Парасомния - Д. В. Ковальски

покинул город, был Эшли Голберт, он по заниженным ценам распродал все костюмы и платья, которые были в его ателье, практически даром отдал всю свою мебель и налегке отплыл в Данию. Когда до него дошли слухи о том, что сейчас происходит в городе, он лишь пожал плечами и произнес: «Рано или поздно это должно было случиться». Следом за ним закрылось несколько баров, где продавали приличный виски. Никто ни с кем отъезд не обсуждал и никак не планировал и уж точно не сговаривался, но получалось все очень слаженно, жители легко расставались с имуществом и покидали без тоски в душе и сожалений это место.

Когда только ХIХ век наступил, островок, на котором сейчас стоит Литл Оушен, был полуостровом, точнее, земляным отростком на севере графства Йоркшир. Здесь даже пытались добывать уголь, однако с учетом всех затрат выходило это предприятие довольно невыгодным. Тогда старатели побросали шахты и взяли в руки удочки с надеждой, что лов рыбы будет лучше, чем поиск угля. Несколько семей переселились на самый край, на север полуострова, там же и обустроились. О том, какой старик и в каком бреду дал название общине, в будущем ставшей городом Литл Оушен, точно сказать было сложно, однако те два десятка людей, что жили здесь, приняли это название с радостью. Ходит слух, что тот самый старик, говорят, его звали Йорик (или Иорн), накануне шторма, когда был сильный отлив, увидел, что на месте моря осталась небольшая лужа соленой воды, полная рыбы. То ли градус в голове за него решил, то ли старческий маразм, но почему-то Йорик вдруг закричал и побежал. А куда он бежал, было известно только ему.

– Боже, океан усох, моря нет! Это же маленький океан!

Йорик принял решение во чтобы то ни стало вернуть океан к берегам и, прихватив с собой кисет с табаком, трубку и две бутылки рома, отправился в сторону восхода солнца. Никто даже не пытался его остановить, полностью веря в это дело. Стиви Малоун даже снарядил его в дорогу, дав из своих личных запасов те самые две бутылки. И еще одну, чтобы сейчас выпить за доброе дело.

– Ты… там это… разберись как следует…

– Если это морской черт балует, уж я-то душу из него вытрясу!

– Я б с тобой пошел, да кто-то ж должен за твоей женой-то приглядывать.

– Да я сам… – Йорик махнул рукой – Спасибо тебе, Стиви.

На закате Йорик ушел. Жители собрались на берегу и просто провожали его взглядом. Кто-то вздыхал, кто-то поражался глупости, но понимал, что в меньшинстве, и поэтому переубеждать смысла не было, были и те, кто восхищался героизмом.

Утром, когда жители проснулись, первым делом они все посмотрели в сторону моря. Оно вернулось, а вот Йорик нет. Стиви, как и обещал, приглядывал за его женой. Все чаще и чаще. Да так усердно, что в один из дней решил не возвращаться к себе, а поселиться у нее. Так он мог приглядывать за ней круглыми сутками.

Так их община и жила бы себе тихо и непримечательно, пока в один из дней на холме полуострова не началось какое-то движение. Дети, бегавшие на разведку, говорили о том, что там людей, как муравьев, и все они что-то строят. А уже несколько месяцев спустя жители могли видеть особняк на холме. В один из дней к ним пришли два молодых парня, представить новых владельцев этих земель.

– Меня зовут Оллин, а это мой брат Фергус – легкий кивок вежливости, – отныне эти земли принадлежат семье Кимбол.

– Кто такие эти Кимбол? – почесывая зад, Стиви сделал шаг, жители собрались небольшой группой за его спиной.

После того как Йорика не стало, он стал за главного. Никто этого не обсуждал, все как-то для себя решили это. Вероятно, просто никто другой не хотел брать на себя ответственность.

– Это мы, идио…

– Они перед тобой, – не дав договорить Фергусу, вмешался Оллин, – видите ли, господа, это место как нельзя кстати подходит нашей семье, а так как прав на него ни у кого не было, мы его выкупили, и теперь оно наше. Вот вас как зовут?

– Стиви…

– Вы чем занимаетесь?

– Рыбачу…

– А с рыбой что делаете?

– Едим…

– А ту, что не съедаете?

– Солим или вялим.

– А потом?

– Потом едим…

– Хм…

Фергус не выдержал, размял шею так, словно готовился к спаррингу по боксу, и вышел вперед.

– Ты же видишь, брат, толку нет, дай мне объяснить.

Оллин лишь слегка отошел и сделал плавный жест рукой, словно приглашал пройти брата вперед.

– Эта земля наша. Мы вас не гоним. Но те, кто останутся, будут служить нам, – Фергус оглядел всех, судя по их глазам, вопросов не было. Он поднял лицо к небу, мысленно моля Бога о том, чтобы люди его поняли. – Половину рыбы, которую вы ловите, будете отдавать нам.

Кто-то из толпы хотел было задать вопрос, но под взглядом Фергуса решил, что оно того не стоит.

– Некоторым из вас предложат работу, если вы ее будете качественно выполнять, то будут за нее платить.

Послышались звуки одобрения, многие закачали головами.

– Тех, кто не согласен, просим покинуть эти земли в течение двух дней.

Остались все, постепенно устраиваясь на работу в эту семью. На удивление вся община оказалась невероятно трудолюбивой, оставалось их лишь направлять. Многие даже построили новые дома, поближе к особняку, им казалось, что так будет больше статуса. Первая лавка, которая открылась в этом месте, предлагала жителям рыболовные снасти, ловушки на мелкое зверье и инструменты для ремонта. Две недели после был большой праздник, потому что Стиви построил настоящий бар, взяв небольшую ссуду у семьи Кимбол и через их связи прикупив приличную партию ирландского виски. А так как деньги получали здесь все и тратить их было не на что, они рекой потекли в бар «Йорик – морской черт». Все- таки Стиви чувствовал ответственность перед стариком. И во время каждого шторма жители собирались в этом баре, чтобы поднять бокал за Йорика и веря в то, что гремит так, потому что тот до сих пор бьется с морским чертом. Со временем предлог этот был забыт, а вот традиция собираться здесь в шторм осталась. Постепенно вокруг особняка словно грибы стали появляться новые дома, лавки, бары. Богатство семьи Кимбол удачно сдобрило почву вокруг, так что спустя пару лет здесь было порядка пяти сотен жителей.

Сама же семья Кимбол большой не была – несколько стариков, которые не выходили за территорию особняка, родители братьев, добрые