Она моя… - Иман Кальби

***

Отель «Фениция – Интерконтиненталь», названный в честь древней Финикийской цивилизации, некогда охватывающей берега ливанского Средиземноморья, открыл свои двери постояльцам в 1961 г. – в золотой век Бейрута. «Белая леди Ливана» – как прозвали этот шикарный дворец, где принимали королей, президентов, топ- моделей, писателей, певцов и представителей высшего сословия всего региона и мира – стал визитной карточкой города, окрещенного «Парижем Ближнего Востока»… И вот, теперь Влада стояла на пороге этого восхитительного здания, куда словно стекались золотые потоки ближневосточной истории…Хотя какой порог, о чем она…Это сумасшедшей красоты и изящества парадный вход с лестницей по центру, поражающий сознание даже самых искушенных постояльцев… Белоснежная красавица с сотней ступенек, ведущих наверх…Не зря именно этот отель выбирали многие состоятельные ливанцы для празднования своих свадеб… Портье вежливо проводил девушку на 15 этаж, открыл дверь в красивую комнату с огромной кроватью и тактично удалился, категорически отказавшись принимать чаевые. Возможно, все что нужно, ему уже заплатили… Она хотела предстать перед ним свежей и шикарной, а не утомленной с дороги. Раскрыла чемодан, вытащила пару платьев и начала было раздумывать над тем, что же надеть сегодня, но тут открыла дверь гардероба и блаженно улыбнулась. Ее вечерний наряд, который она уже заранее обожала, но еще не видела, висел на красивой бархатной вешалке –  черно – дымчатое платье из легкого тюля в несколько слоев по щиколотки. Закрытый рукав, хотя такой же легкий. Идеально для 25 градусов, установившихся за окном. «Индийское лето», или «бабье», как мы его привыкли называть, в этом году задержалось до позднего сентября… Она посмотрела лейбл платья – Ив Сен Лоран…Очень тонко… Внизу шкафа стояла черная коробка Кристиан Лабутан… Открыла ее – и увидела чрезвычайной красоты босоножки – тонкий металлический каблук, черная кожа, несколько полосок, обхватывающих ногу… Они идеально подходили под платье. Только закрыв коробку, она увидела прикрепленный к ней сверху маленьких конвертик, в нем –  записка.

«Не смущайся, что наряд вечерний. У нас торжественное мероприятие. Уже представляю, как он тебе пойдет…»

Она не могла даже догадываться, что же он такое придумал…

Ей так хотелось быстрее преобразиться в Золушку…После душа сразу надела платье, времени особо уже не оставалось. На талии ее обнял красивый матовый черный пояс с изящным бантом… Она улыбнулась своему отражению, собрала наверх еще влажные волосы. Немного макияжа – надо подчеркнуть скулы и оттенить глаза, как обычно, ничего лишнего…

Посмотрела на себя в зеркало –  она никогда не нравилась сама себе больше…В тот день она была принцессой. Впервые в жизни чувствовала это. Оставалось дождаться принца, который, как раз в тот момент ей и позвонил… Вспомнила про духи, которые стояли на туалетном столике. Изящная ампула темного цвета, послушала запах – и обомлела. Это была какая- то сказочная композиция жасмина, сандала, муската… Впрочем, она мало разбиралась в тонкостях его составляющих –  вместе этот аромат являл собой какую- то дивную картину –  страсти и нежности, чувственности и притягательности… Неужели в его восприятии это я? Такое должно было льстить…

Влада зашла в зеркальный лифт и снова довольно оглядела себя –  она была идеальна. Ей настолько хорошо запомнился этот момент. Она в лифте… Ловит свое отражение в зеркальной глади двери… Это как последний кадр в фильме…Как памятная фотография… Сердце ее, и без того отчаянно бившееся все эти часы, затрепетало еще сильнее. Звоночек прозвенел, сигнализировав прибытие –  лифт отворился, она вышла. Казалось, взоры всех находившихся в шикарном лобби были обращены на нее –  богатые постояльцы и их красивые модные спутницы, сотрудники отеля –  все смотрели в ее сторону, от чего девушке хотелось парить. Васель должен был ждать у входа и почему- то ей вдруг захотелось рискнуть и спуститься не по боковым эскалаторам, а по шикарной белой мраморной лестнице, устланной красным ковром, той самой, что очаровала ее при входе. И вот, она начала спускаться. Внизу стоял он. В льняном пиджаке, хотя и черного цвета, и расстегнутой на несколько пуговиц черной рубашке. Она еще ни раз не видела его в официальной одежде – и в ней он был еще более красивым, хотя казалось, что предел уже достигнут…Он посмотрел на нее и улыбнулся одной из своих неотразимых улыбок. И хотя расстояние было достаточно дальним, ей показалось, что она уловила в его улыбке какую- то детскую радость и волнение. Когда оставалось преодолеть еще несколько ступенек, он изящно поднялся и подал ей руку:

– Если я скажу тебе, что ты прекрасна, я не скажу ничего, – прошептал он, не скрывая своего мужского восторга. Влада лишь смущенно улыбнулась, в душе не веря, что может вызывать такие эмоции у такого мужчины.

Вышли наружу через крутящиеся стеклянные двери и оказались перед черным Порше Каррера –  точно таким же, какой был у Васеля в Дамаске, только с местными номерами. Он догадался о зависшем на ее губах, но так и не произнесённом вопросе, и понимающе разъяснил с улыбкой:

– Такая же точно. Только двигатель чуточку помощней.

Наверное, в каком- нибудь чопорном Лондоне появление двух молодых людей в помпезно- официальном стиле в пять часов дня могло бы показаться несколько неуместным, но они были в Ливане, стране, где люди живут в шике и чувствуют его, потому что в любой момент может наступить война…Потому что в любой момент вся роскошь может быть превращена в груды обломков, как это неоднократно уже происходило со страной. И они радуются красоте жизни во всем ее эгоистичном и тщеславном проявлении, но делают это настолько открыто и искренне, что эта роскошь и показуха не отталкивают, а заставляют восхищаться и вливаться в этот фееричный праздник. Это их правила и вкусы…Вкусы, которые, между тем, дали миру таких великих кутюрье с их непревзойденными творениями, как Эли Сааб, Рим Акра, Джордж Хобейка, Зухейр Мурад. Они очаровали миллионы модников от дворцов Эр- Рияда до красных дорожек Канн и Голливуда именно этой искусной роскошью, бьющей через край, но в то же время так мастерски извлекающей из каждой облаченной в их наряд женщины ее женственность, сексуальность и исключительность…В этом весь Ливан… Вечно кипящий, немного эксцентричный и эклектичный красавец – Ливан....

***

– Я чувствую себя как- то вычурно, –  произнесла Влада, нарушив гармонию плавной инструментальной музыки, игравшей на заднем плане в автомобиле.

– Понимаю, –  с усмешкой произнес Васель, –  но без этого никак. Когда мы будем на месте, твое платье станет как никогда уместным…

– Куда мы едем? –  поинтересовалась девушка. Мужчина лишь загадочно улыбнулся…

Влада знала Ливан достаточно неплохо, чтобы понять, что они движутся в направлении севера… Но куда? С одной стороны дороги – море, с другой –  горная возвышенность, утопающая в зелени. Непрерывно сменяющие один за другим районы Бейрута и населенные пункты, столь тесно переплетенные между собой, что вовсе непонятно – где заканчивается один, а где начинается другой… Сердце Ливана, как и в древние времена, бьется в унисон с морем…От моря он черпает свою неиссякаемую жизненную энергетику…