Владимир Высоцкий. Человек народный. Опыт прочтения биографии - Дмитрий Силкан

Константин Кедров: Высоцкий, думаю, до конца жизни продолжал оставаться дворовой шпаной. А дворовые ребята — они же все дети, независимо от того, сколько им уже стукнуло лет. Этот мир шпаны, мир пацанских понятий — довольно инфантильный, привязанный к авторитетам. Вся эта их бравада: я все могу, мне все по плечу! Василий Аксенов красочно описывает, как Высоцкий в Коктебеле на какую-то там скалу полез. Мол, «лучше гор могут быть только горы!» Все решили, что раз лезет — значит, знает, зачем лезет! Значит, он, мол, альпинист. А Высоцкий там застрял, повис где-то. Его всем Домом творчества потом полдня снимали. Но он вот просто захотел выглядеть таким — сильным, ловким, выносливым, мужественным, умелым альпинистом.

Андрей Юрков: Высоцкий и горы — тут все очень непросто. Высоцкий никогда альпинистом не был. И после фильма «Вертикаль» альпинистом он также не стал: не ездил больше в горы и песен про горы больше не писал. С другой стороны, сыграл он альпиниста в фильме «Вертикаль» настолько убедительно, что многие зрители поверили, что есть такой бард-альпинист Высоцкий. Сменилось поколение, и песни про горы Владимира Высоцкого стали образцовыми, буквально классикой жанра. Хотя, помню, в горах его песни вначале не сразу прижились. С другой стороны, обычные люди — не альпинисты — про горы тут же начали петь на площадях и в скверах.

Андрей Юрков: Говорят, что другие режиссеры отказывались снимать фильм «Вертикаль» из-за откровенно слабого сценария. А Говорухин взялся — во многом потому, что сам был альпинистом. И знакомств у него в горах было много. К съемкам фильма привлекли знаменитых альпинистов, а актерам предложили пройти обучение в альплагере по программе на значок «Альпинист СССР», считавшейся самым начальным уровнем. Большинство актеров предложение приняли, а Высоцкий не то чтобы отказался, но на занятия ходил редко. Во всяком случае, так рассказывали сами альпинисты, что были тогда там. Актеры двадцать дней изучали передвижение по осыпям, по скалам, по снегу и льду, ходили в перевальный поход. А в конце их ждало зачетное восхождение на гору — завершающий пункт программы обучения на значок «Альпинист СССР».

Лариса Лужина: В сценарии и в жизни так происходит, что альпинисты очень дружны в горах — когда они в связке, когда покоряют вершину, когда чувствуют себя храбрыми, смелыми, сильными, упорными. Человеком с большой буквы себя ощущаешь! Это мы на себе испытали, когда пытались покорить вершину Вулей, вся наша актерская группа. Там Володе, как он потом признался, и пришла строчка:

А целиком эта песня была написана как раз после того, как мы вернулись с покорения вершины Вулей. Не я у него спрашивала, но хорошо запомнила ответ Володи, так как присутствовала при том разговоре. Он рассказывал, что должен быть первый толчок для песни. Когда мы подошли к этой вершине, а мы уже шли почти весь день: преодолели леса, альпийские луга, ледник. И подошли уже к взятию этой вершины, осталось совсем немного добраться до нее, чтобы флажок свой воткнуть. А там уже кругом сверкает лед, кругом вершины в снегах, и вот Высоцкий, как увидел эту красоту, так у него и родилась строчка: «Весь мир на ладони — ты счастлив и нем…»

Лариса Лужина: Думаю, так и родилась эта песня: «Сверкает изумрудным льдом, вершина, которую ты так и не покорил». Эти строки пришли к нему здесь, при восхождении на Вулей! Который мы, к сожалению, так и не взяли. Ведь когда мы к пику самому этой вершины подошли, у нас уже просто сил никаких не было. Знаете, я это раньше никому не говорила. Мы ведь по возвращении все дружно заверили Говорухина, что, мол, эту вершину покорили! Но на самом деле мы ее не взяли, — у нас просто сил больше не осталось! Там нужно было пройти еще совсем немного, но это был самый трудный путь. Это уже практически скалолазание — надо было в связке идти!

Лариса Лужина: Сил не было ни у кого — мы же нетренированные люди! Эта вершина, вообще-то, считается не очень сложной. Она находится около трех тысяч метров над уровнем моря, но она снежная. Нам говорили, что берут ее обычно «значкисты», то есть начинающие альпинисты. И вот нас Говорухин послал эту вершину взять — чтобы мы получили те самые значки и стали наконец «значкистами». А мы дошли — и все, нет просто больше никаких сил! Нас сопровождала опытная альпинистка, заслуженный мастер спорта. Она посмотрела, какие мы все бездыханные, и говорит: «Ладно, ребята — отдохните пока: я сейчас, быстро!» Ей-то такое восхождение — раз плюнуть: она берет по шесть-семь тысяч метров вершины! Вскарабкалась одна — и все!