Последняя роза Шанхая - Виена Дэй Рэндел

сделаю исключение. У вас будет оплачиваемый отпуск на неделю, чтобы вы могли восстановиться и дать своей руке время зажить. Вас это устроит?

Если его не будет в клубе целую неделю, позволят ли ему вернуться? Двигатель автомобиля монотонно тарахтел, издавая бесконечные гудящие и завывающие звуки, похожие на тошнотворные судороги. Эрнест решил, что справится, несмотря на поврежденную руку.

– Увидимся завтра, Айи.

Глава 13

Айи

Какая настойчивость. Собирался ли он поквитаться с мистером Чжаном? Я взглянула на его руку.

– Я просто хочу работать, – сказал он.

Его лицо было бледнее утренней зари, но она не заметила в его глазах ни капли обиды, ни намека на месть, ни даже искры гнева. Перед ней сидел человек, отвергающий насилие и настаивающий на работе, чтобы получать зарплату. Я хотела узнать о нем побольше. Поэтому, несмотря на усталость, спросила его, откуда он родом, чем занимались его родители, где он учился и почему приехал в Шанхай.

И он все мне рассказал. Он родился в Берлине. Его родители были профессорами в университете. Он приехал сюда из-за войны, и начал играть на фортепиано в юном возрасте по настоянию его матери.

– Что вы играли? – поинтересовалась я.

– В основном классическую музыку, – ответил он.

Я кивнула, все еще вспоминая его игру в отеле Сассуна.

– Мне больше нравится джаз. Знаете почему? Мы проиграли войну японцам. Люди умирают каждый день, как мухи. Все напуганы. Джаз помогает нам чувствовать себя живыми, помогает забыть о реальности. Классическая музыка – это другое, она касается воспоминаний.

– Я не смог бы выразить это лучше. – Он улыбнулся, его голубые глаза светились тем же светом, тем же желанием, которое я видела, когда он играл в отеле Сассуна.

Мое сердце бешено заколотилось, и я почувствовала, как мои щеки запылали. Я отвернулась к окну.

– Я также интересуюсь фотографией, это мое хобби, – продолжил он. Популярное увлечение среди иностранцев – например, Сассуна – но оно было дорогим удовольствием, потому что фотоаппараты и пленка импортировались.

– Что еще вам нравится? – спросила я.

– Кино.

В этом мы были похожи. Он сказал, что обожает Марлен Дитрих, немецкую актрису, а мне нравилась Кэтрин Хепберн. Я также любила читать журналы о кино, которые было тяжело достать, но менеджер Ванг обладал даром находить их для меня.

– А еще мне нравится кататься на лыжах, – добавил он. Чистое совпадение, поскольку моя мама, женщина с деформированными ступнями, была ярой лыжницей. – И вы мне нравитесь.

– Да, перестаньте. – Я взмахнула рукой, чтобы отпустить его. Но, должно быть, я сошла с ума, потому что даже после его ухода продолжала думать о его голубых глазах, цвета драгоценных камней, который менялся, отражая настроение Эрнеста, словно все происходило в каком-то волшебном фильме.

* * *

На следующий день, когда я была готова отправиться на работу мой жених, Ченг, приехал ко мне домой. Он предложил отвезти меня в клуб. Он часто это делал, якобы для обеспечения моей безопасности, но я знала, что для него это было предлогом, чтобы наблюдать за мной.

Он следил за модой и был одет с иголочки в фиолетовый твидовый пиджак, черный шелковый галстук, черные брюки и черно-белые кожаные оксфордские ботинки.

– Что это на тебе, Айи? Эта вещица такая обтягивающая, что видны твои ребра, – сказал он, стоя рядом со своим черным «бьюиком», когда я села в машину.

Он был властным человеком. Любил указывать мне, что я не должна делать, с кем не должна разговаривать и что не должна надевать. Это меня всегда раздражало, потому что Ченг, человек с отличным вкусом в мужской моде, предпочитал, чтобы я прикрывалась с головы до ног. Ему не нравилось, что я надеваю платье без рукавов, открывающее плечи, или короткое платье, открывающее икры.

На мне было длинное облегающее платье с рисунком из красных пионов; оно подчеркивало мои изгибы и обнаженные руки, которые в настоящее время были прикрыты коротким шерстяным пиджаком.

– Если тебе нужны новые платья, я пришлю своих швей. – Ченг сел рядом со мной, когда машина тронулась с места. Он был отпрыском судового магната. Состояние его семьи уменьшалось, как и мое, но он по-прежнему был богат и имел хорошие связи благодаря бракам своих шести сестер. Своим богатством и привлекательной внешностью – аристократическими чертами лица, широкими плечами и накаченными мышцами благодаря многолетним занятиям верховой ездой – он вызывал интерес у многих женщин. Моя семья считала, что я сделала завидную партию. Они были правы: Ченг был выгодной партией.

Но я испытывала к Ченгу только родственные чувства, как к брату. Когда я сказала об этом маме, она заверила, что этого достаточно, потому что брак – это бизнес, который станет удачным и без романтической любви. Я верила ей, поэтому мне редко приходило в голову сомневаться в моем будущем браке. Мне нравился Эрнест, иностранец, с которым я даже представить не могла, что подружусь, и меня влекло к нему так, как не следовало бы, но я бы никогда не стала рисковать своим будущим с Ченгом.

– Завтра я надену другое. – Ченг также обладал взрывным характером. Я предпочитала не провоцировать его.

– И бюстгальтер, Айи.

Он имел в виду традиционный бюстгальтер, треугольный кусок ткани, который делал мою грудь плоской. Он знал, что я ненавижу это, но споры с Ченгом только еще больше злили его.

– Хорошо.

Он достал пачку сигарет.

– Так что же я пропустил? Инцидент с ножом? Почему ты наняла иностранца?

Наверное, мои менеджеры рассказали ему о произошедшем, и Ченг, должно быть, был раздражен тем, что я приняла Эрнеста на работу, предварительно не посоветовавшись с ним. Как мой жених, Ченг чувствовал, что имеет право вмешиваться в мой бизнес.

– Он умеет играть фортепианный «Страйд», я собиралась тебе сказать. Он отличный пианист. Это поможет моему бизнесу процветать и приносить больший доход.

– Похоже, твоим посетителям он не нравится. – Заметил он безразличным тоном.

– Понравится, как только они услышат его игру.

Ченг выглядел оскорбленным; он всегда был таким, злился, когда ему противоречили.

– Это только начало. Будет еще больше неприятностей, если он задержится в клубе надолго.

Остаток пути до своего клуба я молчала, потому что Ченг заставил меня нервничать. А если он был прав? Только новых кровопролитий мне и не хватало. Это отбило бы желание у современных девушек, модной молодежи и других посетителей приходить в мой клуб. И даже алкоголь Сассуна тогда не помог бы.

Войдя вместе с Ченгом в банкетный зал, я замерла на месте. Эрнест уже был там, и он делал