Ромео во тьме - Элеонора Хитарова

Ромео положил свой рюкзак на один из столов и подошел к арфе. Боязливо прикоснулся к струнам. Он ожидал, что легкое прикосновение заставит арфу запеть, однако лишь сильный рывок извлек из толстой струны резкий вибрирующий звук. От неожиданности Ромео отпрянул. Величественная и грациозная, арфа, будто с насмешкой смотрела на него сверху вниз и ждала, что он станет делать дальше. Ромео хмыкнул и тронул тонкую струну. Та поддалась легче. Но не запела, а противно мяукнула.

– Мягче, Ромео, мягче. Не рви струну, а нежно привлекай ее к себе. – Мистер Роуд закрыл за собой дверь и направился к Ромео, приветствуя его теплой улыбкой. – Игра на арфе – искусство, требующее изнурительных многолетних тренировок. Но жертвы окупаются сполна, когда слышишь, как играет этот божественный инструмент.

Он любовно погладил золоченое дерево.

«Попробуй снова. – Предложил он. Ромео напрягся. – Нет-нет, не напрягайся, а то она вообще будет молчать! Арфа очень чутко реагирует на твое настроение. Как скрипка. Или даже сильнее. Расслабь руку и нежно, нежно прикоснись к ней, как бы привлекая струну к себе. Очень ласково»…

Струна задрожала под пальцами Ромео и тихо-тихо пропела одну ноту. Звук получился сочным и глубоким.

– Видишь? – мистер Роуд довольно кивнул. – Так получается. Одна моя знакомая волшебно играла на арфе, волшебно! Просто как античная богиня…м-да,…– он вздохнул и повернулся к Ромео. – Ну что, герой, присядь, расскажи мне, как твои дела? Как идет подготовка спектакля? Надеюсь, ты укладываешься к назначенному сроку?

– Да, мистер Роуд, думаю, да…

– Думаешь? – он удивленно поднял брови, – что такое? Что-то случилось? Тебя что-то тревожит, мой мальчик? Рассказывай!

Ромео присел на стол и внимательно посмотрел на Роуда. Да, его что-то беспокоило. Но это что-то не имело названия в его сознании. Он не знал, что сказать, поэтому вдруг произнес:

– Я был сегодня на холме рано утром… На рассвете с вершины холма открывается чудесный вид.

Мистер Роуд с интересом глянул на молодого человека, которого видел сейчас перед собой. Тот сидел на краю стула, чуть ссутулившись и уперев взгляд в носки своих кедов. Он грыз ногти. В его позе, в той ерунде, которую он только что сказал, Роуд почувствовал сомнение. Ромео не был уверен в себе. Несмотря на всю деспотичность во время репетиций, несмотря на обаятельную внешность, несмотря на бешеную популярность. Он боится высунуться из своей ракушки, в которой сидит всегда. Слишком ранимый, уязвимый? Он боится сделать что-то не так.

«Феномен! Ни за что бы не поверил». – Чуть слышно пробормотал Роуд. Это он повторял про себя каждый раз, когда видел Ромео, ибо каждый раз он поражался тому, как часто талантливые люди страдают от неуверенности в себе изо дня в день.

– Что-что? – беспокойно переспросил Ромео.

Орландо Роуд выдержал паузу и заговорил голосом сказочника:

– Сидели на ночном небе как-то две звезды. И одна у другой спросила: скажи, зачем мы здесь сидим, на небе? Для чего мы здесь нужны? Как зачем? – удивилась другая. – Для того, чтобы светить на Землю, и чтобы люди видели, как мы прекрасны. Да нет! – вмешалась вдруг Луна, услышав их разговор. – Вы здесь для того, чтобы отражать прекрасный свет человеческого ума, который не видно с Земли. Так люди могут увидеть и восхититься красотой света своей мысли. Но только они об этом не знают. Никто не сказал им, что звезды – это зеркала»… А ты, Ромео, видел свет своих мыслей? Посмотри на небо. Если не увидишь, то закончи начатое. Тогда свет станет ярче, и ты сможешь восхититься его прекрасными лучами.

Ромео улыбнулся. Он понял, что сказал ему педагог.

– Так как, ты укладываешься к срокам со своим спектаклем?

– Да, мистер Роуд. Уже почти готово.

– Не забудь снять на видео последний прогон. Так будет проще потом исправлять ошибки, перед премьерой.

–Да, мистер Роуд. Знаете, меня очень волнуют….– он осекся, не зная, стоит ли продолжать. Да, его действительно волновали отношения с Лайзой. Он боялся встречи с ней. Он не знал, как ему себя вести. Когда он оттолкнул ее тогда, то думал, что… вернее, он вообще ни о чем не думал. Но с того момента чувство вины все равно мучило его.

– Продолжай.

– Волнуют, ну, как бы…волнуют, да… Господи… – его лоб покрылся испариной, он не мог этого рассказать! Но отступать уже было некуда. – Отношения с девушкой, которая играет Ариадну. С Лайзой…– Ромео густо покраснел. Орландо Роуд засмеялся про себя.

– В каком смысле волнуют? – уточнил он. Ромео был совсем смущен.

– Ну…в смысле…

– Она тебе нравится?

О, Боже, прямо в душу! Но ведь сам напросился!

– То-то и оно, что нет. Но….

«У вас что-то было, а теперь ты не знаешь как себя вести, чтобы не испортить с ней отношений, так как премьера не за горами?» – Орландо Роуд хотел помочь Ромео, и потому рассказал все за него. Ромео взглянул на него взглядом, преисполненным благодарности. Все было именно так. « Боже мой, – подумал Орландо,– с самого первого дня мироздания отношения между мужчиной и женщиной развиваются по одному сценарию. Вариантов так немного, что ничего не стоит предугадать тот или иной».

– Ромео, милый мой мальчик. Тебе просто надо оставаться самим собой. Не будь жесток и не криви душой. Не избегай встреч с ней, не прячься. Просто скажи ей, что у тебя на душе. Скажи это красиво, вот и все. Не убегай, не притворяйся. Не бойся, я знаю Лайзу, твой отказ ее не смутит. Я и не думаю, что она к тебе что-то испытывает. Просто ты слишком популярен, слишком интересен, и слишком уединен. Спой ей какой-нибудь сонет в качестве извинения, и она еще месяц всем будет рассказывать об этом. У тебя сейчас иная миссия. Тебе некогда заниматься любовной ерундой, тебе надо творить. Скажи мне, ты что-нибудь делал за последнее время?

Ромео замялся, но Орландо Роуд смотрел на него с таким интересом, что он сдался и полез в рюкзак. Порывшись, он извлек пачку листов. Бумага была испещрена стройными рядами строк. Это были стихи, которые он писал в ту грозовую ночь, когда ему приснился отец. Подумав еще мгновение, пристально взглянув на преподавателя, словно думая, стоит ли давать ему смотреть на них, Ромео протянул ему бумаги. Мистер Роуд принял их из рук юноши и положил на стол, словно думая, стоит ли вообще смотреть на них. После этого он лениво поднялся и прошел к кафедре. Открыл крышку массивной сигарной шкатулки красного дерева и достал сигару. Сигара была очень большой, толстой и ароматной. Ромео проводил ее пристальным взглядом. Он смотрел, как мистер Роуд со вкусом прикурил ее от огромной спички, предварительно отрубив кончик. По лаборатории распространился необыкновенный и страстный аромат кубинского табака. Не удержавшись, Ромео снова полез в свой портфель. Оттуда он выудил смятую пачку Лаки Страйк. Выдернул одну из сигарет и нервно прикурил пластиковой зажигалкой, которую подарил ему Люциус. Это, конечно, была не гаванская сигара, ну и ладно.