Фартовые деньги - Джеймс Суэйн

Повернувшись на табурете, Валентайн выгреб пригоршню монет из ведерка и принялся бросать их в автомат «Фартовые деньги».

– Кажется, меня засекли.

– Да он на тебя даже не смотрит, – успокоил Портер.

– Женщина, первая слева.

– Думаешь, одна шайка?

– Ага.

– По-моему, все в порядке. Ты играй, играй.

Вскоре у Валентайна осталась всего одна монетка. Он бросил ее в автомат и дернул ручку. Игровые автоматы придуманы для слабоумных. У шимпанзе столько же шансов выиграть. Но тут барабанчики закрутились и вспыхнули буквы «БОЛЬШОЙ ПРИЗ». Валентайн непроизвольно поежился.

Пышнотелая сотрудница притащила ему здоровенную кофеварку для каппучино и, задыхаясь, бросила коробку ему в руки.

– Поздравляю, – просияла она.

– Спасибо, не надо, – ответил Валентайн.

– Берите, – рявкнула сотрудница.

– Мне это не нужно.

– Слушай, красавчик, – тихо сказала она, – это последняя кофеварка. Они, заразы, тяжелые, у меня спина ноет. Ну, доставь девушке удовольствие, а?

Валентайн глянул через плечо. Европеец и его помощница собрались уходить. Кофеварка выпала из его рук и с ужасным треском стукнулась об пол.

– Простите.

– Ну конечно, – огрызнулась сотрудница.

Сжимая «Глок» в кармане, Валентайн шел за ними через зал. Европеец направлялся кратчайшим путем в мужской туалет, а его рыжеволосая подружка – к боковому выходу.

– Кто-нибудь следит за девушкой? – спросил он у Портера.

– Нет.

– Почему?

– У нас стычка на другом конце казино, – оправдывался Портер. – В твоей зоне не осталось охранников.

– И что мне, по-твоему, делать?

– Пусть она идет.

Валентайн последовал за Европейцем. Дверь в мужской туалет по виду напоминала вход в египетскую пирамиду. По сторонам стояли в карауле статуи джиннов с мечами. Европеец проскользнул между ними и исчез внутри.

– Я вхожу.

– Сейчас пришлю тебе подмогу, – пообещал Портер.

– Через сколько?

– Через две минуты максимум.

Две минуты – это слишком много. А вдруг Европеец изменит внешность или ускользнет через коллектор? Ему и не такие странности приходилось видеть.

– Нельзя упустить его, Фрэнк.

Он слышал, как Портер втягивает воздух сквозь зубы.

– Будь осторожен, слышишь?

Валентайн дотронулся до рукоятки «Глока». Она была холодной и гладкой на ощупь. Потом он коснулся одного из мечей джиннов наудачу и вошел.

Размеры мужского туалета поражали. Вдоль одной стены тянулись кабинки. Валентайн наклонился, пытаясь узнать штанины. Черные брюки Европейца маячили в самом конце. Он выбрал кабинку через одну от его кабинки и запер дверь.

Опустил крышку и сел. Наклонив голову, он мог видеть ботинки Европейца. Они были изношены и давно не чищены.

Через секунду в кабинку между ними вошел мужчина в кроссовках «Найк» и заговорил на неизвестном Валентайну языке. Европеец стал передавать пригоршни фишек по сто долларов под перегородкой. Опытные мошенники никогда не обналичивают свой выигрыш сами. Они передают фишки другому члену шайки, который раздает их остальным, а уже те обменивают их на деньги. При таком подходе потеря наименее заметна для казино.

Забрав все фишки, человек в кроссовках ушел. Валентайн досчитал до пяти и отпер дверцу. И одновременно левой рукой достал «Глок» из кармана.

Европеец ждал его с другой стороны. Он тяжело дышал, по его рябому лицу катился пот. В руке он сжимал пистолет тридцать восьмого калибра, направив ствол в сердце Валентайну.

– Пушку давай.

Валентайн протянул ему «Глок» и сказал:

– Не стреляйте, – зная, что эти слова заставят Портера подпрыгнуть до потолка и нажать все тревожные кнопки в казино.

Европеец взвесил пистолет на руке, потом опустил свой в карман.

– Дай угадаю, – сказал Валентайн. – Он не заряжен.

– Да это вообще игрушка, – ответил Европеец. – Вот твой – вещь.

Теперь настала очередь Валентайна покрываться потом. Если человек разгуливает по городу с игрушечным пистолетом, кто знает, как он поведет себя, заполучив настоящий. Европеец кивнул в сторону кабинки, из которой только что вышел.

– Садись.

Валентайн сел на крышку и закрыл голову руками. Одного выстрела будет вполне достаточно. Жалеет ли он о чем-то? Только об одном, понял Валентайн. О том, что оставляет Джерри единственным наследником.

– На меня смотри, – прикрикнул Европеец.

Валентайн посмотрел ему в глаза. Они были печальны и безжизненны. Европеец поднес ствол «Глока» к носу Валентайна. Тот закрыл глаза.

– Прекрати за нами ходить, – сказал Европеец.

Валентайн услышал, как закрылась дверца кабинки. Воздух медленно вытекал из его легких. Он подождал, потом встал и выглянул за дверь. Европейца не было. Сняв кепку, он начал орать в нее.

Пять минут спустя Валентайн сидел в кабине Портера в отделе видеонаблюдения на третьем этаже. Не существует большего испытания для нервной системы, чем наставленный на вас пистолет, – разве что выстреливший пистолет.

Стаканчик горячего кофе привел его в чувство. Когда в голове начало проясняться, Валентайн пришел в ужас от того, какую глупость совершил. Мало того что позволил Европейцу уйти, так еще дал ему в руки чистую пушку с собственными отпечатками пальцев.

– Прости, Тони, – бормотал Портер. – Я думал, что предупредил тебя о том, что передатчик не работает в туалетах. Из-за плитки на стенах.

– Может, ты и предупредил, да я забыл, – подбодрил его Валентайн. – Ну, вы его взяли?

– Он ускользнул от нас.

– Что?

– Вывернул пиджак наизнанку, напялил очки и шляпу, прежде чем выйти из туалета. И прошел мимо двух парней, которые бежали к тебе на выручку. А я догадался, что это он, когда было уже поздно.

Валентайн бросил стаканчик в урну. Ему хотелось закричать на Портера, но он понимал, что тот не виноват. Он сам подставился, когда пошел в одиночку, вот и все.

Портер вытащил пончик с желе из фирменной коробки «Данкин Донатс» и с чувством откусил. Тягучая красная начинка капнула на фотографию в рамке, стоявшую рядом. Это был снимок двадцать на двадцать пять, изображающий Фрэнка с юмористом Родни Дэнджерфильдом. Надпись гласила: «Гаду Фрэнку. Родни»

– Выручил его однажды, – мрачно пояснил Портер.

Валентайну было жаль его. Получалось, что Фрэнк не только упустил Европейца, но и позволил ему выиграть еще десять тысяч. Это его начальника вряд ли обрадует.