Его ученица - Юлия Оайдер

и возвращаюсь в угол, где уже ждет сияющий улыбкой Жук.

— Пакуемся? — подмигиваю я ему и тот довольно кивает.

— Реванш! — раздается за моей спиной рычащий голос. — Я требую еще бой!

Неожиданно…

Обычно я избегаю повторных поединков с одним и тем же противником, но тут что-то, блять, душа требует. Раз он такой борзый.

Поворачиваюсь и снова ощущаю на себе поток презрения и ненависти, который жаждет выплеснуть на меня этот странный парень. Что ж с тобой не так, чувак? Недостаточно дури выбил из тебя?

— Если требуешь, то будет, — ухмыляюсь я. — Когда, где?

— Когда угодно, где угодно, — цедит он каждое слово, прожигая взглядом. — В клетке!

— Ого! — усмехаюсь я. — Ставки повышаются? Хорошо, — поворачиваюсь к Жуку и обращаюсь к нему. — Организуешь?

Не вижу энтузиазма на его лице, но мужик кивает. Вот и отлично. Не проронив больше ни слова, я возвращаюсь в раздевалку и жду своего товарища. Он не заставляет долго ждать, влетает на всех парах:

— Ледник, ты что, рухнул с дуба, епта?! Договаривались же, епта, чтобы один пацан — один бой! Нельзя снова с кем-то сталкиваться, епта! Это хорошим не заканчивается!

— Не кипишуй, — вздыхаю я и утрамбовываю вещи в сумку. — Он хочет показать себя в клетке, пусть покажет. Может борзота спадет и… — замолкаю на минуту, осмысливая поведение парня на ринге. — Слышь, Жук, а понаблюдай за ним, а? Мне не нравится его агрессия и мне интересно, дело во мне или он со всеми такой.

— Ты тоже заметил? — шепотом спрашивает мужчина. — Я думал, что он сейчас сорвется и просто перегрызет тебе глотку. Настолько ошалелый взгляд был. Может ты это, — Жук тушуется и чешет лысину, — ты не сажал его, не?

— Знаешь, это многое бы объяснило, но у меня есть как минимум пара несостыковок, — отвечаю я. — Во-первых, я ни хера не помню, память возвращается кусками. А во-вторых, если он, как ты говоришь, сидел пятерку, я тут точно не при чем. Пять лет назад я уже уехал на боевуху по контракту и меня тут небыло. К тому же, как я наводил справки, опером я семь лет как не являюсь, а значит… Хер его знает, что это значит, — теряю мысль, поскольку в кармане вибрирует телефон.

“Чувак, жопа! Боец подбит! Сам с ней мучайся!” — гласит сообщение от Демьяна.

Твою мать, просил же, держать все свои конечности при себе!

Мчусь в зал, по дороге нафантазировал себе целый блокбастер с участием Демьяна и Золушки. Ну, судя по его сообщению, парень отхватил по яйцам, не иначе! Придурок, мать твою! Забегаю в здание и спускаюсь в клуб. Останавливаюсь на пороге, выискивая взглядом братков, которых позвала Золушка, а может вообще полицию, но нет. Вижу я совсем не то, что ожидал.

Картина маслом!

На тренировочной площадке на мате лежит Демьян. По лицу понятно, что засранцу больно, но боль явно идет не только из того места, к которому он прикладывает бутылку с водой. Рядом с ним сидит Золушка, лицо виноватое, колени прижала к груди и носом хлюпает.

— Что случилось?! — подхожу к этим актерам малого театра и складываю руки на груди.

Девушка тут же вскакивает на ноги и открывает рот, чтобы ответить, но ее перебивает срывающийся голос Дёмы.

— В спину вступило, сука! — рычит он. — Не могу встать и разогнуться! Пиздец, Лех! Ног почти не чувствую, походу нерв защемило!

— И каким же образом, интересно, вступило? — приподнимаю брови я, ожидая уже услышать охуительную историю из первых уст. — Может ты мне скажешь? — поворачиваюсь к девушке и та лишь кусает губы и отводит взгляд.

Понятно все с ними.

— Дем, я же просил, — подхожу к парню и сажусь рядом на мат. — Врача хоть вызвали? — снова обращаюсь к Золушке и та кивает. — Как так вышло, я все еще жду ответа?

— Я так же как ты вчера, отрабатывал с ней стойку и…

Парочка переглядывается, Демьян закатывает глаза и отворачивается, чем явно злит нашу боевую девчонку. Кажется, что она вот-вот что-то да выскажет, но не успевает, потому как в здание спускается бригада скорой помощи.

— Ложись в больничку, Дёма. Спина твое слабое место, — вздыхаю я и здороваюсь с врачами.

Пока они занимаются Демьяном, я иду к кабинету, а за мной, как и ожидалось, плетется Золушка.

— Рассказывай. Не выйдешь, пока не расскажешь, — пропускаю ее внутрь кабинета и захожу следом. Закрываю дверь изнутри и прислоняюсь к ней спиной, чем неимоверно пугаю девчонку. — Зачем парня покалечила, а? Засланец из Америки, чтобы портить русских парней?!

Смешно до ужаса, а она на полном серьезе испугалась. Обняла себя руками, глаза слезами наполнились и вот-вот разведет мне тут сырость.

— Я не специально! Он домогался! Я ударила его, он согнулся, начал матом орать и упал, сказал что спина болит! Я честно ничего не делала особенного! — чуть ли не кричит она.

Пока ее слушаю, отхожу от двери и как-то так получается, что мы с Золушкой меняемся местами. Теперь она спиной к двери, а я у стола.

— Каким образом он домогался? — спрашиваю я.

Да, так, просто интересно стало. Любопытство.

— Так же как вы, стойку боевую показывал, сзади обнимал… Шуточки пошлые говорил, намекал на свою… твердую пятерку по анатомии, — закусывает губу и поднимает на меня стыдливый взгляд.

Узнаю Демьяна, его стиль съема. Вот только не это, не сам факт домогательства, привлекает мое внимание, а фраза: “так же как вы”. Режет слух и распаляет интерес.

— Так же как я? — уточняю и подхожу ближе. — А что ж мне тогда промеж ног не прилетело за распускание рук, а?

— Просто… — не находит слов Золушка, задыхается от волнения.

— Просто что?

— Ну он — не вы! — резко выпаливает она и испуганно замирает.

— Ага… Я, значит, привилегированный? Мне все можно? — ухмыляюсь и с невообразимым упоением наблюдаю, как краска смущения заливает милое личико.

— Я не это имела в виду, — отрицательно качает головой девушка и, собрав всю волю в кулак, смотрит мне в глаза. — Тренировка