Назад в СССР: 1986. Книга 6 - Максим Гаусс

меня к себе. Поднявшись, я подошел ближе и тот сунул мне в руки телефонную трубку.

— Да, слушаю! — немного помедлив, произнес я, уже наперед зная, чей голос я там услышу.

Оттуда раздался знакомый, слегка надменный голос отца Генки:

— Привет, Алексей. Я так понимаю, ты сильно удивлен, что мы не встретились лично? К сожалению, возникли обстоятельства, из-за которых я не смог приехать.

— Но вы ведь и не уезжали из Припяти! — вырвалось у меня. Очень уж мне хотелось выяснить этот непонятный момент сейчас. Зачем он мне тогда соврал?

— Догадался, да? — в голосе послышались виноватые нотки.

— А чего тут думать? Я звонил на домашний, потому что только он мне и известен. Трубку вы взяли, но сказали, что находитесь в столице… не совсем понимаю, как можно быть в двух местах одновременно?

— Сейчас это не важно, — в голосе Иванца появилась сталь и недовольство. — Что ты хотел рассказать?

— Даже не знаю, стоит ли мне вообще что-то говорить… Я думал, мы доверяем друг другу, а оно оказывается вон как.

— Алексей, ты понимаешь, с кем ты говоришь? — на этот раз уже открыто чувствовалось раздражение.

— Нет, не понимаю, — спокойно, но с вызовом ответил я. — Потому что говорить-то и не с кем. Что мне телефон, я о личной встрече просил! Информация, которую я хотел сообщить…

Связь неожиданно прервалась, как будто тот бросил трубку. Постояв еще пару секунд у столика, я тоже положил ее на корпус аппарата и вернулся в гостиную.

— Ну что?

— Не знаю, — задумчиво ответил я. — Павел Сергеевич бросил трубку.

— Тогда разговора не получится, — вдруг изменился в лице капитан. Или бывший капитан, уж не знаю, кем он сейчас был на самом деле.

Поднявшись, он направился ко мне, указал рукой на дверь.

Честно говоря, подобного я совершенно не ожидал. Это было как минимум некрасиво — Пономарева я знал давно.

— Странные вы ребята! — глухо ответил я, затем сам открыл дверь и вышел из квартиры. Дверь за мной закрылась на замок.

Шел по лестнице и прокручивал в голове ситуацию. Абсурд какой-то.

Спустившись вниз по лестнице, я вышел из подъезда и осмотревшись по сторонам понял, что серебристого Мерседеса поблизости уже нет. Куда-то укатили эти модные ребята.

У меня в голове не укладывалось, что вокруг меня происходит? Когда я шел на встречу с Иванцом, я и предположить не мог, что все закончится вот так… Глупо и бессмысленно. Только время зря потерял.

Взглянул на часы — десять минут четвертого. Раз встреча с Иванцом себя не оправдала от слова совсем, мне не оставалось ничего другого, как отправляться к Юльке. Ведь именно этого я хотел больше всего, а остальное меня не сильно-то и волновало. В конце концов, встреча с Павлом Сергеевичем не принесла бы мне ничего кардинально полезного.

Я снова мысленно отругал себя за то, что вместо того, чтобы сразу бежать к своей девушке, зачем-то потащился в квартиру к Донченко. После того, как я сообщил отцу Юльки, что приду минут через сорок, а по факту это вылилось в четыре часа, мне было стыдно ему в глаза смотреть. Хотя, если подумать, это была такая мелочь по сравнению с тем, каких сюрпризов я ему уже подкинул ранее…

Сначала я угнал его машину, затем он подобрал меня на дороге, когда я уже был в розыске, из-за меня сожгли дом его друга. Потом он спас меня от смерти, убив одного из людей Клыка, на свой страх и риск держал меня раненого в лазарете гарнизона ЗРК «Волхов», что в принципе было запрещено. Наверняка у подполковника Кошкина сложилось обо мне определенное мнение — кем же я был в его глазах? Желал ли он, чтобы я был избранником его любимой дочери?

Офицер он правильный, справедливый. Но после всего того дерьма, в которое я вляпался, у кого угодно закончиться терпение.

С этими мыслями я и подошел к ее дому.

Потоптался у входа в подъезд, выдохнул. Развернулся и пошел искать цветочный магазин — а то не виделись почти три месяца, и тут на тебе, заявился, да еще без цветов и подарка. Это было бы некрасиво с моей стороны. Учитывая время года, цветы я нашел с большим трудом и обошелся мне букет роз в неплохую сумму. Но по итогу квест был выполнен, а я отправился в КБО «Юбилейный» и взял там коробку шоколадных конфет «Столичные».

К половине пятого я вновь вернулся к дому Юльки.

Поднялся наверх, позвонил в дверь. Однако мне никто не открыл.

Я не сразу воспринял тот факт, что я слишком долго возился и дома уже никого нет. Кто знает, может быть, они с отцом отправились в кино или театр? А может, меня уже и не ждет никто и она списала меня со счетов — каково это любить человека и не видеть его месяцами?

Продолжая жать на черную кнопку звонка, я стоял и не мог поверить, что дома никого нет, что, несмотря на все усилия, свою любимую я сегодня не увижу. Постояв еще минуту, я в расстроенных чувствах двинулся обратно.

Я настолько ушел в себя, что даже не слышал, как в подъезд кто-то вошел. Не слышал, как снизу раздался собачий лай. Лишь спустившись на второй этаж, я едва не столкнулся с Юлей, которая поднималась наверх, держа на поводке черно-рыжую бестию Баффи.

— Леша? — удивленно спросила девушка, явно не веря своим глазам. — Леша! Откуда ты?

Несколько мгновений мы стояли и смотрели друг на друга, прямо так, на лестничной площадке. Я невольно восхищался тем, какая она у меня была красивая — с холода у девушки на щеках застыл легкий румянец, губы были помадой нейтрального цвета. Из-под шапки выбивается непослушная кудряшка…

Я устремился к ней, а она ко мне. Обнялись, поцеловались. Потом еще раз. Еще и еще. Снизу меня облаяли, попытались укусить за ботинок. Дважды.

Естественно ничего у таксы не получилось — слишком мелкие зубы, чтобы прокусить толстую резину ботинок.

— А ты чего здесь? Ко мне? — с надеждой спросила девушка.

— У меня только одна любимая девушка и живет она здесь, — я протянул ей цветы и конфеты. — И сейчас она передо мной. А это тебе, чтоб веселее было, когда мое увольнение закончится. Кстати, ты в курсе, что ученые сделали важное открытие?

— Это какое?

— Шоколад стимулирует у человека выработку гормона счастья. Еще его нашли в помидорах и морской капусте. Поэтому вот тебе конфеты, генерируй счастье. В помидорах, при термической обработке гормона счастья