Тайные пружины - Яков Кедми

С падением Идлиба вовсю пойдет процесс политического урегулирования. Поскольку военные проблемы исчезнут, пути мирного решения вопросов более или менее ясны. Результат будет тот, который и должен быть, — все иностранные войска покинут территорию Сирии, только российские подразделения останутся в Тартусе и Хмеймиме. Дальше будет принята новая конституция, и на основе конституции состоятся выборы.

Отдельно хочу сказать о противостоянии курдов и Турции. В принципе основная проблема в треугольнике США, сирийские курды, Турция — это американцы. Потому что со времен вторжения в Ирак они столько дров наломали в отношениях с курдами, столько раз им обещали, столько их кидали и подводили, что, по-моему, курдам надеяться на американцев — это еще раз наступить на те же грабли. Зубов после американских граблей у курдов почти не осталось. С Турцией и с курдами Сирия договорится, особенно с помощью России. Процесс будет урегулирован, потому что, с точки зрения сирийских курдов, — лучше сирийская власть, чем турецкая армия. С точки зрения Турции — лучше обеспечить невмешательство сирийских курдов в курдскую проблему в Турции, чем нахождение турецких войск в Сирии. Если случится столкновение между курдами и турецкими войсками, оно может привести к очень неприятным последствиям.

Что касается позиции Ирана, я знаю, Россия не раз и не два пыталась посодействовать ее изменению. Пока безуспешно. То есть в посредничестве есть смысл, если две стороны готовы договариваться. Когда иранская сторона заявляет, что нам с Израилем не о чем говорить ни прямо, ни косвенно, тут вряд ли можно что-то сделать. Я допускаю, что Россия одна из немногих стран в мире, которая может говорить с Ираном, хотя бы решать какие-то технические проблемы, если обе стороны согласны потратить время. Но в отношении ракет это не играет особой роли, потому что система противовоздушной обороны Сирии скоро станет совершенно другой — самой мощной на Ближнем Востоке после израильской. Это никак не повлияет на наши отношения с Ираном и на ту напряженность, которая существует.

Ни для кого не секрет, что иранская база, на которой готовятся ракеты против Израиля, расположена на расстоянии 25 километров от базы Хмеймим. Министерство обороны России и российская армия отлично знают, где находятся те или иные базы. Но знать, где находится база, совсем недостаточно, чтобы произвести атаку. Не Россия решает такие проблемы в Сирии, там есть свое правительство. Пока идут военные действия, Россия не может силой убрать иранцев из Сирии, где они находятся по приглашению правительства. Россия сделала то, что могла, — отодвинула отряды проиранской милиции почти на 100 километров от Голанских высот. Это то, что мы хотели. Где теперь будет находиться этот завод — на территории Сирии или на территории Ливана, — принципиального значения не имеет. Важен не сам завод, а та продукция, которая на нем производится. Ее можно было уничтожить при транспортировке ближе к базам Хезболлы, а не подвергать опасности российскую базу, взлетающие и садящиеся самолеты, как мы и обещали.

Да, после поставок России в Сирию С-300 американцы заявили о поставке Израилю самолетов F-35. Но, во-первых, самолеты F-35 находятся в Израиле уже давно, я видел командира эскадрильи, видел эти самолеты, даже, так сказать, пощупал руками. То, что американцы сейчас ускорили поставки или добавили один-два самолета из американской армии, не имеет принципиального значения. Тем более их взяли из действующих сил. Когда новые самолеты выйдут с завода, они их обратно поменяют. То, что американцы сделали, — это совершенно правильно с их стороны. Сирийская система противовоздушной обороны через три месяца станет совсем другой, поэтому для противодействия ей нужны именно F-35.

Конечно, С-300 не предназначен для борьбы с F-35, хотя новая система сирийской обороны затруднит даже таким современным самолетам возможность осуществлять те или иные атаки. Напомню, F-35 имеет два существенных преимущества. Когда, допустим, звено F-35 действует как одно целое, то его эффективность можно приравнять к эффективности целой эскадрильи F-16. Второе преимущество, у него очень низкая видимость для локаторов. Локаторы могут обнаружить его только на близких дистанциях, по-моему, за 400 или 500 километров, не дальше. Но есть еще и средство поражения, которое выпускает F-35, это уже другое дело. ПВО Сирии направлена на новую систему радиоэлектронной борьбы и всех видов ракет, включая «Бук», «Тор», «Панцирь» и другие системы для поражения ракет или бомб, которые идут с самолета. Неважно, будут эти ракеты выпущены с F-35 или с самолетов другого типа. Даже если F-35 выпустит эти ракеты, вопрос в том, насколько им смогут противостоять системы противовоздушной обороны. Потому что самолет сам по себе не играет никакой роли, все дело в том, чем он стреляет или какие ракеты и бомбы запускает.

Что, в сущности, пытается сделать Трамп на Ближнем Востоке? Силы Соединенных Штатов — как военные, так и экономические и политические — ограниченны. Придя к власти, Трамп обнаружил, что США слишком распыляют силы на многие политические проекты, не важные ни для обороны Соединенных Штатов, ни для сохранения статуса, ни для будущего страны. Поэтому Трамп решил сделать перегруппировку сил, отбросить то, что не имеет большого значения. Например, он говорил о присутствии на Ближнем Востоке, что оно деструктивно для Соединенных Штатов. По-моему, прозвучало, что Соединенные Штаты потратили 7 триллионов долларов, не получив от этого никаких дивидендов. Сосредоточить силы лишь на основных направлениях — это и будет консолидация. Ее первый результат — это уход Соединенных Штатов из второстепенных мест, которые не имеют решающего значения для сохранения статуса сверхдержавы. Второе — это концентрация усилий на основных интересах. То есть тех, которые они считают основными. Насколько будет эффективной такая тактика, мы увидим. К примеру, попытки заигрывать или давить на Китай — не слишком успешные, и ясно, чем закончатся. Вопросы с Европой тоже не совсем ясны. Да, есть успех в отношениях с Мексикой и Канадой, но при всем уважении к Мексике и Канаде, это не основная проблема Соединенных Штатов.

Почему ООН заявляет, что будет содействовать восстановлению Сирии только после ухода Башара Асада? Можно ли трактовать, что ООН заинтересовано в продолжении войны с Сирией? Следует учитывать, что ООН — это бюрократическая система. По сути, речь идет не о решении Организации Объединенных Наций, это решение администрации ООН под давлением Соединенных Штатов. А сейчас чиновники пытаются, заикаясь, объяснить, на каком основании они приняли решение. Никакого формального, юридического основания для подобного решения не было. То есть они приняли его самовольно, пользуясь тем, что кто-то что-то недосмотрел. Бюрократический аппарат поддался давлению тех или иных чиновников Соединенных Штатов и протащил задним ходом эту бюрократическую, так сказать, инициативу, не имея для этого никаких прав.

В последнее время меня часто спрашивали, почему участились заявления официальных лиц Российской Федерации о Голанских высотах? К примеру, Лавров заявил, что изменение статуса Голанских высот в обход Совета Безопасности будет являться прямым нарушением резолюции Совбеза. Тут следует учитывать, что инициативу поднять вопрос о Голанских высотах подал наш премьер-министр. Лавров только ответил на то, что стало обсуждаться. Ответ Лаврова, по сути, ничем не отличается от ответа президента Соединенных Штатов. Наш премьер-министр во время последнего визита в США предложил президенту Трампу: может, Соединенные Штаты признают, что Голанские высоты — это часть Израиля? Президент США улыбнулся и сделал вид, что вопрос не слышал. Ответ Лаврова идентичен ответу всего мира, всех стран Европы и Америки. Пока что ни одна страна в мире (кроме США) не признает, что мы законно присоединили Голанские высоты.