По эту сторону горизонта (несколько историй о вантузе, поэзии, бадминтоне, и кое о чём другом) - Юрий О.Ш.

будущее исключительно светлое. И уж тогда не о чужих в судьбах обретениях скромные томики книг, что из серии «Жизнь замечательных людей», молодожёнам подарком станут, а своя отдельная квартира. Да и своё, до этого небогатое житие, ему украсить тоже чем найдётся. Поскольку одного из немногих в стране заводов легковых машин ждёт судьба законодателя мод мирового автомобилестроения. Ведь так сказал самый главный страны начальник. А начальникам он привык доверять <так уж нашего героя воспитали>, и пусть лично он сам больших высот в жизни не добился, но теперь-то, когда вся страна, единым порывом жаждет перестройку и гласность, то и он отсиживаться в стороне тоже не будет. И его стремление было твёрдым, и было оно обличительным: ежели гласность, то режь правду матку о жизни былой до самого полного её осуждения; коли перестройка, то всё вчерашнее под слом; если ускорение, то все недавние устои – лишь обуза. Так что, завсегда любимая «Докторская» колбаса уже таковой (колбасой, то есть) не считается. Да здравствуют импортные нейлоновые сорочки <взамен льняных, кстати, отечественных рубашек>, и баночное консервированное пиво тоже, и немнущиеся из полиэстера костюмы, и приятные глазу оранжерейные грибы, а также жевательная резинка, а также пластиковая мебель … да здравствует ещё многое что, главное, чтобы это «что» было непременно с лейблом «made in не наше» … и справедливость, в том числе, равенство и демократия.

§ … {Как много их на небесах: / амуров, ангелов, богов, / а в наших сумрачных лесах / лишь стаи царствуют волков.} … А потом, когда ликование по поводу провала августовского в столице путча потихоньку спало, нейлоновые сорочки и оранжерейные грибки вдруг стали показывать «зубки». Вернее, цены на них, да и не только на них, а на всё подряд. На всё подряд стали цены всё сильнее и сильнее кусаться. А потом вдруг выяснилось, что все места под солнцем, как на вершинах «олимпов» всех мастей, так и на их склонах уж заняты <и всяким там экономистам, а также всем иным личностям без капиталистической до бизнеса хватки, место лишь на отшибе жизни. В самых глухих, порой, уголках (без зарплаты по нескольку месяцев, то есть, и когда даже батон приснопамятной «Докторской» колбасы на столе есть настоящий праздник)>. И «вершина», и «склоны» некогда (по иронии судьбы) кондитерского комбината «Олимп», а теперь новоявленного закрытого акционерского общества с тем же названием, исключением не стали. На самой верхотуре генеральный, естественно, директор, а пониже, но в склонных ложбинах тоже злачных, всякие там <из ближней и дальней родни> директора: финансовый, коммерческий, экономический, исполнительный, маркетинговый, креативный … в общем, люд, не столько нужный, чтоб лучшие в свете торты делать, а сколько прибыльным бизнесом заниматься. А закон прибыльного для кондитерского дела бизнеса, он прост: взбей крем не на сливочном масле, а на сливочном-растительном – вот тебе и дополнительная копеечка, добавь в муку побольше разрыхлителя – и лишних копеечек стало две. И всем хорошо, и все в достатке, и директор генеральный, и его смышлёная команда. Не совсем хорошо, правда, покупателю, поскольку прежний крем на сливочном масле повкуснее нынешнего. Но когда зарплата и скудна, и от случая к случаю, то поневоле выбираешь не то что слаще, а то, что подешевле. И уж совсем плохо нашему экономисту, ведь на рост доходов цеха по выпуску тортов и пирожных отнюдь не анализ основных экономически показателей по предприятию способствует, а чьё-то уменье ладить с торговой сетью.

§ … {Виновен вечно кто-то в наших бедах, / О, кто ты, ворог наш и нам злодей? / И, как всегда, со всех сторон в ответах / Привычно покаянных мало о себе речей.} … Но, увы, если прибыль не в технологии вкладывается, а в особняк генерального директора, то никакой содиректор <ни финансовый, ни креативный тем более> никакое производство от банкротства не спасёт. А уж тем более не спасти акционерное, по изготовлению тортов и другой сладкой выпечки, общество «Олимп» ему, экономисту, пусть даже и главному. И пришлось нашему экономисту долгое время перебиваться случайными заработками. А когда продавцом возле хлебного прилавка стоишь, а потом, в день зарплаты, скудные свои рублики подсчитываешь, вот тогда-то все несправедливости на свете наиболее остро ощущаются. И все, несправедливостей тех, истоки тоже. Каждой клеточкой, так сказать, уязвлённой души. Тем более, если вся твоя вина – это «везение» оказаться в ненужном месте в ненужное время. Ведь разве он бездарно развалил страну? Разве он корыстью своей обанкротил «Олимп»? Разве он стремился быть в жизни человеком лишним? Конечно же, нет. Тем более, что и все стремление его былые ничего худого не подразумевали и вовсе: «… смотришь сквозь окно на запустелый двор в слякотный осенний вечер. Смотришь и страстно желаешь этому миру безмерного света и тепла. И так непременно будет, ведь в этом мире есть он!», или: «Штук двадцать таких книг в книжном шкафу, целая серия, «ЖЗЛ» – Жизнь Замечательных Людей – она называлась. Почти все книги он прочитал. И почти все ему понравились. И почти всегда вызывали они и стремления великие, и мечты праведные», или: «… любая меркантильность ему претила. В рабочем кабинете на стену водружённый вымпел передовика социалистического соревнования был ему гораздо приятен, чем набитый нечистыми деньгами кошелёк». Воистину, в неустроенности новой жизни виноваты многие, но только не он. Обманули, подло обманули его, да и не только его, а всю страну и тот, кто обещал каждой семье по отдельной квартире, и тот, правитель следующий, который твёрдо так заверил: «Если цены станут неуправляемы, превысят более чем в три-четыре раза, я сам лягу на рельсы». И многие-многие всяческих мастей «деятели» другие, от забугорных спекулянтов до отечественных во власти и бизнесе проходимцев … а что касаемо: «да здравствует ещё многое что, главное, чтобы это «что» было непременно с лейблом «made in не наше» … и справедливость, в том числе, равенство и демократия», – то и мысли, и чувства наши «факты» эмпирические, а потому их к делу, что говорится, не подошьёшь.

§ … {Он трону был не нужен, / И не был он купцом, / Удачно он был мужем, / А, значит, не глупцом.} … Но всё же есть, есть и обездоленному человеку верная от нужды защита. Не пропали его молитвы даром. Наладилась, всё ж таки, и его жизнь. Ведь «добрую жену взять – ни скуки, ни горя не знать», – народная мудрость, она хоть где: хоть в Африке мудрость, хоть на Руси – народная.

§ …