Она моя… - Иман Кальби

Не давая ей опомниться, он с силой прижал ее к стене,

– Что, хочешь закончить невинные игры? Если бы не твоя целка, я бы посадил тебя на свой член, вставил бы на всю длину и заставил бы двигаться точно так же, как ты это нагло делала на танцполе минуту назад, –  его рука нагло и бесцеремонно отодвинула ткань ее трусиков. Он удовлетворенно хмыкнул.

– Мокрая. Кто бы мог подумать, какая шармута (араб. – шлюха) скрывается за скромняжкой. Хотя о чем это я. Наглая, нахальная, очень плохая девочка, которая заявилась ко мне в офис в платье стриптизерши. Что тебя так возбудило? Что все пялятся на тебя? Что я смотрел на этих нелепых телок?

Влада молчала, тяжело дыша, но не разрывала с ним зрительного контакта. Алкоголь не позволял ей трезво оценить ситуацию.

Он умело тер ее между ног. По телу девушки одновременно разливалось тепло, нетерпение и нега. Она уверенно приближалась к кульминации. Их тяжелое дыхание наполняло всю комнату.

Внезапно Васель вытащил свою руку из нее и облизал, отчего у девушки перехватило дыхание. Она разочарованно выдохнула и в то же время испытала шок от его порочных, манящих действий. Тело напряглось до предела.

Снова нагнулся к ней, шепчет на ухо, ерзая щетиной по ее нежной шее.

– Я бы мог в течение пары секунду довести тебя до оргазма, но я этого не сделаю. Свой первый в жизни оргазм ты испытаешь тогда, когда мой член будет внутри этой узкой мокрой вагины, которая уже буквально изнывает по нему, –  снова его пальцы в ней, снова эти жаркие вздохи.

Она застонала и выгнулась, не в силах ему противостоять. Если бы он сейчас вошел в нее, она бы не сопротивлялась. К черту все условности. Балом правили алкоголь и похоть. Конечно, протрезвев и придя в себя, она бы пожалела, но кто в такой ситуации думал о пресловутом «потом».

Снова разорвал контакт. Его губы обожгли ее. Он то целовал ее, то засовывал в рот палец в ее же соках.

– Твое счастье, что у меня дела, от которых я так и не смог отделаться, –  все так же не отрываясь, проговорил Васель. –  Айман отвезет тебя домой. Только чтобы села к нему в машину сзади, не смей светить своими голыми ногами перед ним, –  он крепко сжал ее подбородок, не оставляя сомнений, что нужно следовать его приказу.

– Сразу ложись спать, потому что завтра в десять утра мы уезжаем в Ливан.

Куда, зачем, почему опять не спросил у нее –  не было сил спорить на эту тему.

Держась о стенку, она попыталась прийти в себя и направилась к выходу. Он снова прижал ее к себе, на этот раз оказавшись сзади, горячо зашептал на ухо:

– Глупая, я видел только тебя…

Промилле из крови начинали выветриваться. Ей срочно нужно было на свежий воздух…

Влада плохо помнила, как он передал ее Айману, как они дошли до машины, как понеслись по ночному городу к ее дому. Девушка была слишком уставшей, чтобы поддерживать хоть какое – то подобие беседы. Правда, тот и сам был рад помолчат, но то и дело бросал на нее в зеркало заднего вида полные любопытства и какой – то пока мало ей понятной хитрецы взгляды.

Голова с утра была дико тяжелая. Не хотелось даже шевелиться, не то, чтобы вставать с постели. Но как только она думала о Нем, внутри все переворачивалось. Две чашки крепкого кофе несколько исправили ситуацию. Влада совершенно не представляла, зачем, куда и насколько они едут. Решила перестраховаться и положить одежду на все случаи – и нечто удобное, и нечто помпезное, для выхода. В обозначенное время она спустилась к подъезду –  каково было ее удивление, когда вместо Васеля она увидела скромного водителя, который услужливо вышел из машины, чтобы открыть ей дверь.

– Сабаху- ль- хейр, я аниса (араб. – Доброе утро, мисс). Вы уверены, что хотите брать чемодан? Господин Васель сказал, что уже забрал Ваш багаж с собой. Там все, что нужно.

– Все, да не все, – пронеслось у девушки в голове. Она решительно запихнула чемодан в багажник и быстро села в машину. Интересно, что за очередные сюрпризы с переодеваниями он ей приготовил.

– Господин Васель будет ждать Вас в Бейруте, –  предвосхищая вопрос, сказал водитель.

Они стали выезжать из сонного пятничного Дамаска навстречу свободе по дороге, которая так и называлась «на Ливан» –  туда, куда всегда устремлялись все те, кто бежал из Дамаска… Кто от власти, кто от напористых кредиторов, кто от сварливой жены и шумных детей, кто за любовью, а кто и от любви… Эта дорога словно дышала свободой, хотя и была самой контролируемой сирийским правительством в силу своего стратегического значения… Сейчас ливанский дух свободы приобрел для сирийцев еще более важное значение –  в этой напряженной атмосфере нависающей войны Ливан стал для всех дамасчан своего рода отдушиной, передышкой от той турбулентности, в которой так или иначе приходилось жить всем. Это потом сюда устремятся сотни тысяч несчастных беженцев, бегущих от ужасов войны в поисках лучшей жизни. Но пока соседняя страна принимала сирийцев не на совсем, на передышку.

Ехать от Дамаска до Бейрута было не больше полутора часов по очень живописной местности – долина Бекаа между горами Ливана и Антиливана, мягкий, не очень извилистый серпантин с потрясающими видами на море, открывающимися на горизонте. Она любила Бейрут –  раствориться в его огнях, затеряться в его шуме и энергии…

Влада решила не терять времени даром и всю дорогу до конечного назначения провела за компьютером, мягко обрисовывая очертания будущего интервью. Они говорили немало, но почему- то пока чувства целостности написанное ею по результатам этих бесед не давало. Оно было обрывочно, местами нелогично и несвязно. Это раздражало.

Раздался звонок телефона. Девушка не удивилась, услышав его бархатный голос.

– Как дела? – с подколом спросил он, –  похмелье не мучает?

– Не мучает, – огрызнулась Влада, – раздражение от неудовлетворенности работой не покидало. Только работой?…

– Не скучаешь?

– Нет! Пишу интервью с тобой, и пока все выглядит очень паршиво, –  съязвила она то ли в отношении него, то ли себя.

Только пусть попробует сейчас как- то пошутить над ее профессиональными качествами, она тут же развернет обратно эту чертову машину!

Васель усмехнулся.

– Не волнуйся, уверен, за сегодня ты узнаешь меня намного лучше. Уверен, образ станет более насыщенным, –  опять этот двоякий смысл в его словах…

– Водитель высадит тебя в отеле, подойди на стойку регистрации, там будет твой ключ. Я заеду за тобой к четырем. И еще, в номере найдешь все, что нужно, в том числе на туалетном столике духи, которые были сделаны одним старым дамасским парфюмером специально для тебя… Оцени мой выбор, будь добра…

– Тайеб (араб. – хорошо), ок, –  ответила девушка и не успела нажать отбой, так как это раньше нее сделал Васель. Как всегда, последнее слово за ним…Как всегда, он лишает ее права выбора…