Жгучая ложь - Пирс Энтони

Тварей становилось все больше и больше. Два свинопотама устремились ко мне с обеих сторон одновременно; я успел отсечь лапу тому, что тянулся справа, но подобравшийся слева ухитрился-таки обхватить меня и стянуть с коня. Да, я знаю, что с истинными героями ничего подобного происходить не должно. Но происходит, да еще как! Правда заключается в том, что наш ПОПОВАР – департамент популяризации подвигов варваров – вычеркивает упоминания о подобных событиях из всех и всяческих анналов по цензурным соображениям.

Пук споткнулся и обернулся ко мне.

– Беги! – закричал я ему. – Спасайся!

Мне удалось вонзить меч в рыло удерживавшего меня чудовища, и на меня брызнула его гнойная кровь.

– Удирай, Пука, пока и ты не попался!

Конь-призрак пустился вскачь, а я принялся налево и направо раздавать удары мечом, отсекая лапы и уши. Но свинопотамов было слишком много. Один из них наполовину оглушил меня ударом здоровенной лапы, и, прежде чем я успел оправиться, другой отхватил мне зубами половину лица. Я успел почувствовать, как его клыки вонзаются в мои щеки, и потерял сознание.

Лишь теперь, благодаря изображению на гобелене, я могу восстановить подробности случившегося потом. Убедившись, что я мертв, свинопотамы оттащили меня в загаженную пещеру, где укрывались их самки и приплод. Там, неуклюже орудуя моим же собственным мечом, они вспороли мне живот и грязными лапами вытащили потроха, которые, по-видимому, считали самым большим лакомством. Все остальное они запихнули в огромный котел с холодной водой и принялись собирать хворост для костра. На это ушло немало времени – заранее они топливом не запаслись, а раздобыть валежник под землей не так-то просто. Однако в конце концов чудовища натащили целую кучу дров – не иначе как корни деревьев, в которые они вгрызались.

Теперь можно было готовить обед, но свинопотамов отвлекла моя одежда. Они с интересом жевали пуговицы и шнурки, разорвали в клочья рубаху – им нравился треск рвущейся ткани – выпотрошили мою котомку и добрались до ядо-ягодок. Глупые твари передрались из-за них, но в конце концов досталось всем – кому больше, кому меньше. Порция яда досталась каждому, но, как я уже говорил, действует он не сразу.

Другая причина задержки заключалась в том, что свинопотамы не выносили яркого света. Видимо, огонь костра напоминал им пугающее сияние солнца. Если ты спросишь меня, как может быть, чтобы существа, боящиеся огня, предпочитали приготовленную на этом самом огне пищу, я ответить не сумею. Это неразумно, но, в конце концов, обладай чудовища разумом, они не были бы чудовищами. Жаль, что я не знал всего этого раньше, – прихваченный с собой факел избавил бы меня от многих неприятностей. Но странствующие герои далеко не всегда всезнайки.

Ни один свинопотам не желал разводить огонь. Они препирались целый час, после чего решили бросить жребий. Тот, кому выпала неприятная обязанность, подчинился, но у него не оказалось щепы для растопки. Поиски ее заняли еще час, а к тому времени наступила ночь, которая у них, под землей, совпадает с ночью на поверхности. Правда, как они об этом узнают, для меня загадка. Возможно, к ночи немного тускнеют светящиеся грибы.

Отложив пиршество до утра, свинопотамы отправились на боковую. Звуки эта храпящая орда издавала ужасные, – казалось, будто кто-то пытается распилить скалу гигантской пилой.

Между тем Пука галопом носился по подземным переходам в поисках выхода. Свинопотамы за ним не охотились – они народ не запасливый и, заполучив в котел меня, полностью этим удовлетворились. В конце концов коню повезло – по чистой случайности он нашел выход. Нашел, выглянул наружу, глотнул чистого воздуха – и повернул назад. Впереди он учуял нечто, не вызывавшее у него желания пускаться в путь в одиночку.

По уже знакомым ему проходам конь-призрак вернулся к центральным пещерам и ближе к утру по запаху нашел меня. Разумеется, в свинопотамском котле. Он потыкался носом в мою макушку, и я пришел в себя.

Видишь ли, прошло уже около десяти часов, и этого оказалось достаточно, чтобы заново отрастить откушенное лицо и выпотрошенные внутренности. Кости – ты помнишь историю о птице рух – срастались быстрее, но отрастить новый орган задача куда более трудная. Я слегка ослаб, поскольку ресурсы для самоисцеления не берутся из ничего – материал для восстановления утраченных поставляют сохранившиеся части тела. Но двигаться я уже мог, просто был не так крепок, как обычно. Ведь на восстановление внутренностей пошла часть моих мускулов.

– Переверни котел, – попросил я Пуку.

Так он и поступил. То было первое верное свидетельство того, что мои слова ему понятны. Я плюхнулся на землю вместе с пролившейся водой, но шум не разбудил свинопотамов. И то сказать, чего он стоил в сравнении с их чудовищным храпом? Одни их слюни хлюпали гораздо громче.

Нетвердо держась на ногах, я отыскал свой верный меч и взобрался на спину Пуки. Лук найти не удалось, – возможно, свинопотамы сломали его, чтобы сжечь в своем костре. Во всяком случае я не собирался их об этом расспрашивать. Сапоги оставались у меня на ногах – меня запихнули в котел обутым.

Пука двинулся к выходу, и вскоре мы перестали слышать храп и ошушать зловоние свинопотамов. Теперь коридор шел вверх, и через некоторое время мы выбрались из пещеры на юго-восточном склоне горы. Стояло чудное ясное утро. Трудно описать, какое я испытал облегчение. Погибнуть я отнюдь не стремился, но, если такова моя судьба, предпочел бы встретить смерть при свете дня, а не быть погребенным в смрадной, сырой пещере.

Мы нашли родник с прекрасной ключевой водой и рощицу пирожковых деревьев, так что я смог освежиться и подкрепиться. С одеждой и обувью тоже не было проблем – вокруг в изобилии росли шароварии и сорочницы, а с ветки приземистого сапожника я сорвал пару крепких сапог на смену своим, насквозь промокшим и хлюпающим. Пука, тем временем преспокойно щипал травку. Я не пытался удержать его за цепь или каким-либо другим способом ограничить его свободу, – во-первых, я был еще слишком слаб, а во-вторых, считал, что не имею на это право. Ведь конь-призрак вернулся ко мне сам, по доброй воле! Я сомневался, что мне удастся его приручить, но похоже, он предпочел хоть на время остаться моим спутником. Хотелось бы, конечно, знать почему. Пука не отходил далеко от меня, но я не был склонен считать это следствием внезапно вспыхнувшей любви.

Довольно скоро Пука поднял голову, подошел ко мне и побряцал цепями.

– Ты хочешь, чтоб я сел на тебя? – Моему удивлению не было предела. – Но ведь тебе ничего не стоит ускакать куда вздумается. Гоняться за тобой у меня сейчас нет ни сил, ни желания.

Честно говоря, силы я уже восстановил, а отсутствие желания гоняться за кем бы то ни было объяснялось в первую очередь тяжестью в набитом пирогами животе. Я чувствовал себя несколько неловко, впервые опробовав в деле новые челюсти и новые внутренности. Все новое требует определенного времени на подгонку и притирку. Зубы мои скрипели, а в животе бурчало, но я знал, что по прошествии нескольких часов все придет в норму. Чуть больше времени потребуется на то, чтобы восстановить в полном объеме мои мышцы; для этого я нуждался в сытой еде и – желательно – в отдыхе. Я ведь не волшебник, и чудес творить не умею, поэтому возможности моего магического таланта ограничены природными закономерностями.