Немолодожены - Кристина Лорен

– На самом деле мы больше по части прогулок на свежем воздухе, – вмешалась я. – Есть ли какие-либо доступные виды деятельности, что-то более активное и менее… обнаженное.

В воздухе повисла неловкая пауза. Но уже буквально через пару секунд симпатичная островитянка прочистила горло:

– Более полный список вы можете найти в своей комнате. Посмотрите его, и мы сможем запланировать все, что вам понравится.

Я поблагодарила администратора и бросила быстрый взгляд на Итана, который теперь смотрел на меня с любовью. Наверное, он планировал меню (разумеется, не шведский стол) на мои поминки, после того, как он убьет меня и спрячет мое тело. Взмахнув ключами от нашей комнаты перед датчиком, чтобы активировать их, она вручила их Итану и тепло улыбнулась:

– Ваш номер на верхнем этаже. Лифты вон там, за углом. Я распоряжусь, чтобы ваши вещи немедленно доставили наверх.

– Спасибо, – весело ответил Итан. В подробности своего последнего года жизни он вдаваться не стал.

Не скрою, мне было приятно видеть, как он невольно запнулся, когда она крикнула нам в след: «Поздравляю вас, мистер и миссис Томас. Приятного вам медового месяца».

Звякнул замок номера, и двойные двери распахнулись. У меня перехватило дыхание. Никогда в жизни я не останавливалась в люксе, не говоря уже о таком уровне роскоши. Я только теперь поняла мечты Ами на медовый месяц и постаралась абстрагироваться от чувства благодарности за то, что ей пришлось вернуться в Сент-Пол в страданиях. И ради того, чтобы я могла быть здесь. Но это тяжелое для нее решение для меня обернулось очень хорошим поворотом дел.

Я еще раз посмотрела на Итана, который жестом пригласил меня войти. Перед нами расстелилась непонятно зачем такая большая гостиная с диваном, софой, двумя стульями и низким кофейным столиком из стекла на пушистом белом ковре. Стол был занят красивой фиолетовой орхидеей в плетеной корзинке, каким-то невероятно сложным пультом дистанционного управления, как будто от домохозяйки-киборга, а также ведерком с бутылкой шампанского и двумя бокалами-флейтами, на которых было выгравировано по одному слову: «Мистер» и «Миссис». Тут я встретилась взглядом с Итаном уже подольше, чувствуя, как на моем лице инстинктивно растягивается улыбка. Впрочем, Итан улыбался тоже.

Слева от гостиной располагался небольшой обеденный уголок со столом, двумя медными подсвечниками и тики-барной[14] тележкой, уставленной всевозможными декоративными бокалами для коктейлей. Я мысленно проглотила около четырех «маргарит» и приготовилась получать кайф от предстоящей бесплатной выпивки.

В дальнем конце номера был виден вход в удивительную комнатку. Приглядевшись, я поняла, что за комнату приняла огромный балкон. От этого балкона нас отделяла стеклянная стена с такими же стеклянными раздвижными дверьми, за которыми открывался вид на грохочущий прибой Мауи. Чувствуя, что от волнения не могу вдохнуть, я раздвинула двери и вышла на теплый январский ветерок. Температура здесь была приятная, совсем не как у нас в Миннесоте. Воистину сюрреалистические ощущения – я на Мауи, в номере своей мечты, в поездке по системе «Все включено». До этого я никогда не бывала ни на Гавайях, ни в других таких роскошных местах. Я начала даже пританцовывать, но поняла это только тогда, когда Итан тоже вышел на балкон и вылил огромное ведро воды на мою первую радость, если вы позволите мне такую метафору. Щурясь на волны и прочищая горло, он заметил:

– Я видел места и получше.

У него такой вид, будто он задумался.

– Но вид просто потрясающий, – упрямо возразила я.

Моргнув пару раз, он повернулся ко мне и язвительно ответил:

– Потрясающий прямо как твоя склонность к постоянному перебору.

– Я уже говорила тебе, что не умею врать. Я занервничала, когда она рассматривала удостоверение Ами, ясно?

Итан лишь воздел руки в саркастическом жесте капитуляции. В такой ситуации я могла лишь демонстративно наморщиться и убежать от этого мистера Облома обратно в комнату. Сразу у входа в наш люкс, справа, была небольшая кухня, в которую я уже успела заглянуть по пути на балкон. После кухни коридор вел в небольшую ванную комнату, а сразу за ней была дверь в роскошную спальню. Я зашла туда и увидела, что там есть еще одна огромная ванная комната с гигантской ванной, в которой могли поместиться сразу двое. И вот я повернулась лицом к гигантской кровати, и мне захотелось снять с себя всю одежду и скользнуть в шелковистую…

Тут я почувствовала, словно у меня в мозгу с визгом остановились шины.

Но… но как? Как мы смогли зайти так далеко, не обсудив даже, кто и где будет спать?! Неужели мы оба могли серьезно полагать, что в номере для новобрачных будут две спальни? Без сомнения, шансы умереть на высоте «Только бы не делить с ним постель» были немалые, и было решительно непонятно, как определить, кому достанется единственная спальня. Конечно, у меня не возникало сомнений в том, что по праву она должна быть моей, но, зная Итана, я понимала, что он попытается захватить кровать. Но тогда я решила, что устрою ему маленькую войну за обеденным столом.

Я вышла из спальни как раз в тот момент, когда Итан закрывал широкие двойные двери на балкон, и в этот миг мы оказались словно запечатанными в одной комнате в условиях неподготовленного сожительства. Не сговариваясь, мы повернулись к своим чемоданам.

– Ух ты, – сказала я.

– Да, – скромно согласился он.

– Это действительно мило.

Итан в ответ кашлянул. Где-то в глубине этого огромного номера гулко тикали часы, слишком громко в этой неловкой тишине.

Тик-так-тик-так…

– Так и есть, – проговорил он, почесывая затылок. – И, очевидно, ты как дама, должна занять спальню.

Его предложение я приняла с удовольствием, но скрытый намек уколол меня. Я нахмурилась и упрямо наклонила голову:

– Заметь, я получаю спальню не потому, что я женщина. Я получаю ее потому, что ее выиграла моя сестра.

– Ну, если мы пойдем по этой скользкой дорожке, то это я должен получить спальню, потому что Ами воспользовалась особым статусом Дэйна в отеле Хилтон.

– Но ведь именно она сумела все организовать таким образом, – возразила я. – Если бы организацией занимался Дэйн, они бы запланировали остановиться в «Даблтри» в Манкейто и, причем, на неделю.

– Ты же понимаешь, что споришь со мной только ради спора? – ответил Итан. – Я уже сказал тебе, что ты можешь занять спальню.

Я решительно уперла в него пальцем:

– То, что ты сейчас делаешь, это разве не спор?

Итан вздохнул так, словно я была самым раздражающим человеком на свете: