Во времена Николая III - Борис Юрьев

– Я положу вам очень хорошую мазь. Выпишу номерок на послезавтра. Так вы точно не замдиректора по строительству?

– К сожалению, я не замдиректора,– ответил Николай Иванович на последний вопрос, посчитав его главным.

– Очень жаль,– сочувственно произнес врач и указательным пальцем указал медсестре на пациента.

Молодящаяся дама кокетливо встала из-за стола, игриво подошла к нуждающемуся в помощи мужчине и изящными пальцами с длинными, ярко накрашенными ногтями перевязала рану, после чего, заплетающимися ногами модели, идущей по подиуму, ровно, как по натянутой струне, дошла до своего стола. На следующий день Николай Иванович прискакал на одной ноге к кабинету дерматолога. Всю ночь больное место пылало, а ногу жгло. Невозможно было уснуть ни на минуту. Дождавшись утра, химик поспешил не на работу, а в поликлинику. Высиживать очередь не хватало сил. Как только приоткрылась дверь с выходящим пациентом, Николай Иванович со стоном встал, извинился перед столпившейся у кабинета очередью и ворвался в кабинет доктора. За ним скромно последовал пациент, который должен был войти в кабинет доктора согласно очереди.

– А? Это вы?– встретил Николая Ивановича герой мультфильма, игравшего роль гриба – боровика.– Что– нибудь решили с кирпичами?

– Какие кирпичи?– еле сдерживаясь, произнес Николай Иванович.

– М-м-м…– осуждающе промычал доктор.

– Нога горит. Сделайте что-нибудь, чтобы не болела,– попросил пациент. – – Сейчас вылечим,– равнодушно сказал дерматолог, приглашая Николая Ивановича на экзекуцию, и вежливо предложил пациенту, вошедшему вмести с ним в кабинет, сесть на стул у стола и подождать.

Николай Иванович поискал глазами предмет, на который следовало поставить больную ногу, и увидел у стены знакомую табуретку. Не дожидаясь дальнейших указаний, он вытащил его на середину комнаты, снял ботинок, задёрнул штанину и, как в предыдущий раз, приготовился к осмотру.

– Развяжите,– обратился доктор к своей помощнице.

Медсестра, привыкшая к манере изъяснения доктора, поняла, что следует развязать больного ногу. Она с готовностью встала и легкой походкой, заплетающими ногами, как по помосту, прошла к Николаю Ивановичу. Подиум потерял многое и, главное, изысканная публика не увидела её прогулок. Медсестра считала, что не полностью раскрыла свой талант и, как могла, демонстрировала его перед больными. Склонившаяся поза модели в обтянутом белом халате показалась ей интересной. Ее следовало запомнить, чтобы продемонстрировать, при случае, еще раз. Подиумом для нее служил деревянный настил, расположенный между ее рабочим местом и пациентом. Сняв повязку, она возвратилась той же походкой к рабочему столу и, подперев подбородок обеими руками, с нескрываемым любопытством стала ждать новых развлечений. В следующем акте доктор нагнулся, вытащил из-под ног детский стульчик, стоявший под столом, и понес его, как щенка за шиворот. Он взгромоздился на детский стульчик поблизости к Николаю Ивановичу, создавая комичность большого человека, сидящего на игрушечном стульчике. Опустив сложенные замком руки на колени и, смотря на них, попробовал выполнить упражнение поочередного поднятия и опускания каждого пальца на одной руке в отдельности. Большой и указательный палец подчинились команде. Остальные плохо слушались. Повторив несколько раз невыполнимое упражнение, заканчивающееся безрезультатно, доктор развел руки, положил их на колени и поднял глаза на пациента.

– Почему я думаю, что вы являетесь заместителем директора по строительству?– пожимая плечами, спросил он.

– Не знаю,– ответил Николай Иванович.

– Вот и я не знаю.

Не взглянув на больную ногу, дерматолог перевел взгляд на медсестру и, обращаясь к ней, указательным пальцем показал на тюбик в стеклянном шкафу.

– Сегодня мы используем очень дефицитную мазь,– мягко прозвучал его обворожительный голос.

Вынеся приговор, он пересел за рабочий стол. В дело включилась понятливая медсестра. Пройдя, как манекенщица, от своего стола к шкафу, стоящему у двери, и обратно к середине комнаты, медсестра уложила мазь на тампон. Пока она бинтовала больную ногу, доктор размышлял вслух.

– Близится осень,– размечтался он.– Очень хотелось бы до холодов закончить строительство дачи и осенние вечера проводить у камина, зачаровано смотря на тлеющие угли.

Медсестра закончила перевязку и встала.

– А вы,– шутливо погрозил гриб – боровик указательным пальцем пациенту,– никак не хотите помочь мне найти кирпичи.

– Как же я могу?– взмолился Николай Иванович.

– Ну как же, вы же замдиректора по строительству.

Пациент хотел возразить, но ничего не сказал и бессильно опустил голову, не желая участвовать в бессмысленном разговоре.

– Не пререкайтесь, нам всё известно. Я многое о вас знаю и жду послезавтра,– заговорщически обратился доктор к пациенту, а помощнице приказал:– Выпишите номерок на послезавтра на четырнадцать часов.

Пациент вышел из поликлиники, не представляя, идти ему на работу, домой или на поиски нового доктора, чтобы перепроверить курс лечения. С мыслью, что ничего дороже нет, чем больная нога, Николай Иванович начал поиск друзей, работающих на стройке, которые могли помочь ему найти злосчастные кирпичи. Он доковылял до рабочего места и просидел на телефоне до тех пор, пока не выстроил цепочку передвижения кирпичей со стройки на докторскую дачу.

Ночью нога ныла. На короткое время, к утру, все же удалось уснуть

.– Ничего, успокаивал Николай Иванович свою ногу, – потерпи, кирпич найден и осталось немного времени до твоего выздоровления!

На следующий день с заказом-нарядом в кармане Николай Иванович проторенной дорожкой дошёл до кабинета дерматолога. Выглянувшая в коридор медсестра пригласила его в кабинет вне очереди.

– Через свое предприятие я выписал кирпичи для камина на даче,– сообщил пациент радостную новость.

– Отлично. Давайте бумаги,– сказал врач, вставая из-за стола. Рассмотрев их, он сочувственно обратился к пациенту: а как нога?

– По-прежнему болит.

– Ничего,– успокоил доктор, в его речи появились торжествующие нотки.– Скоро станет лучше. Будем считать, что нога идет на поправку.

Он жестом попросил медсестру сделать ещё одну перевязку, и дружески сказал пациенту:

– Если потревожит нога, приходите. Всегда рад вас видеть.

Медсестра грациозно встала и ловко перевязала ногу.

– До свидания,– попрощался Николай Иванович.

Медсестра любезно улыбнулась.

-До свидания,– ответил доктор, дружески помахивая рукой. На прощанье он добавил.– Всё-таки я был прав, что вы замдиректора по строительству.

Заведующий кафедрой Ярослав Дементьевич воспринимал сельскохозяйственный институт как родной дом, денно и нощно пребывая в нем. Его долговязая секретарша не могла пройти стороной мимо подтянутого и гладко выбритого профессора, при галстуке и начищенной обуви. Она родила ему сына, названного в честь деда Дементием. Новопосвященный отец принял подарок судьбы и женился. По существу штамп в паспорте ничего не изменил в отношениях между ними. Она, молодая и любвеобильная, жила своей жизнью, а он продолжал корпеть в институте. Дементий незаметно рос, становясь мужчиной. Ярослав Дементьевич настойчиво советовал сыну заняться наукой, но тот отнекивался, делая упор на бизнес. Повзрослев, он еще долго метался между родителями, пока не начал жить самостоятельно. Шли годы, длившиеся бесконечно, как в замедленной съемке, пока однажды, коллеги по институту не нашли Ярослава Дементьевича, лежащего на полу, без памяти, в туалетной комнате. Врач посоветовал сменить климат. Появившийся на пороге, бывший ученик предложил постаревшему преподавателю стать руководителем его диссертации и переехать в Научный Городок. Спустя два года переговоры удачно завершились и Ярослав Дементьевич, получив однокомнатную квартиру, перебрался на новое место жительства. На ближайшем ученом совете в разделе «разное» его представили сотрудникам института. Профессор уверенно вышел на кафедру, затмив присутствующих орденами, прикреплёнными к парадному костюму. Посыпались вопросы: кто он и откуда? Его долго не отпускали, а он размеренно отвечал, что прибыл из Средней Азии, где долгие годы являлся заведующим кафедрой сельхозинститута. Практически всю жизнь он занимался хлопком, являющимся монокультурой в данной местности. Профессор выглядел достойно и на прощанье, набросив на плечи плащ, покинул собрание и отправился домой. Как ни казались вопросы легкими, все же напряжение с годами давало о себе знать. Хождение по пустующим улицам вызвало у него больше положительных эмоций, чем нахождение в пустой квартире. Стоящий на углу косметический салон привлек внимание. Появилась возможность скоротать время, сделать подобающую прическу и освежить лицо. Косметолог Анна, женщина средних лет, накрывая белой простынёй усевшегося в кресло пациента, обомлела, увидев на груди три ордена Ленина и орден Красного Знамени.