Я садовником родился - Наталья Андреева
Шрифт:
Интервал:
- И ты думаешь, я сейчас усну?! Там маньяк по улице разгуливает, а я усну! Он же сегодня кого-то убил! И наверняка опять в нашем доме!
- Да от меня-то ты что хочешь?
- Я хочу знать, что его поймают.
- Конечно, поймают, - не очень уверенно сказал Леонидов. – Уже поймали.
- А почему ты так странно это говоришь?
- Все, Саша. Я ложусь.
- Лешечка, сходи к нему.
- К кому?
- К Барышеву. Он, наверняка где-то рядом. Сходи, узнай, что там случилось. Я, ведь, спать спокойно не смогу. Кто-то ходит по подъездам в нашем доме, убивает женщин…
- Он их вечером убивает. Сегодня, например, в восемь часов.
- Сегодня около восьми часов вечера я бегала в аптеку. Вдруг мне завтра тоже куда-нибудь надо будет выйти? Вдруг вечером?
- Хорошо. Вы с Барышевым думаете, что я самый умный. Я пойду. Но разумнее будет с твоей стороны не давить на меня, а просто не выходить вечером из дома.
Он взял с вешалки в прихожей теплую куртку и вышел на лестничную клетку. Холодно. После такого тяжелого дня у Леонидова не было никакого азарта. И даже никакой злости на этого цветовода - убийцу. Только усталость. Ну, чего они все от него хотят?
… В седьмой квартире Барышев отпаивал валерьянкой старушку с седыми буклями. Такой же кудрявый, белый и испуганный пудель громко тявкнул на Леонидова из-под кровати, когда тот толкнул дверь в комнату. Алексей оглядел эту единственную комнату, и ему показалось вдруг, что случай перенес его в одну из детских книжек: старушка с буклями, белый пудель, полосатый недовязанный носок, клубок шерсти с торчащими из него спицами. Идиллия, только пудель что-то уж больно разошелся.
- Да ты еще тут, животное! Сгинь! – топнул на него ногой Алексей.
Пудель нырнул под кровать и оттуда проскулил что-то жалобное. Старушка тоже громко всхлипнула.
- Да вы успокойтесь, Розалия Марковна, - попытался всунуть в ее сморщенную лапку рюмку с каплями валерьянки огромный Серега Барышев.
- Да как же успокоиться, молодой человек? Я почти семьдесят пять лет прожила на свете, но мне никогда не было так страшно! Даже в детстве, когда арестовали папу. Тогда я еще не понимала, что это такое – смерть. Ведь он так и не вернулся. А сейчас я и понимаю, и жду. Чистое белье себе приготовила. И деньги на похороны. Но мне хочется, чтобы все это произошло тихо и спокойно. Как тому и положено. Но то, что он делает – это страшно. И кто, скажите, заберет Артемошеньку?
Старушка снова громко всхлипнула, белый пудель нерешительно выглянул из-под кровати и потянул носом.
- И ему, что ли, валерьянки дать? – спросил Барышев. – Дрожит весь.
- Он не кот, он пудель, - Алексей придвинул кресло поближе к дивану, на котором сидела Розалия Марковна, и спросил ее:
- Вы давно живете в этом доме?
- Да уж скоро пять лет. Как расселил один богатый господин нашу коммунальную квартиру в центре, так и живу. Спасибо, что второй этаж мне сговорил. Две комнаты у меня там было, в центре. Теперь зато отдельная, однокомнатная квартира.
Леонидов только вздохнул:
- Что, родственников у вас нет?
- Увы, молодой человек, - старушка начала понемногу успокаиваться. Пудель тоже вылез из-под кровати и потихоньку подбирался теперь к дивану. Барышев посмотрел на него с явной неприязнью и убрал подальше ногу.
- Так значит, девушку звали Маргаритой? – не выдержал он пространных объяснений старушки. – И она проживала в вашем доме с лета?
- Да-да, молодой человек, я как раз об этом хотела рассказать! – Старушка одним махом выпила рюмку разведенных валериановых капель и заговорила очень торопливо: - Ведь вы ничего плохого про Марию Аристарховну не подумайте. Мы, пожилые люди, устраиваемся в жизни, как можем. Я не хочу сказать, что государство нас обокрало. Нет. Мы просто оказались лишними в эту сумбурную эпоху. Хочется надеяться, что временно. Но – приспосабливаемся понемногу. Я, признаюсь, до семидесяти лет частными уроками подрабатывала. Фортепиано. Пока пальцы артрит не скрутил. А сейчас хожу в соседний дом и дежурю на вахте. Пенсия, ведь, она такая маленькая. А у меня Артемошенька.
Белый пудель поднял голову, посмотрел на незнакомых мужчин и снова тявкнул, словно подтверждая свое существование. Барышев опять не выдержал:
- Постойте, постойте. При чем здесь Мария Аристарховна? Кто такая Мария Аристарховна?
- Ну, как же? – заволновалась Розалия Марковна. – А кто сдал этой девушке квартиру на третьем этаже? Я, конечно, понимаю, что надо бы все делать по закону. Но в нашем возрасте ходить по всяким налоговым инспекциям и заполнять декларации о доходах… Вы уж простите меня, молодой человек.
- А где живет сама Мария Аристарховна? – спросил уже Алексей.
- У дочери. В Химках она живет. Ведь дело было так. Я как переехала в этот дом, так с Марией Аристарховной очень близко сошлась. Знаете, молодые люди, у нас, ведь, много общего. Да-да, я понимаю. Вы торопитесь. Об общем я не буду. Скажу только, что прошлой весной, в марте, когда был сильный гололед, Мария Аристарховна упала и сломала ногу. Не приведи, Господь, в нашем-то возрасте. И нога, знаете, не очень удачно срослась. Так вот, когда Мария Аристарховна нуждалась в уходе, дочь на время взяла ее к себе. Ну а квартира на третьем этаже стала, значит, пустовать. А Лилия была очень добрая девочка. Ведь она знала, что у меня Артемошенька. И дежурства в соседнем доме. Я все время боялась, что с квартирой Марии Аристарховны что-нибудь случится. Ведь она так просила меня присматривать! И Лилия предложила, через меня, разумеется, сдать эту квартиру своей подружке. На время, пока Мария Аристарховна не вернется. И деньги, и присмотр. Конечно, незнакомому человеку, тем более, террористу какому-нибудь, мы никогда бы не позволили… - старушка грозно тряхнула седыми буклями. – Но молодая одинокая девушка, тем более по рекомендации самой Лилечки. Такая была добрая девочка!
- Так, - подвел итог Барышев. – Значит, подружка Лилии по имени Маргарита вселилась летом в квартиру на третьем этаже. Они вместе работали, да?
- Не могу вам сказать, - вздохнула Розалия Марковна. – Я знаю только, что ее звали Маргаритой, и она исправно платила за квартиру. Ведь девушка с работы приходила поздно, а до Химок далеко. Ну, кто поедет оттуда вечером в Москву? Уж, конечно, не дочка Марии Аристарховны. Да-да, я поняла. Про Маргариту. Несколько раз она оставляла у меня деньги для Марии Аристарховны.
- Сколько?
- Сто. Этих, нерусских.
- Так. Сто долларов в месяц за квартиру. Интересно, сколько она зарабатывала? Надо срочно Лейкину звонить.
- Ты так уверен, что эта Маргарита у него работала? – усмехнулся Алексей.
- А у кого?
- Значит, опять цветочница? Ну что, будешь книжку читать?
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!