Игра на вымирание - Андрей Денисенко

Я ткнул жетон в замок, дверца с тихим щелчком ушла вверх. Рядом, негромко ворча, стягивал портупею Лойд.

– Вот дерьмо, – он зашвырнул ремни в ящик и зевнул. – Полное дермо. Скажи, Макс?

Я согласно кивнул. Не сговариваясь, мы плюхнулись на жесткую лавку и уставились на просыпающийся город.

– М-да, – проронил Лойд.

И с этим я спорить не стал. Еще какое «м-да», мдее не бывает.

– Как тебе новое задание? Что будем с ней делать?

– Ну что… охранять, наверное. Ждать, пока в себя придет. Может, еще Интерпол своих пришлет, там тоже крутых хватает. Тогда будем на подхвате. Вроде как в ссылке. За сегодняшнее.

Мы помолчали. Лойд похлопал себя по карманам, вытащил сигарету, с сожалением сунул назад.

– А я ведь курить бросаю. С сегодняшнего числа, представляешь? Даже сигареты лечебные купил. Написано, что напрочь тягу отбивают.

– Ну и как?

– Не врали, гады, – Лойд вздохнул. – Вот эти – вообще курить не хочу. Даже в рот совать – ни дай боже. А обычное курево в машине забыл.

Я хмыкнул. Понемногу мы приходили в себя. Небо над городом светлело, начинался новый день.

– По крайней мере сегодня у нас выходной. И видит небо, заслуженный.

– Не надейся. Слышал, что шеф сказал? После обеда придет представление на блондинку. И будь спок: наши согласуют моментом. Намеки уж очень толстые. Двадцатка против твоих старых носок, что еще до вечера и группу расследования сформируют, и доступ организуют.

– Ага, нашел дурака. Мои носки хоть и воняют малость, но еще ничего, крепкие. На твою двадцатку надеяться – поищи других простаков.

С хрустом потянувшись, я отщелкнул навесную электронику, стянул видеодатчики и липучки мнемо-фона.

– Ты, кстати, меня вообще сегодня заболтал. В следующий раз сделай одолжение – иногда молчи. Пользовался тем, что я ответить не мог, да?

– Не гони, Макс, – Лойд махнул рукой. – Отвечал бы, кто мешал? Тебе для чего мнемофон выдали? Отличная штука. Отвечай сколько влезет, даже рот открывать не надо.

– Все равно рядом слышно. Я пробовал.

– Да ладно, ладно. Пиво поставишь?

– Легко. По бутылке за каждый час молчания.

– Я не выдержу, – Лойд почесал затылок вокруг фикскаторов разъема. В сочетании с однозначно наметившейся лысиной вмятины на коже смотрелись страшновато, но Лойд и до свадьбы по поводу внешности не заморачивался.

– Думаешь, это так легко – вроде быть в деле, а при этом только языком чесать?

Я пожал плечами.

– Два-три удачных прокола – и снова станешь лейтенантом. Побегаем в поле вместе.

– Ну уж извини! Капитанское жалованье меня устраивает.

– Плюс пиво за молчание, – напомнил я.

– Верно, – Лойд поднял палец, – капитанская жизнь – малина! Запомни это, лейтенант.

Мы заржали – уже нормально, без психоза.

От входа послышались хриплые голоса и визг сервоприводов. Лойд приподнялся, выглянул из-за боксов.

– «Робокопы» возвращаются. Есть же у людей нормальная работа! Пошатался по улице – вернулся – получи денежку. Красота! Ни мозгов, ни заморочек!

«Робокопами» у нас называли ребят из МСП – механизированных спецпатрулей. Задача крепких парней в бронированных экзоскелетах была предельно простая: слоняться по криминальным районам с пулеметами наперевес и олицетворять собой закон и порядок. А если кто против – убеждать. Не сильно, но чтоб синяки оставались. Работка и впрямь не бей лежачего: связываться с тяжеловооруженными мальчиками, способными бронеперчаткой раздавить кирпич, желающих не находилось. Знающие люди, правда, говорили, что в подразделениях МСП полно своих заморочек – то привод заклинит, то комп барахлит. Да и по жаре в такой консервной банке торчать – тоже удовольствия мало. И все-таки парням из МСП было принято тихонько завидовать. Не сильно, но все же. Наверное, примерно так же, как они завидовали нам.

Патруль прошлепал в зеленый сектор, потом свернул в арсенал. Пеналы у «робокопов» были побольше и располагались в отдельном блоке, дальше по переходу.

– Значит, старик дернет нас ближе к вечеру, – Лойд задумчиво потрогал шею. – Времени только-только чтобы поспать-поесть-переодеться.

– Еще пиво. Сначала – пиво.

– Это – в процессе прочего, – Лойд ухмыльнулся, – Если интеры[6]так своего капрала разыскивали, то на Блейка нажмут быстро. Помощь пообещают по Папе или еще чего. Наш старикан спорить не будет. Как ни крути, а разработка уже сорвана, нужно новые ниточки искать. Ему сейчас интерполовские аналитики ох как пригодятся. Больше, чем вся наша оперативная братия. Вот и махнется не глядя… на недельку-другую.

– Махнется… Значит, тем более надо успеть насчет пива, – я набрал воздуха и резко выдернул разъем компа. Мир словно погас. На мгновение все чувства схлопнулись, я ощутил себя ослепшим, оглохшим… зрение вернулось – уже обычное, без прицельных рамок монитора и белых строчек сканера. Выдох, снова глубокий вдох… все, порядок.

Пытаясь унять дрожь, я привалился к боксу. Лойд посмотрел сочувственно.

– Не понимаю, что ты себя мучаешь? Шеф уже два раза предлагал имплантацию. Все в лучшем виде, за счет конторы. Даже миоволокна – совершенно официально, с разрешением.

– Отвали, Лойд, – я судорожно перевел дух. Отключение от внешних устройств всегда было неприятной процедурой, а уж продвинутых полицейских модулей – и вовсе. Не слишком-то приятно в одно мгновение лишиться поддержки внешних датчиков, расчетчиков и визора. Мозги к хорошему быстро привыкают, ленятся…

– Мне мои три процента дороги. Из принципа. Считай, хобби такое.

– Макс, три процента – это фактически только разъем и нейрошина! Удивляюсь, как тебя вообще на работу взяли. Как ты тесты проходил?

– Качался и зубрил. Ничего сложного, Лойд, надо только башку включить. Свою, не компьютерную, – я хлопнул его по плечу и стал рассовывать электронное барахло по зарядным ячейкам бокса. Побегали сегодня славно, за пять часов заряд вполовину убили – точно…

– Ты псих, Макс, – Лойд сокрушенно покачал головой, – Или мазохист. Не надоела тебе возня с внешними блоками. Я же не предлагаю как эта, Чен Ло, – пятьдесят процентов. Но пара-тройка хороших имплантов еще никому не мешала. Возьми, к примеру, меня. Двенадцать процентов, из них пять – миоволокна. И никаких спортзалов, никаких тренажеров, никакой фигни. А?

– Я завалю тебя одной левой, Лойд. А прошибать лбом стены – вообще мой особенный стиль, – я захлопнул бокс. Спор продолжался уже много лет – еще с академии. И всегда заканчивался одним и тем же: ничем.

Мы двинулись к выходу. Я осторожно ставил ноги на мягкий пластик дорожки. Кое в чем Лойд, конечно, был прав. Первые пять минут после отключения давались тяжело. Но и только.