Четвертый дракон Амели - Ольга Иконникова

Амели кивнула — она и сама была такого же мнения.

Элинор подбежала к ним с букетом в руках, и разговор перешел на обсуждение их соперниц по отбору. Девушки сошлись на том, что они терпеть не могут графиню де Карильен, а главной претенденткой на руку и сердце принца считают принцессу Констанс. Де Тюренн слушал их с улыбкой, в беседу не вмешивался. Многие их высказывания казались ему слишком легкомысленными. Они еще не понимали, что отбор — не игра.

В тот же вечер Амели отправилась блуждать по коридорам дворца. Фернан следовал за ней молчаливой тенью. Иногда ей хотелось переброситься с ним хоть парой слов, но сделать это под настороженными взглядами дворцовой стражи было немыслимо.

Герцог отдал соответствующие распоряжения, и их пропускали в любые коридоры и комнаты. По лестнице для прислуги они спустились в винные погреба — такие огромные, что в них легко было заблудиться. Огромные бочки с вином, высоченные стеллажи с разложенными на полках бутылками.

— Ого! — восхитился Фернан. — Я бы, пожалуй, посидел тут недельку. Вино здесь недурственное.

Но с погребами они разобрались довольно быстро — спрятаться там было негде. Стражники не ходили за ними по пятам, но Амели чувствовала, что они где-то рядом. Да и не верила она, что герцог Ламанский, позволяя им искать принцессу самостоятельно, не преследовал своих целей.

Фернан держал в руках банку с краской и кисточку — чтобы не запутаться, они отмечали пройденные коридоры. Факел с магическим кристаллом освещал дорогу, но в подвалах было так темно, сыро и холодно, что через пару часов Амели настолько замерзла, что ничего вокруг уже не замечала.

— Возвращаемся? — спросил Маршан.

Она кивнула.

Жюли встретила их горячим отваром из душистых трав. Она ни о чём их не спрашивала — всё было понятно и без слов.

— Не представляю, как вообще кого-то можно там найти. Уверен, эти коридоры были прочесаны уже много раз.

Фернан высказал то, о чем думала и сама Амели.

— Он прав, Жюли, — подтвердила она. — Если Грета не подаст нам знак, мы не сумеем их найти. И там ужасно холодно!

Горничная заплакала.

— Завтра мы попробуем снова! — упрямо сказал Фернан. — Только оденемся потеплее.

Но оба они уже понимали, что поиски бесполезны. Только не решались сказать об этом Жюли.

Когда горничная ушла, Фернан позволил себе развалиться в кресле.

— Эм, придумай что-нибудь! Ты же, вроде бы, ведьма!

В голосе его была насмешка, но Амели не обиделась. Меньше всего она чувствовала себя сейчас ведьмой. А какой самонадеянной она была, когда спускалась в подвал! Думала, стоит ей только там оказаться, как она тут же ощутит магию маленькой принцессы и сразу поймет, в какую сторону идти. Воображала, что она сильнее королевских магов, которые уже много дней безуспешно рыскали там.

Более того, наверняка принцессу искал и сам герцог Ламанский. И если уж он со своей драконьей сущностью не смог почувствовать маленькую драконицу, то что говорить про нее — ведьму-недоучку?

Она заплакала. Фернан тут же вскочил с кресла и оказался рядом с ней.

— Эм, ну что ты? Я же пошутил. Признаю — шутка оказалась неудачной.

А слёзы всё лились и лились. Фернан провел рукой по ее щеке.

— Эм, не плачь! Мы обязательно их найдем. Не знаю как, но найдем.

А она выдохнула прежде, чем успела об этом подумать:

— Поцелуй меня, пожалуйста!

И сама испугалась того, что сказала.

— Ого! — удивился он. — А мне не отрубят за это голову?

Но уже через секунду она почувствовала его губы на своих губах.

За свои двадцать три года она влюблялась дважды — о первой влюбленности она вспоминала с горьким недоумением (нет, ну надо же было быть такой дурой?), о второй — с затаенной грустью. И то, что она испытывала к Фернану сейчас, назвать любовью было невозможно.

Она не хотела чего-то большего. Ей вполне достаточно было вот этого, почти дружеского поцелуя — лёгкого как взмах крыла мотылька.

И она впервые подумала — как всё-таки хорошо, что он отправился в Анагорию вместе с ней. Пусть даже она в него не влюблена. Пусть даже он в нее не влюблен.

Вернулась Жюли, и Фернан покинул апартаменты.

Она плохо спала ночью. Ей снились подземелья дворца, ее бросало в дрожь, и она просыпалась.

Утром Жюли пришлось наносить на ее лицо толстый слой пудры, чтобы скрыть круги у нее под глазами. Но даже это не помогло.

— Вы плохо выглядите, ваше высочество, — поприветствовала ее за завтраком графиня Моник. — Уж не заболели ли? Если это так, советую вам отказаться от участия в отборе. Дальнейшие магические испытания могут ухудшить ваше состояние.

Она чуть наклонила голову:

— Благодарю вас, ваше сиятельство! Ваша забота о моем самочувствии так трогательна.

Графиня фыркнула, а баронесса Дюамель постаралась перевести разговор на другую тему.

— Милые девушки, завтра вам предстоит еще один экзамен. Советую вам хорошенько отдохнуть и выспаться. На сей раз за вами будут наблюдать не только герцог, но и его сын.

Принцесса Констанс восхищенно ахнула. Амели склонилась к уху Элинор:

— Вы уже были представлены принцу?

Та покачала головой:

— Нет, ваше высочество, никто из нас еще не видел принца. Герцог боится за безопасность сына и не позволяет тому выходить из крыла, которое охраняется магами, которым он особо доверяет. Думаю, принц будет наблюдать за испытанием из своих покоев.

— То есть, принца вообще никто не видел? — изумилась Амели. — Так стоит ли бороться за его благосклонность? Он может оказаться чудовищем!

Виконтесса грустно улыбнулась:

— Вы же понимаете, ваше высочество, что здесь сражаются не за принца, а за корону.

До обеда Амели снова сидела за книгами. Нашла небольшое заклинание, позволяющее уловить след чужой магии. Но рассчитывать, что оно сильно им поможет, не приходилось. Наверняка его знали и те, кто искал принцессу до них.

Зато уже за обедом она смогла опробовать его на практике. Она увидела яркую тонкую нить, что тянулась к ней от графини де Карильен. И это заметила не она одна.

Баронесса Дюамель нахмурилась и строго сказала:

— Напоминаю вам, милые девушки, что вы не имеете права применять магию друг против друга. Любая, кто нарушит это правило, будет исключена из участниц отбора.

Нить сразу оборвалась, а графиня закашлялась.

После обеда они с Фернаном снова спустились в подземелье. Еще несколько часов блужданий по мрачным коридорам. На сей раз она была в шубе из меха незнакомого зверя и ничуть не замерзла. Но сильно устала, и едва не прошла мимо нескольких корявых буковок «V», нарисованной углем в нижней части стены.