней, и наконец одержала победу, однако не успела она дойти до двери, как в комнату вошел Джанкарло.

— Прости, что я задержался. Со всеми этими хлопотами совсем забросил работу, так что дел накопилась уйма.

— Прости и ты, я сама не своя!

Он блаженно плюхнулся на диван и похлопал по нему ладонью, приглашая ее сесть рядом.

— Иди сюда, моя бедная испуганная девочка-жена. Не надо чувствовать себя одинокой и заброшенной, я ведь должен работать. Слушай внимательно: за исключением того времени, которое я провожу в Нью-Йорке по делам, четыре дня в неделю я живу здесь и занимаюсь делами поместья. В остальное время — в Риме, там у меня офис. Разумеется, теперь я женатый человек и придется пересмотреть свой распорядок, потому что мне не хочется оставлять тебя в одиночестве. Полагаю, что смогу работать и здесь, а в Рим наведываться лишь время от времени.

— Зачем? Я могла бы ездить в Рим с тобой!

В синих глазах засияла надежда: Джилли очень хотелось сбежать из этой семейной крепости.

— Не будь смешной, моя девочка. В твоем положении тебе нельзя путешествовать, так же как и оставаться одной. Конечно, рядом буду в основном я, но когда меня нет — тогда мама и Росария. Это идеально подходит нам.

Джилли чуть не ахнула. Он попросту сбегает от нее. Или нет, он ее похитил и запер, вот что! Однако прежде, чем слова протеста сорвались с языка, Джанкарло приник к ее губам долгим и нежным поцелуем.

— Мне нужно в душ, carissima, но потом… Потом нам обоим следует отдохнуть. Перед ужином.

Был вечер субботы, и до приезда гостей оставалось двадцать минут.

— Как тебе, Анна?

— Шикарно! Просто великолепно!