Леди-горничная убирается - Илона Волынская

Я поглядела на нее с сомнением. Говорили мы тихо, так что момент, когда уважаемый лорд Трентон начал домогаться бывшей горничной, Анита Влакис могла и не расслышать. А могла и расслышать. Следующие ее слова полностью развеяли мои сомнения.

— Это как в табуне — любая кобыла хочет жеребенка от сильного жеребца. Но люди — не лошади… — в устах конезаводчицы это звучало искренним сожалением о человеческой ущербности. — В дело вмешиваются общество, свет… и приходится думать о том, что ребенку требуется официальный отец. Иначе залягают ведь, какой бы хорошей породы он ни был!

Все обо всех знает — и совершенно этого не скрывает. Только это меня и заставляет усомниться, что она замешана в нынешних событиях — уж слишком ее всезнайство открытое и нарочитое, для участия в заговоре совсем не подходит. Можно, конечно, предположить, что так она отводит от себя подозрения, но клятые демоны, зачем их отводить, если можно просто не вызывать?

— В нашем обществе, когда самый сильный жеребец уже занят, приходится или соглашаться на другого… право же, в критической ситуации лорд Криштоф тоже сойдет, и он здесь, а не в столице… да и старый папаша-мерин сдохнет же когда-нибудь! А с его смертью, глядишь, порядки в семье изменятся. Особенно если будет кому их менять…

— Порядки в семействе де Орво не меняются уже несколько поколений. — я подумала и добавила. — Много поколений. В жены к де Орво идут или от большого отчаяния, или по приказу семьи.

— Да? При новых имперских законах по приказу больше замуж не выдают… — слегка заинтересовалась Анита, но мои брачные дела занимали ее больше, чем очередные странности очередного алтарного рода. И она вернулась к прежней теме. — Раз лорд Криштоф не годится, тогда, наверное, стоит сперва завести ребенка хорошей породы… а уже потом для него отца. Только быстро, чтоб никто ничего не мог доказать, даже этот самый запасной отец. Но юный Сигурд и не выглядит чересчур уж сообразительным.

— Анита, милая… А может, мне тебя убить? — ласково предложила я. — А то обвиняют, обвиняют… пора эти обвинения заслужить?

— Убей леди Трентон — охмуришь лорда на законных основаниях. — усмехнулась она. — Муж в Имперском Совете — неплохо даже на нашем гордом и независимом юге, а вот любовник… — она саркастически прищелкнула языком. — Уже совсем не то — особенно на нашем гордом и независимом юге. Помешает вести дела. Или ты собираешься сидеть в разоренном поместье с Маритой и Агатой?

Видно, на моем лице отразился ужас, потому что она рассмеялась.

— Романтическое «она презрела все ради любви»… — Анита пафосно взмахнула руками и спокойно закончила… — Это ведь не про тебя, верно? Ты слишком умна для подобных глупостей и не захочешь упустить свой шанс. Тем более, что еще одного может и не быть. Кстати, я бы советовала тебе поторопиться за платьем — кто знает, когда полиция разрешит похороны… и останется ли к тому времени хоть одна свободная портниха! Если хочешь, могу тебя отвезти… Можем и лорда Трентона с собой захватить, покажу ему моих лошадок…

— Аххха! — облегченно выдохнула я. Ну вот теперь наконец-то стало понятно, а то ведь спасенная жизнь — явно недостаточное объяснения для такой постоянной готовности услужить и поддержать! — Давай сегодня обойдемся без Трентона… а насчет лошадок я с ним поговорю — при случае. Обещаю. Я только за накидкой сбегаю и едем!

Разочарование мелькнуло на лице Аниты, но она кивнула и только проворчала:

— За накидкой могла б уже и горничную отправить — пора им привыкать, что скоро ты станешь их хозяйкой. Им пора… и тебе.

— Пока еще не привыкли. — покачала головой я. И не привыкнем — ни я, ни они. Прислугу придется сменить всю — да, включая даже Фло.

Я взбежала по лестнице. И застыла на пороге отведенной мне коморки.

Я такое только в общежитии Академии видела, в комнате, где бушевал пьяный воздушник. Простыни на постели были вывернуты, матрас раскурочен и торчал во все стороны прелой соломой. Занавески, и без того потрепанные, теперь висели лохмотьями, две скромные баночки с кремами были открыты и выворочены прямиком на пол, а маленькое зеркальце на стене разбито вдребезги. Посреди этого разгрома целый и невредимый, стоял дорожный саквояж! Был он слегка помят — будто его пытались топтать ногами — но по-прежнему накрепко заперт.

— Хм… — сказала я. И даже — хм-хм, как интересно! Если горничная Тита принесла мне в ванную платье совершенно целым, то погром в комнате учинили после. Скорее всего — пока я была с Трентоном в кабинете. И я догадываюсь, кто это сделал. Любопытно только, милая Агата вломилась сюда до разговора с Сигурдом… или после? Нет, на самом деле — совершенно не любопытно! Я щелкнула артефактным замком саквояжа, вытащила оттуда коротенькую кружевную накидку, еще раз восхитилась умением госпожи секретаря Демолиной подбирать такие вот универсальные вещи: без накидки — утреннее платье, с накидкой — для прогулок. Завязала накидку у горла и побежала вниз — у крыльца уже фыркали лошади и стучали колеса Анитиной коляски.

— Почему я должен ехать в город сейчас? — шумно возмущался господин Горо.

— Потому что сейчас в город еду я. Можете ехать со мной или оставаться и добираться потом на службу как угодно. — Анита разобрала вожжи.

Молодой маг насупился и зло проворчал:

— У меня дежурство только через шесть часов!

— Если выедем сейчас — точно не опоздаете! — ласково протянула Анита.

Горо насупился, а я старательно замаскировала смешок кашлем и запрыгнула в коляску, не дожидаясь, чтобы он подал мне руку. Да он и не собирался.

Я задержалась на мгновение, глядя на распахнутые окна, словно надеясь, что сейчас мне вслед помашет… кто? Криштоф? Трентон? Я и сама не знала, кого ждала.

— Садись уже, поехали! — нетерпеливо бросила Анита и прищелкнула вожжами. Коляска тронулась, так что я едва не рухнула на сидение, и покатила в сторону Приморска.

Я бездумно уставилась на покрытые цветами кусты у дороги. Солнца уже начало пригревать, но коляску еще обдувал легкий ветерок, вокруг пахло цветами и морем, а я все думала, думала…

Тристан. Брат, которого я не видела пятнадцать лет, маг-природник, глава рода де Молино, хозяин алтаря, поместья, фабрики, и всего имущества и… не мне бы говорить, но — неудачник. Маг средней силы, но это ничего, такие и полками командовали в войну, имперскими советниками становились, промышленниками… На войну Тристан не попал — юг отчаянно берегли как источник продуктов и плацдарм для переформирований, брали тех, кто сам хотел, и тех, кто был отчаянно нужен. Тристан не был ни тем, ни другим, таких оставляли на хозяйстве… Хозяйство он тоже провалил: поместье не окупалось, фабрика не смогла конкурировать с дешевыми промышленными товарами из центральных провинций. Приданое Мариты было слишком мало, чтобы поддерживать все хозяйство, и наследника Тристану она тоже не родила. О’Тул старался, конечно, но упадок рода — упадок алтаря, упадок алтаря влечет неизбежный новый упадок рода, а следом и упадок сил у главы — тоска, недовольство собой, неспособность действовать… Обычно в таких случаях меняют главу рода, но… Тристана некем было заменить, кроме меня, но на это бы он не пошел. Зато!