Змеиного царевича невеста - Марианна Красовская

чтобы даже не думалось, что подобный кошмар мог со мной случиться. Но увы, я проснулась на синих подушках с больной головой и отвратительным настроением.

— Мы еще не женаты, а уже позволяем себе слишком близкое знакомство, — сообщил мне Зубослав, развалив кольца хвоста в карете и снова соорудив из своей плоти подобие сиденья. — Между прочим, ты меня компрометируешь.

— Сомневаюсь, что у тебя безупречная репутация. Ты еще скажи, что девственник, — буркнула я, пытаясь поудобнее разместить пятую точку.

Славка неожиданно покраснел и отвернулся.

— Что, правда? — восхитилась я. — Ты девственник?

— Это что, считается недостатком? — надулся он. 

— Нет, конечно, но как тебе это удалось? Ты же такой красавчик! Разве на тебя змейки не вешаются?

— Ты считаешь меня красивым? — удивился парень. — Или шутишь так?

— Если бы ты жил в Яви, то мог бы сниматься для журналов. И все девки от пятнадцати до шестидесяти твоими были бы.

— Мне плевать на всех, я спросил про тебя.

Настал мой черед краснеть. Я прямо почувствовала, как загорелись щеки.

— Ну… да. Если б не хвост… то да. Ты очень даже хорош собой.

— Спасибо. Ты тоже ничего.

— Расскажи мне о себе? Почему у тебя не было девушки.

Он тяжко вздохнул, закатил глаза и пояснил:

— Я из рода Великих Полозов. Наша семья знатная и богатая, но традиция есть традиция. Если девушка снесла яйцо от парня, ему придется жениться. Есть много желающих войти в нашу семью, вот дед и сказал, чтобы я не смел к нагиням даже приближаться.

— А если не к нагиням? И вообще, у вас, что — презервативы не изобрели?

— Что это за штуки? Артефакты противозачаточные, что ли? Нет в них нужды, у нас женщина решает, когда ей род продолжать. Мужское… эээ… семя они хранить могут даже какое-то время. Ну, внутри себя. А могут и исторгнуть.

— Ни хрена себе! — поразилась я. — Вот это я понимаю — безопасный секс. Слу-у-ушай…

— Что? — занервничал Зубослав под моим взглядом.

— А правда, что у нагов два пениса?

— Нет!

— Точно нет? Или все же — да?

— Алена, я тебя уверяю, у нас в этом плане — как у людей. Даже формы такой же. Мы же не животные.

— Ну… это смотря с какой стороны посмотреть.

— Ха-ха! Ты права. Но именно с того конца я человек.

Мы оба захихикали от его каламбура. Мне, конечно, немедленно захотелось убедиться в его словах воочию, но я не рискнула. Мало ли, он не так намеки поймет. А мы тут одни и практически даже женаты. И еще он гораздо сильнее меня физически. Я его не боялась, но и нарываться не собиралась. Прикинусь ради разнообразия приличной девушкой, неприличной можно после свадьбы быть.  

— А расскажи мне про эти самые презервативы? — неожиданно попросил Славик. — Я о людях ничего не знаю. Как вы устроены? Зачем это все нужно?

Я немного поломалась для вида и все честно рассказала: и про нежелательные беременности, и про болезни разные, и про аборты тоже — на всякий случай. И заверила Зубослава, что детей у меня нет, и я пока их не планировала. Болезней тоже нет, я девушка порядочная и с кем попало не спала. Только с Пашкой.

— Я ему потом голову оторву, — радостно сказал Зуб.

— За что?

— За тебя. Почему не женился? Если уж девушку соблазнил — или убегай подальше, или женись.

— А мне-то это зачем? — удивилась я. — И так все нормально было. Денег он мне давал, за квартиру свою долю честно платил, даже завтраки в постель носил. А свадьба — это уже серьезно.

— Завтраки в постель ей несерьезно, а свадьба — серьезно? — усмехнулся змей. — Для чего же люди вообще тогда женятся?

— Ну… по любви, наверное. И чтобы детей вместе растить.

— То есть ты его не любила?

— Нет конечно!

— А жила с ним потому, что вдвоем проще?

— Ну… типа того.

— А еще он тебе финансово помогал, да?

— Да. 

— Ну ладно, — Зубослав улыбнулся с довольным видом, а потом развалился на подушках. — Я, короче, посплю. Если храпеть буду — пинай, не стесняйся.

И немедленно захрапел, гад ползучий.

Я же задумалась о жизни. Ну да, Пашка был удобный. И еще друг. Муж — это все же другое. Но мы же можем с ним тоже стать друзьями? 

Глава 12. Синее-синее море

Алена

Море было потрясающим. Я немедленно в него влюбилась. Возле берега, там, где тонкий белый песок, оно плескалось нежно-голубым, а дальше, в глубине, кобальтово-синим. Но это днем, а ночью…

Говорила ли я, что в Нави нет солнца? Совсем нет, да это и понятно, подземный мир ведь. А еще тут теплее, чем сверху. Свет излучают “небеса”, или, как называет их Зубослав, “небесная твердь”. Днем она светло-голубая, местами почти белая, на закате становится кроваво-красной, а ночью совсем черной. Звезды есть, кстати, но какие-то странные. Да и вряд ли это звезды, наверное, какое-то другое природное явление. 

Так вот, мы прибыли в Белую Скалу — это небольшой рыбацкий поселок на берегу Синего Моря — как раз на закате, и Зубослав сразу же потащил меня на берег. Я была уставшая, голодная и злая, но, увидев алую воду и розовый песок, немедленно ему все простила. Скинула кроссовки, подвернула джинсы и побежала к волнам, лижущим берег. Думала, они будут горячие, обжигающие, как лава, но нет — вода была теплой и очень нежной. Присела на корточки, намочила пальцы и лизнула — соленая! 

А-а-а! Великолепно!

— Славка, вода теплая! Айда купаться!

— Наги не любят соленую воду, — спокойно ответил он. — От нее чешуя сохнет и трескается. Больно.

— А были бы у тебя ноги, ты бы пошел?

—