Игрушка Тирана - Эрика Адамс

— Не выйдет, — собственный голос напоминает гул высоковольтных проводов.

Моё удовольствие превратило меня в дрожащую струну, натянутую колкой её вишнёвых губ. И пронзительный звон отпустит, только когда дело будет доведено до конца. Тяну её волосы, жадно сминая и дёргая, прожигаю сознание прямым приказом:

— А теперь послушно глотай, Кейтлин.

Ногти Кейтлин впиваются в мою кожу. Кейт бьётся пульсирующим комком плоти, но вывернуться нельзя из-за тисков рук и усиливающегося давления на её сознание.

Она капитулирует судорожным глотанием и ещё одним полыхающим ненавистью взглядом… Выкидываю знамя своей победы, устанавливая на неё свои права, кайфуя от происходящего. И только после этого осторожно выскальзываю из её рта, оправляя свою одежду.

Запоздало отмечаю, что с моей одежды на пол натекли лужицы воды, а одежда мокрая и противно скользит по разгорячённому телу, натягиваясь со скрипом.

Поднимаю Кейтлин за плечи. Её тело одновременно напряжённое и безвольное, как у шарнирной куклы, передвигающейся только по указке. Она осмысливает произошедшее и яростно пытается стереть из памяти. Не получится, Кейт.

Я подвожу её к столу и цепляю браслет на руку, настраивая его за минуты полторы.

— Зачем это? — голос Кейт звучит хрипловато и низко.

— Теперь я буду знать, где ты находишься, крыска. И найду тебя без труда. Вытащу с того света, если понадобится.

Я улыбаюсь, глядя, как она ведёт рукой. Тяжесть браслета в первые часы будет казаться невыносимой.

— Привыкнешь. Теперь браслет можно будет снять только, если отсечь тебе запястье. Отдыхай.

Я быстрым шагом разгоняю кровь по телу, разнося последние всполохи яркого удовольствия, и набираю код, чтобы разблокировать дверь. Говорю напоследок:

— Можешь попрощаться со своими родными. Завтра.

Ловлю отголосок её мимолётной радости в обрамлении ясного пожелания мне сдохнуть. Перед тем, как закрыть за собой дверь, оборачиваюсь, глядя ей прямо в глаза. Отвечаю на милое пожелание, чувствуя, как улыбка растягивает губы до предела:

— Не сегодня, Кейт. И не завтра. Никогда. По крайней мере, ты точно не застанешь мою смерть.

После ухода Тирана мне хочется вывернуться нутром наружу и выскоблить его дочиста, чтобы избавиться от присутствия в нём Тирана. Рэмиан решил использовать меня не только по тому назначению, о котором мы договаривались, но ещё и пустил свой член по туннелю моего рта, забавляясь оральным сексом.

Провожу пальцами по губам, словно убеждаясь, что они всё ещё на месте, той же самой формы, а не превратились в нечто иное после такого наглого и беспринципного использования.

Вопреки моим ожиданиям ничего не изменилось. И в зеркале отражается вся та же Кейтлин Роу, только с побелевшей кожей, не покрытой тонкой мелкодисперсной пылью лазуритовых шахт. Даже въевшаяся под ногти тёмно-серая грязь с синеватым отливом исчезла без следа. Но зато меня с головой окунули в грязь другого рода, бесстыжую, липкую, полную какого-то извращённого удовольствия.

Ведь наслаждался происходящим Тиран, щедро выплёскивая своё удовольствие в мою глотку. Вязкие капли семени послушно скользнули по ней вниз и растворились без следа. Или, наоборот, оставили свой след, словно несмываемое пятно.

Яркого отвращения не было. Скорее, был дискомфорт, когда член заполнял всё пространство рта, мешая даже дышать, и машинальные спазмы, проходящие очень быстро. Но возмущение сжирало нутро. Это не должно быть так!.. И ничего из происходящего не должно было случиться!..

Мысли тут же усмехаются в лицо гнусным практицизмом: по приказу Тирану меня должны были обработать и отправить в Красный Дом. Считай, подправить кое-что тут, в голове, подрезав лишнее и превратив в послушную куклу для удовлетворения сексуального голода любого желающего. И неизвестно, сколько тогда членов побывали в моей глотке, не предложи я Тирану себя.

Нет, это неправильно… Он просто не оставил выбора. Хоть и не знал тот момент, что я из себя представляю. Но повернулось всё ему на пользу. Чрево для вынашивания и шлюха для одного вместо того, чтобы стать подстилкой для десятков других… Вот моя нынешняя цена и роль. Остаётся ещё одно: моя семья.

Разрешение увидеться с ними. Стараюсь не думать о том, каким образом оно было получено. Но запах кожи Тирана въелся в меня. Дагоррианцы чувствительны к запахам. В особенности, чистокровные.

У работы на лазуритовых шахтах и проживании в кампусе для чернорабочих было одно преимущество: воздушный фильтр, не пропускающий пыль и запахи, на работе. И мощные вентиляторы в жилом кампусе, очищающие воздух. Они больше гоняли пыль и якобы обеззараживали воздух, насыщая его невыносимо острым запахом дезинфицирующего средства, перекрывающего все остальные запахи.

Сейчас нет ни того, ни другого. Воздух в жилых помещениях здесь совсем иной: насыщенный кислородом и необходимой влагой. Он настолько чистый, что остро чувствуются все остальные запахи. Меня будто выдернули из вакуума и поместили в живую среду обитания. Приходится привыкать. И поневоле вдыхать запах тела Рэмиан: пряный, с древесной жжёной горечью, проникающий в лёгкие, словно струйка дымка. И в конце на контрасте чувствуется что-то резкое, свежее.

Я долго оттираюсь в душе, яростно растирая мочалкой лицо и шею, где касались его пальцы. От запаха на коже удалось избавиться, но от фантомного присутствия его в моём представлении не получается отмыться. Как и от горящих следов его прикосновений. Он пометил меня собой и нацепил браслет. Хотя бы не ошейник…

Но если Тиран посчитает нужным, нацепит на шею ещё и ошейник, будет водить всюду за собой, как ручное дрессированное животное, я вздыхаю и стараюсь отделать от мыслей о Тиране, возвращающихся к нему с завидным и противоестественным постоянством. Пиликает небольшое электронное устройство, выданное мне служащими. Я провожу пальцем по сенсорному экрану. Он реагирует на малейшие прикосновения. Вспоминаю свой старенький планшет с экраном, по которому расползлась сетка трещин. Чтобы открыть приложения, нужно было с силой тыкать на иконки несколько раз. И только потом приложение медленно открывалось.

Я бы хотела сейчас подержать в руках хотя бы ту маленькую частичку прошлой жизни. Потому что планшет из какого-то мусора собрал для меня мой брат. Кастор, вообще, был очень умён и возился с микросхемами и чипами. Мой брат слишком умён и хорош для работы на рудниках, его талант загибается под толщами пыли.

Все эти высокородные могли бы выиграть гораздо больше, если бы позволили ему высунуть нос на поверхность, в чистые кварталы…

Но я нахожусь здесь. А Кастор и мой отец сейчас прозябают в карцере. В моих руках лежит тоненький планшет из серебристого пластика. На безупречно гладком экране позитивным жёлтом мечется уведомление в виде пляшущего солнышка. Мердок прислал сообщение с пометкой «важно».