Его ученица - Юлия Оайдер

пустоту. Это последнее воспоминание, что мне удалось вспомнить, нового так ничего и не приходило. Этот момент преследует меня, не дает спокойно спать. Я снова и снова чувствую ту боль и разочарование, а еще ярость. Я доверял двум самым близким людям, а они меня предали!

После ранения меня комиссовали. Дорога в горячие точки и на любые виды боевой службы для меня теперь закрыта. Даже в ментовку не берут, потому как, видите ли, мой мозг работает нестабильно. А как жить, если все что ты умеешь делать это драться? Что, если стрелять, воевать, испытывать себя было твоим смыслом жизни? Не остается ничего, кроме как искать новое поле боя.

Поднимаюсь с проклятой надувной кровати, от которой безумно болит спина, зажигаю свет в кабинете и натягиваю на себя штаны. Беру телефон и смотрю на время: семь пятнадцать. Еще уйма времени, а значит я вполне успею размяться и отработать пару ударов перед боем.

Так получилось, что гребаный спортзал я купил с ма-а-аленьким довеском. Всего-то, долг в пару лямов. Пустяки, да?! Меня об этом конечно же никто не предупредил, а я не проверил.

Идиот.

За все годы жизни в этом бренном мире должен был запомнить, что людям нельзя слепо доверять. Но тут что-то знатно наебался и теперь вынужден расплачиваться.

Когда ко мне, через неделю после открытия, заявились "братки" и потребовали должок — я охренел. Начал брыкаться, говорить, мол, все претензии к прошлому владельцу, с него стрясайте. Но тут это так не работает.

Пришли раз. Я отказал. Пришли два. Я послал. Пришли три и набили по печени. Сказали, что в четвертый раз разобьют голову, если не буду ежемесячно выплачивать чертов долг. Не выгодная для ребят тактика, но проверять не хочется.

Понятия не имею, чем провинился прошлый владелец, но чтоб ему, суке, икалось и бахнуло в ответ похлеще моего!

А вот с ежемесячными выплатами очень тяжко, ведь зал приносит сущие копейки, а помимо всего прочего нужно заплатить по счетам за свет и прочую дрянь. Иногда мне финансово помогает Демьян, хороший парень и тренер, только вот выпендрежник и бабник. Хотя тоже бывший военный, только не боевик, а просто комиссованный по причине проблем с позвоночником в свои двадцать пять лет.

Я, конечно, идиот, но не полный.

Додумался и связался со знакомым полицейским Валерой. Мужик обещал разобраться, кому принадлежал этот зал и за что долг, а пока велел подчиняться и тянуть время. Я и тяну: тренирую ребят, зарабатываю деньги на подпольных боях, стараюсь при этом вспомнить потерянные куски памяти.

Потеря памяти мое слабое место. Я чувствую, что забыл нечто важное, но не пойму что именно. Врач сказал, что амнезия временная и как только мой мозг найдет триггер-активатор для конкретного события, то я начну вспоминать новые куски. Но пока что этих триггеров нет.

Упираюсь лбом в только что побитую грушу, выравниваю дыхание и слышу, как в зал заходит Демьян.

— Не думал обзавестись жильем? — смеется он и подходит ближе.

— С баблом и так проблемы, а ты на больную мозоль, да? — бросаю на него взгляд через плечо. — Ты рано, парадокс…

— Ночь была скучной и холодной, — вздыхает он.

— Никого не снял что ли? — из груди вырывается нервный смешок. Бабник он хренов.

— Ага, все какие-то не такие. Не было той самой, которая бы взгляды нужные бросала, намеки подавала… Не торкнуло ни от одной, короче, все как селедки замороженные, — вздыхает он.

— Бедняжка, — саркастично фыркаю я. — Тебе бы все легкую добычу, чтоб сама пришла, сама знаки подала, сама за ручку взяла и в койку затащила…

— Кстати! — восторженно восклицает Дем и садится на лавочку возле стены. — Что за краль к нам на днях сама пришла, а? Расскажи-ка поподробнее, видная дива, все при ней.

Сразу понимаю о ком речь, ведь молоденькие девушки у нас здесь редкость. Даже не редкость, а не было ни одной за все время открытия клуба. Эта еще такая настырная, упрямая, избалованная. "Хочу и точка" — а мне мучайся. Хотя, ее настойчивость мне самую малость даже нравится.

— Пришла учиться драться, непростая девочка, при бабле, — безразлично пожимаю плечами и бросаю взгляд на настенные часы. Пора сматывать удочки и ехать на бой. — Кстати, сегодня я не успеваю к ее тренировке, займи ее чем-нибудь после разминки. Пару ударов покажи.

В голубых глазах Демьяна загорается похотливый огонек и меня это бесит. Не хватало еще, чтобы он к девчонке приставал, а она потом скандалила.

— Ой, это легко! Я б ее много чем занял и много чего показал!

— Дем, держи свои конечности при себе, — развязываю шнуровку на перчатках, сурово глядя парню в лицо. — Все свои конечности, понял?

— Да понял я, понял, — закатывает глаза он и ехидно улыбается. — Еще вчера понял, что ты сам на нее глаз положил, когда облапал на разминке. Так уж, решил удостовериться. Так и быть, уступаю!

Замираю со шнурком в зубах и поворачиваюсь к Демьяну, вопросительно приподняв брови.

— Что я куда положил и чего это ты мне уступаешь? — цежу сквозь зубы я, продолжая развязывать узел.

Засранец, строит провокацию.

Все прекрасно понял, что он имел в виду и на что намекал, но поддаваться не намерен и уж тем более делиться своими мыслями, относительно девчонки. Мысли есть, но все они какие-то сбивчивые и непонятные.

Она красива, это в ней меня привлекает и в то же время отталкивает. Мне хочется, чтобы она свалила отсюда и как можно скорее, но так же хочется, чтобы осталась. Хочу испытать ее по полной программе, умудохать на тренировке так, чтобы взвыла и поняла, что ей такое не по плечу. Но одновременно хочу уберечь и уж тем более не намерен делать больно.

Биполярное расстройство, здравствуй! Давно не виделись!

— Ой, только не говори, что ничего не приподнялось… в душе… когда она сюда пришла, — хохочет Демьян. — Я видел в твоем взгляде заинтересованность не только тренировками.

— Знаешь, Дем, было бы странно, если бы у меня приподнималось, как ты сказал в душе, когда ты приходишь в зал, —