У истоков Руси - Иван Беляев

На третий год по занятии Киева Ярославом Брячислав Плотский неожиданно напал на Новгородские владения и даже успел ворваться в самый Новгород пограбить его, но, разумеется, не мог там удержаться, и с добычею и пленниками отправился домой. Ярослав, получивши весть о таком нападении и желая отплатить новгородцам за их недавнюю важную услугу, быстро пустился к ним на помощь и на седьмой день настиг Брячислава на реке Судомери, разбил его и принудил воротить новгородскую добычу и пленников. После похода на Брячислава Ярослав пустился в землю Литовскую к Берестью, где, может быть, держались еще дружинники Святополковы, как известно, бежавшие туда после поражения на Альте. Чем кончился этот поход, летописи не упоминают. А в это время Мстислав Тмутараканский, только что в союзе с греками дорушивший Хазарскую державу, напал на своих прикавказских соседей-касогов; против него вышел касожский князь богатырь Редедя и, не вступая в битву, сказал Мстиславу: «Зачем нам губить дружину свою, лучше выйдем друг на друга сами и поборемся; ежели ты одолеешь меня, то возьми мою жену, детей и все имение и землю; а ежели я одолею тебя, то возьму все твое». Мстислав, воинственный и храбрый, весь в своего деда Святослава, принял вызов и сказал Редеде: «Будь по-твоему, боремся». Тогда Редедя сказать: «Коли бороться, так бороться без оружья, кто кого ударит о землю». И вышли два князя, стали между двумя ратьми и начали бороться, крепко схватились они и долго давили друг друга; Редедя был очень силен, Мстислав уже начал изнемогать, наконец, собравшись с силами и призвав в помощь Божию Матерь, ударил Редедю о землю и, вынув нож, зарезал его; потом вступил в его землю, взял жену, детей и все имение и наложил на касогов дань. Возвратясь с победою и добычею в Тмутаракань, Мстислав заложил там церковь Пресвятой Богородице, которую обещался построить во время единоборства с Редедею.

Управившись со своими соседями – хазарами и касогами, храбрый Мстислав пошел искать себе волостей в Приднепровье и повел с собою полки хазарские и касожские. Ярослав в это время был в Новгороде, где по случаю голода в Суздальской земле волхвы, прежние толкователи и учители языческой религии, вздумали возмутить еще неокрепших тамошних христиан; они ходили по селам и городам тамошнего края и избивали старых людей, разглашая, что старые удерживают обилие и плодородие земли, и тем страшно смущали темный народ. Ярослав сам явился в Суздаль, чтобы потушить смятение и наказать возмутителей; он переловил волхвов, иных заточил, а других казнил, народ же вразумлял, говоря ему: «Что в нещастиях должно молиться Богу, а не буйствовать, что Бог наказывает ту или другую землю за наши грехи, иную голодом, иную мором, или засухою, или другим бедствием, а для человека это неизвестно». И вразумленный народ успокоился, торговцы пустились Волгою в Болгарскую землю и привезли хлеба и тем прекратили голод. Мстислав, в отсутствие Ярослава явившийся со своими полками в Приднепровье, подошел сперва к Киеву, но киевляне, довольные Ярославом, его не приняли; тогда он двинулся назад от Днепра к Чернигову, тамошние жители, желая, вероятно, иметь своего князя и не зависеть от киевских посадников, приняли его охотно, и он остался там жить, владея всею Северскою страною. Между тем Ярослав, успокоивши Суздальский край, пришел в Новгород и, там получив весть о занятии Чернигова Мстиславом, немедленно послал за море к варягам; оттуда к нему явился знаменитый воитель князь Якун-слепой, Золотая луда, и привел с собою многочисленную варяжскую вольницу. Ярослав с этою вольницею и с Якуном отправился на Мстислава, он даже не попросил рати у новгородцев, может быть, надеясь усилить варягов своею дружиною из Киева; но храбрый беззаветный Мстислав не допустил его до этого, он, прослышавши о Ярославовом походе, пустился к нему навстречу, и обе рати сошлись у Листвена. Мстислав с вечера устроил свои полки, и в полночь в проливной дождь и сильную грозу начал битву, причем употребил такой порядок: северян поставил в чело прямо против Ярославовых варягов, а тмутараканской дружине хазар и касогов велел стать по бокам. Битву, собственно, начали северяне, и когда варяги довольно уже утомились, сражаясь с северянами, то Мстислав пустил на них с боков хазар и касогов и такое произвёл опустошение в их рядах, что варяги, несмотря на свою отчаянную храбрость, еще не дождавшись света, обратились в бегство, а за ними побежали Ярослав и Якун, причем последний потерял и свою золотую луду; Ярослав ушел в Новгород, а Якун за море. Когда рассвело, то Мстислав, осматривая поле битвы и видя множество побитых северян и варягов, воскликнул: «Кто сему не рад, вот лежит северянин, а вот варяг, а наша дружина цела». Тогдашнему князю действительно всего дороже была дружина, ибо она только была его, а земская рать зависела не от князя, а от земщины, которая могла дать князю рать, могла и не дать. Особенно для такого нового князя, каким был Мстислав в Чернигове, земская северянская рать была почти чужая, а дружину, приведенную из Тмутаракани, он считал родною для себя; и как же ему не радоваться, когда она осталась цела после жестокого боя с варягами.

Одержав полную победу над Ярославом и варягами, Мстислав возвратился в Чернигов и послал сказать Ярославу: «Ступай садись в своем Киеве, ты старший брат, а мне будет эта сторона». Но Ярослав, испытав неудачу в войне с Мстиславом и боясь нового нападения с его стороны, остался в Новгороде, а в Киеве сидели его мужи. И так прошло два года; наконец, в 1026 году, собрав многочисленное войско, конечно из новгородцев, Ярослав пришел в Киев, и из Киева уже заключил с Мстиславом мир у Городца, по которому все русские владения на правом берегу Днепра достались Ярославу, а Тмутаракань, Северская страна и весь левый берег Днепра – Мстиславу. После этого мира братья стали жить в любви и согласии, и прекратилась усобица в Русской земле.

Но не только перестала усобица между русскими князьями, да и со всеми соседями они жили мирно в продолжение трех лет, и только уже на четвертый год Ярослав ходил в Галицию и взял там город Бельц. Потом из Галиции он пустился в Новгород, очевидно по приглашению самих новгородцев, и воевал с чудью, должно быть, беспокоившею Новгородские владения с этой стороны, и для большего обеспечения власти Новгорода в этом краю построил там город Юрьев (нынешний Дерпт). Между тем в Польше по смерти Болеслава начались страшные беспорядки, и к тому же Болеславов сын и преемник Мечислав II начал усобицу с братом своим Оттоном. Пользуясь таким удобным случаем возвратить отнятые Болеславом русские города на западе, Ярослав вместе с братом своим Мстиславом, собрав войско, в 1031 году отправились на поляков, отобрали назад Червенские города и, повоевавши Польскую землю, с многочисленным полоном возвратились домой. Разделивши полон пополам, Ярослав пошел в Киев, а Мстислав – в Чернигов. Доставшихся на свою долю ляхов Ярослав расселил по реке Роси, на юг от Киева на границах со степями, занятыми печенегами и другими кочевниками, и почал там строить города, точно так же, как Владимир в свое время строил города за Днепром по Десне и Суле против тех же печенегов.

На шестой год после похода в Польшу Мстислав Черниговский и Тмутараканский захворал во время охоты и умер. Его похоронили в Чернигове в церкви Спасителя, которую он сам начал строить и которая во время его погребения еще не была окончена. Мстислав скончался бездетным и не старых лет: ему едва ли было пятьдесят лет от рождения. Об этом князе летописец говорит, что он был дебел телом, румян лицом, с большими глазами, и, подобно деду и отцу, отличался особенною храбростью в битвах, любил дружину и не жалел для нее богатства, и, как отец, был охотник попировать с дружинниками и не щадил для этого ни жирных яств, ни крепких медов.