Братья Райт. Люди, которые научили мир летать - Дэвид Маккаллоу

С вершины Большого холма во все стороны открывался величественный вид. В километре с лишним на востоке, за пляжем, простирались зелено-голубые воды Атлантики; на севере тянулась цепь огромных песчаных холмов; южнее находился длинный пресноводный пруд и мрачный лес, на западе же был «вид видов» – на остров и пролив Роанок.

Погода выдалась ясной, дул подходящий ветер. Было 19 октября. После почти четырех лет усиленного изучения предмета и работы, проделанной братьями, настал главный день всей их жизни.

Уилбур совершал один пилотируемый полет за другим. Сколько их было всего – неизвестно, потому что никто не вел счет. Однако он зафиксировал полеты на расстояние от 91 до 122 метров и скорость приземления около 48 километров в час.

Летал только Уилбур. Однако теперь, вместо обычного первого лица единственного числа, которое всегда использовал, описывая, как продвигаются дела, он перешел на первое лицо множественного числа, как, например, в длинном отчете, который спустя какое-то время отправил Октаву Шанюту: «Хотя с виду полеты казались опасным занятием, мы сочли их совершенно безопасными и удобными, за исключением разве что летающего в воздухе песка».

В первые дни своего пребывания в Китти Хок Уилбур закончил одно из писем отцу словами о том, что не будет сильно разочарован, если не сможет здесь чего-либо добиться. Он рассматривал поездку как «приятное путешествие». И оно было таковым для обоих братьев – они находились вдали от дома в обстановке, совершенно отличающейся от того, к чему они привыкли, и занимались тем, что было для них важнее всего. Они надеялись многому научиться и сделали это, научившись большему, чем ожидали. Они чувствовали, что нашли свой путь.

Уилбур подвел итоги поездки с обычной для него сдержанностью, сказав, что «жесткая логика опыта не разрушила их излюбленные теории, а их мозги остались на месте». Он ни словом не упомянул о том, что впервые испытал захватывающее ощущение полета.

Они упаковали то, что хотели забрать домой. Планер, который сделал больше того, что предполагалось, остался в Китти Хок, и Биллу Тэйту было разрешено использовать его, как он сочтет нужным. Из неповрежденных кусков сатина, который натягивали на крылья, Эдди Тэйт сошьет платья для своих двух дочерей.

III.

Следующие восемь месяцев братьев занимала работа в велосипедной мастерской и привычные домашние заботы, но все свободное время они посвящали подготовке к возвращению в Китти Хок.

Братья думали о конструкции нового планера, о проблемах, которые предстояло решить. В новом письме Октаву Шанюту Уилбур писал, что новый планер будет в целом таким же, как и предыдущая модель, но больше и «с улучшенной конструкцией в деталях». Он не указал, в чем точно могут заключаться усовершенствования, так же как и не сообщил, что это будет самый большой планер из когда-либо построенных до сих пор. Еще одно различие «в деталях» представляло собой увеличение кривизны крыла, основанное на расчетах Отто Лилиенталя.

Когда Шанют написал Уилбуру, что в скором времени планирует проехать через Дейтон и хотел бы задержаться в городе на некоторое время, тот ответил, что они с Орвиллом с радостью ожидают его визита, но предупредил, что велосипедный бизнес, особенно весной, занимает от 12 до 14 часов их времени ежедневно. Однако они «совершенно свободны» по воскресеньям.

Принять у себя такого человека, как Октав Шанют, было огромной честью. Он считался не только одним из крупнейших в мире авторитетов в области авиации, особенно в том, что касается планеров, но имел международную репутацию инженера, строителя железных дорог и мостов, включая мост в Канзас-Сити – первый через Миссури. Шанют прибыл в дом 7 по Хоторн-стрит 26 июня, в среду, а не в воскресенье, что, кажется, не имело никакого значения. Когда он поднялся на парадное крыльцо и проследовал в дом на ланч, его приветствовали епископ Райт, Уилбур, Орвилл и Кэтрин.

Шанюту было 70 лет. Небольшого роста, кряжистый, энергичный, седоволосый, он носил усы и бородку клинышком. Был обходителен и очень словоохотлив. Кэтрин и юная Кэрри Кэйлер потратили массу сил на приготовление еды, но она почти не привлекла ничьего внимания – настолько гость и хозяева были увлечены разговором.

Тема и содержание дискуссии остались неизвестны, мы знаем только, что Шанют привез братьям подарок – переносной французский анемометр, с помощью которого они могли точно измерять силу ветра. Это был очень важный параметр, который они не могли измерять до сих пор. Затем, через несколько дней после отъезда из Дейтона, Шанют прислал письмо с предложением о том, чтобы два человека, с которыми он работал, присоединились к братьям, когда они летом отправятся в Китти Хок. Не факт, что братья разделяли представления Шанюта о том, что прогресс в науке происходит тогда, когда все работают вместе и открыто, но из вежливости они приняли предложение мэтра.

К середине июня они уже достаточно продвинулись со своим новым аппаратом, чтобы запланировать отъезд на начало июля. К тому же теперь они знали, что в их отсутствие велосипедная мастерская будет в надежных руках.

Чарльз (Чарли) Тэйлор родился на ферме в Иллинойсе и приехал в Дейтон в 1896 году. Ему было 20 лет, и он искал место механика. Сначала он работал на заводе, выпускавшем сельскохозяйственное оборудование, но вскоре открыл собственную токарную мастерскую и время от времени выручал Райтов, изготавливая ножные тормоза и другие детали для их велосипедов. В отличие от братьев-холостяков, Чарли был женат и имел двоих детей. Кроме того, он курил сигары, почти прикуривая одну от другой. Но работал так же много и тяжело, как и они. Другого такого мастера едва ли можно было найти.

Однажды июньским вечером он остановился у веломастерской, чтобы, как он сказал, «покурить». И тут его спросили, не хочет ли он работать здесь на полную ставку. «Они предложили мне 18 долларов в неделю, – вспоминал он позднее. – Это были очень неплохие деньги… Кроме всего прочего, Райты мне нравились… Насколько я мог догадываться, Уилл и Орв наняли меня, чтобы я заботился об их велосипедном бизнесе, а они могли сосредоточиться на своих летных исследованиях и экспериментах… Должно быть, я им подходил, потому что они не нанимали больше никого в течение восьми лет».

Из всех, кому было суждено войти в жизнь братьев, мало кто был так для них ценен и никто так не раздражал их сестру Кэтрин.

В свою вторую экспедицию в Китти Хок Уилбур и Орвилл отправились вдвоем на поезде вечером в воскресенье 7 июля 1901 года. Условия, в которых им предстояло прожить следующие нескольких недель, оказались таковы, что все трудности их предыдущей экспедиции стали казаться легкими неудобствами.

Они прибыли в Элизабет-сити сразу после одного из сильнейших в истории ураганов, во время которого скорость ветра достигала 150 километров в час. Прошло двое суток, прежде чем они смогли отплыть в Китти Хок.

Переночевав в доме Тэйтов, где им пришлось делить самую неудобную в жизни обоих кровать, они отправились к подножию холмов Килл-Девил-Хиллз, где под моросящим весь день дождем начали обустраивать свой лагерь. Бо́льшая часть времени ушла на то, чтобы ввинтить в землю трубу, которая должна была служить колодцем. Других источников питьевой воды в радиусе нескольких километров не было.