Змеиного царевича невеста - Марианна Красовская

все на месте: пресс, мышцы груди, бицепсы там и тому подобное. Но вот ниже пояса была черная чешуя и длинный хвост, и это порядком разочаровывало. 

Он поглядел на мой восхищенно-растерянный вид, по-мальчишечьи ухмыльнулся и, поиграв мышцами на груди, проскользнул в ванную, буквально вжав меня в косяк. А я что, я только вздохнула о несбыточном и пошла приводить себя в порядок дальше. Благо, волосы короткие, и их можно просто расчесать пальцами.

Кстати, у Зуба в карете был сундук с вещами. А тут, в комнате — шкаф. У меня не было ничего. Я раскрыла створки шкафа, нашла там белую мужскую рубашку (интересно, чья? Чистая совсем, пылью и затхлостью не пахнет), надела, закатала рукава и завязала полы узлом на животе. Пока сойдет. 

Но вообще — подозрительно. Дом вчера был пустой, но свежие продукты и отсутствие пыли говорили об одном — тут кто-то живет. Не сестрица ли с муженьком своим, а? А нам где жить, скажите, пожалуйста?    

— Зу-у-уб, а чей это дом? — спросила я нага — безобразно свежего и чисто выбритого.

— Наш. Мой. Ну, матушкин, но теперь наш.

— А кто тут живет сейчас?

— Никто. Он пустой стоит. Жалка его иногда проверяет, ее муж тут, в Белой Скале, староста поселка. Но у них свой дом, не такой маленький. Это и не дом вовсе, а так, дача летняя. Три спальни, кухня и подземный этаж. 

Дача, угу. Я в малосемейке с Пашкой жила общей площадью в двадцать пять квадратов. Для меня это целый коттедж. Вот только уборки тут немерено, но я в горничные не нанималась. Полы мыть не буду, пусть даже не думает.

— Ты готовить вообще умеешь? — спросил Зуб, словно специально надевая точно такую же белую рубашку.

— Нет.

— И я нет. Нужно будет кухарку приходящую искать. Ну, сестрица посоветует кого-нибудь.

— Вот что, Слав, давай на берегу объяснимся. Я не уборщица, не повариха и не посудомойка. 

— Я уже догадался.

— И спать я с тобой не буду тоже.

— А это еще почему?

— Потому что я не извращенка.

— Лель, наши виды биологически совместимы. У нагов и берегинь рождается жизнеспособное потомство, которое, в свою очередь…

— Ты — змей.

— Что есть, то есть.

— Я так не могу. У меня на тебя не стоит, понимаешь?

— А, тебе нужно время… Не вопрос. Мы быстренько поженимся, чтобы мои заткнулись, а там свечку уж держать никто не будет.

— Ты не понял. Я буду спать только с человеком. Поэтому или отращивай ноги, или оставайся девственником.

— Охренеть, конечно, — Зубослав выглядел очень недовольным. — Я как бы рассчитывал…

— Ноги, Зуб, ноги.

— Ну… может, они вырастут, когда мы брак консумируем.

— Или не вырастут.

— Тоже вариант.

— Ну и все. 

— Хорошо, — неожиданно согласился Зубослав. — Я согласен. Мне этот твой секс вообще без надобности. Я же не пробовал, не знаю даже, что это такое. А вот ты пробовала. И это твои проблемы, как ты будешь воздерживаться рядом с таким красивым мужественным мной.

— Договор? — спросила я, протягивая ему руку.

— Договор, — пожал мне пальцы наг.

А поцеловать попытки не сделал, гад такой, хотя я ждала. 

— Ты не против, если свадьбу будем тут играть, в Белой Скале? И никого, кроме моих друзей и самой близкой родни звать не будем.

— Да мне вообще пофигу, — вздохнула я. — Ну, море. Красиво, романтично.

— И никому до нас дела нет. Жала все организует, дед оплатит. Нам нужно только кивать и выбирать сорта рыбы на праздничный стол.

— Звучит весьма оптимистично. Я согласна.

Конец первой части