Капкан на честного лоха - Андрей Троицкий

Темно, грудой навалены дрова, стоит прохудившийся житник, короб под зерно, валяются ржавые вилы, лопата, сломанное коромысло, веретено, пахнет свиными нечистотами и пылью.

– Дима, Дима, – тихо позвала она. – Ты здесь?

Никого, и ни звука в ответ. Маргарита Алексеевна вылезла наружу, обошла двор, обнесенный забором из остроконечных жердей, нашла длинную палку, положила её под окном. Чтобы муж, когда придет, догадался дотянуться этой палкой до стекла. Климова вернулась в комнату, снова уселась у окна, хорошо понимая, что ночное время уже вышло, ждать гостей не имеет смысла.

В девять утра в дверь постучала хозяйка дома пенсионерка Валентина Николаевна Петухова, крикнула Климову на свою половину пить чай. Маргарита Алексеевна глянула на часы и вежливо отказалась.

Сергей Сергеевич, муж хозяйки, ещё в это время ещё не ушел на работу в котельную. Хозяйка женщина простая, не слишком любопытная, но этот востроносый плешивый дядя Сережа, который моложе жены на добрый десяток лет, действует на нервы. Мужик сдвинулся на сексуальном вопросе. Ночами смотрит какую-то порнографию на виде кассетах, однажды даже подглядывал через окошко за постоялицей, когда та мылась в баньке.

Но главное, вечно сует нос не в свои дела, пристает с расспросами. Климова не скрывала, что её муж отбывает срок в колонии. Она объяснила хозяйке, что ждет второго трехсуточного свидания с мужем, потому что прожить здесь два-три месяца дешевле и спокойнее, чем мотаться туда обратно в Москву. А в поселке при зоне не остановилась, потому что там хороших комнат не найти, все сданы вперед на полгода женам и матерям заключенных. Последнее утверждение – чистая правда.

Казалось бы, тема исчерпана, закрыта, но настырный Сергеич все приставал с вопросами.

«А по какой статье сидит муж?», – спросит и, выставив вперед ухо, ждет ответа. «За хищение госсобственности», – соврет Климова. «А-а-а, вот оно как, – многозначительно кивнет Сергей Сергеевич и заметит. – По нынешним временам надо много наворовать этой собственности. Очень много. Иначе не посадят». Подумает, подумает. И снова лезет с вопросом: «И долго ему ещё чалиться? В смысле, сроку много мотать?» «Отстаньте, дядя Сережа», – морщилась Климова. Сергей Сергеевич кривил в змеиной улыбочке тонкие губы: «Зачем ты так разговариваешь? Со мной лучше по-хорошему».

Маргарита Алексеевна сознавала: эти вопросики, вроде бы безобидные, таят в себе какую-то до конца не понятую ей опасность. Сейчас она с радостью сменила бы адрес, нашла другую комнату, пусть хуже. Пусть сырую, холодную. Но поздно переезжать, слишком поздно.

Как поняла Климова из разговоров, сам Сергей Сергеевич дважды мотал долгие срока прежде чем набрался хоть какого-то ума. Впрочем, тут ничего удивительного нет, более половины здешних мужиков имеют зэковский стаж.

Последний раз Сергей Сергеевич выписался из санатория и не поехал обратно на большую зону, потому что там его никто не ждал. Зацепился здесь, приглядев себе немолодую жену с добрым домом, устроился истопником в котельную. Хоть на краю света, в Ижме дом, зато свой. Работа кормит, плюс хороший доход от сдачи комнаты, да пенсия жены, которой Сергей Сергеевич распоряжался, как своей.

* * *

В сенях загрохотал корыто, послышались тяжелые шаги. Хлопнула дверь. Это хозяин, наконец, смотался в свою кочегарку.

Маргарита Алексеевна встала, пошла на хозяйскую половину, решив: чашка кофе сейчас – как раз то, что надо. Петухова плохо видела, поэтому редко включала телевизор. Сейчас хозяйка, укутавшись в теплый платок, пила чай из блюдечка и слушала программу по транзисторному радиоприемнику, настроенному на местную станцию. Маргарита Алексеевна поставила на стол банку растворимого кофе, положила пакетик с конфетами.

– Какие новости? – спросила она хозяйку.

Валентина Николаевна обрадовалась вопросу, теперь есть о чем поговорить.

– Передавали по радио, что вчера уголь в поселок привезли. Для бани, для школы. Вроде как плохо их топят. Замерзли черти. Вот сегодня работы моему Сергеичу будет много. Поставят на разгрузку, как в прошлый раз. Придет ни живой, ни мертвый. У него спина больная.

Климова пила кофе и равнодушно слушала хозяйку. Проблемы завезенного в поселок угля, больная спина Сергеича интересовали её не больше, чем судьба прошлогоднего снега.

Полтора месяца назад, в середине апреля, Климова сняла комнату здесь на Пионерской улице, на самой окраине Ижмы. Перед тем, как заплатить хозяйке за два месяца вперед Климова осмотрела немало ижминских домов, решив, что этот подходит для её цели идеально. Срубленный из целиковых бревен ели, старый дом стоял обособлено, на выезде из поселка, протянувшись длинной стороной вдоль улицы. Тесовая крыша с годами прогнила, но тес Сергеич покрыл сверху листовым железом, на углы дома и окна заказал у мастера наличники с накладной резьбой. Теперь дом смотрелся, как новенький.

Оттуда же, с улицы, был устроен вход в сени, поделенные на две половины загородкой. С ближней стороны дверь в хозяйскую половину. Дальняя дверь вела в большую комнату, которую сняла Маргарита Алексеевна. Хозяйскую половину отделяла от Климовой толстая стена из круглого леса. В её комнате всегда тихо, там есть все, что нужно для жизни.

Стоит отдельная металлическая печка, колено трубы выходит в форточку, в углу газовая плита, над ней полки с посудой. На стене над кроватью роскошная по здешним понятиям вещь: синтетический цветной ковер с белым лебедем и принцессой на берегу пруда. Блестит никелем спинка металлической кровати, веселые занавесочки на окнах, стол покрыт плюшевой скатертью. Эти старомодные предметы создают некое подобие семейного уюта. Но семьи у Маргариты Алексеевны нет уже два с половиной года, а вот теперь и этому видимому благополучию чужого дома пришел конец.

Если Дима и Урманцев не появятся здесь следующей ночью, нужно трогаться с места, добираться до Москвы. А что будет там? Опять сидеть на месте, мучиться неизвестностью? А может, на свой страх и риск съездить в жилой поселок, что стоит возле зоны?

Но Климов строго запретил жене наводить справки о побеге. И уж тем более приезжать в поселок. Но что с того? Риск не так уж велик. Если договориться за хорошие деньги с кем-то из местных водителей, уже к вечеру сегодняшнего дня будешь на месте. А там, в поселке, каждая собака наверняка знает о побеге. Удался он или… Нет, о плохом лучше не думать.

Между тем, Валентина Николаевна рассказывала какую-то новую историю, уже не про уголь, услышанную по радио.

– Так вот, они убили милиционера и поехали дальше на «газике».

Последние слова хозяйки вывели Климову из глубокой задумчивости.

– Что, что? Прости, тетя Валя, я не слушала.

– Я говорю, по радио передавали, ну, вроде объявления. Оповещают население. Мол, если что, в милицию сообщайте. Позавчера поздно ночью пять заключенных из колонии убежали на машине.

Сердце Климовой екнуло и куда-то провалилось.

– Пятеро? – переспросила она, будто плохо слышала.