Юстиниан. Великий законодатель - Джордж Бейкер

Кобада увлекла такая идея. Он согласился. В соответствии с планом следующей весной персидская армия форсировала Евфрат возле Киркезия и двинулась на север по правому (западному) берегу Каллиника, где пересекла римскую границу. После того как армия прошла короткое расстояние до Суры, в пустыню был выслан экспедиционный корпус. У Барбалисса корпус достиг озера Габбала, оказавшись в шестидесяти милях от Антиохии. Персы были остановлены ошеломляющим известием. В двенадцати милях от них, у города Халкида, находится Велизарий с двадцатитысячной армией! Узнав о приближении противника, он совершил несколько форсированных маршей, чтобы перехватить персов. Пока жители Антиохии собирали вещи и бежали из города, Велизарий вклинился между ним и наступающими персами.

Наступила пауза. Велизарий показал, что умеет не только драться, но и совершать продуманные марши и маневры. Несмотря на репутацию блестящего военачальника, в обыденной жизни Велизарий продолжал оставаться трезвым и скучным человеком. Вот и сейчас в Халкиде он не замышлял ничего героического. Его целью было изгнать пришельцев из страны как можно меньшей ценой в расчете на одну голову. Такое отношение к делу было невероятным для армии, воспитанной на героических традициях в условиях недостатка всего и вся. Воины думали, что Велизарий просто трясется от страха. В особенности гунны, которые не мыслили жизни без героических подвигов и не смогли принять точку зрения своего полководца всерьез. Суник отказался подчиняться приказам. Тот факт, что Велизарий вскрыл суть персидского плана (что его целью была Антиохия), нисколько не извиняло начальника в глазах подчиненного ему командира. Вероятно, Велизарий действительно знал о персидских планах все, что ему было нужно. Даже такой влиятельный человек, как Гермоген, испытывал трудности, пытаясь убедить Велизария пересмотреть стратегию. Велизарий был озабочен состоянием дисциплины: укрепление дисциплины было самой трудной и неотложной задачей, которая стояла перед ним. Он не мог воплотить свои тактические замыслы с разноплеменной армией, если она не будет беспрекословно ему подчиняться.

Когда Велизарий медленно двинулся вперед, персы начали отходить к Евфрату. Две армии пошли за ними по пятам. Каждую ночь римляне занимали лагеря, в которых персы провели предыдущую ночь. Оставив Суру, персы совершили короткий марш к Каллинику и остановились. Теперь им предстоял путь по пустыне, и они решили передохнуть и подготовиться к опасному переходу. Римская армия, продолжая придерживаться своей тактики медленного преследования, наткнулась на персов в тот момент, когда они утром собрались двигаться дальше.

Отдавать какие-либо приказы было теперь бессмысленно. Требовалось воззвать к разуму армии. Гермоген согласился с тем, что битва сейчас нежелательна. Был канун Пасхи, и большинство воинов в соответствии со своими религиозными убеждениями соблюдали пост и будут соблюдать его еще один день. Велизарий созвал армию и обратился к ней с речью. Он сказал воинам, что они ничего не приобретут в случае победы, но зато потеряют все в случае поражения. Он попросил армию поверить в его решения и воздержаться от сражения… Обращение Велизария было принято в штыки. Даже высшее командование не скрывало своего недовольства. Полководец был вынужден дать войску полную волю. Приказ дня был издан.

Он построил армию без затей; у Велизария не было времени и уверенности в том, что его люди сохранят дисциплину. Полководец не мог рисковать. Пехоту, самую слабую часть своей армии, он поставил на левый фланг, поближе к реке. Вспомогательные сарацинские части находились на возвышении справа, где они противостояли точно так же вооруженным и обученным воинам аль-Мундхира. В центре Велизарий сконцентрировал кавалерию, включив в нее отряд людей, о которых мы скоро услышим, — свою собственную дружину. Диспозиция показала, что полководец больше уповал не на тактические маневры, а на вооружение и боевую выучку воинов.

Сражение вылилось в яростную схватку. Персидские лучники были многочисленнее и быстрее управлялись со своим оружием, но римские стрелки были более рослыми, и луки у них были мощнее. Их стрелы пробивали щиты и доспехи. Никто не смог бы предсказать исход битвы до полудня; потом персы сконцентрировались на своем левом фланге. Опрокинув легковооруженных сарацин, они обнажили правый фланг римлян. Результатом стало полное окружение римского войска. Войска на этом участке, многие из них были новообращенными христианами из Малой Азии, были измотаны битвой и длительным постом. Несмотря на чудеса доблести, проявленные гуннами, которые сражались как тигры и умирали, не выпуская из рук мечей,[13] правый фланг был смят и опрокинут, а все, кто уцелел, были сброшены в реку. Увидев, что погиб Аскан, Велизарий понял, что его ожидает. И тогда римский полководец отдал приказ выпрячь из колесниц коней и выпустить их на волю. Этот отвлекающий маневр позволил Велизарию выиграть время и укрепить строй пехоты; выстроившись плечом к плечу, воины образовали непроницаемый заслон. Одна за другой об этот заслон разбивались волны наступающих персов. Оружие римских лучников оказалось более смертоносным, чем луки персов. Лошади противника не выдерживали града стрел и пятились назад, внося расстройство в ряды персов. Исход битвы не был решен, когда на землю опустилась ночь. Воевать в темноте было безумием, и персы отошли. Велизарий и некоторые военачальники из его свиты на наемных лодках переправились через реку на остров. Другие достигли острова вплавь.

Когда рассвело, из Каллиника прибыли лодки и подобрали беглецов. Персы удержали за собой поле боя и принялись раздевать убитых. Добыча, должно быть, была знатной: снаряжение римского конного лучника стоило очень дорого. Историки отмечают, что во время сражения персов полегло не меньше, чем римлян.

Однако дома персидских военачальников не увенчали лавровыми венками. Кобад был в ярости из-за тяжелых потерь, отсутствия практических результатов и богатой добычи. Он рассматривал случившееся почти как поражение персов.

Неприятности, обрушившиеся на голову Пероза при персидском дворе, вряд ли были хуже тех, какие ожидали Велизария в имперской ставке. Сразу после битвы Гермоген послал императору свой отчет. Юстиниан срочно отправил в армию Констанциола с поручением провести тщательное расследование.

Доклады Гермогена и Констанциола давно канули в Лету, и никто не знает, что в них было написано; но обвинительное заключение против Велизария сохранились в писаниях Иоанна Малаласа, а апологию Велизария мы можем найти на страницах, принадлежащих перу Прокопия, друга и официального помощника полководца.