Симбионты - Олег Дивов

Ох, страшно-то как…

— Репликаторы. Ты все-таки сделал это. Успел.

— Они сами успели. Мы собрали четверых, а вчетвером они уже могут собрать еще одного — и пошло-поехало.

Виктор едва заметно помотал головой: ну, фантастика.

— Ты их никогда не видел, — сказал Дед сурово. — Их вообще не бывает. И плевать, что они репликаторы, для нас главное, что это врачи. Лейкоциты их не замечают, мешать не будут, проверено.

Виктор молча кивнул и снова посмотрел на модель вертолета.

— Я помню эту штуку на картинке, твои ранние эскизы… Они правда вот такие? С ума сойти. Летают?

— Скорее прыгают и зависают. Сам не верю. Там столько узлов могло сбоить, я думал, мне жизни не хватит их отладить. А сбоев нет, представляешь? Они работают, они обучаются, эти… Вертолетики. И чем их больше, тем они умнее.

— Тут их, сдается, достаточно, — Виктор на глазок прикинул объем ампулы — кубов десять.

— Это усиленная партия, — сухо сказал Дед. — С полной прошивкой. Вбухали туда весь набор команд. В серию шла бы облегченная версия софта, под минимальный рой. А здесь… Этой рой в три раза больше. Иначе не удержал бы полную прошивку. На, забирай… Помнишь, сказал когда-то, что не доживу? А вот дожил. Наверное… — Дед замялся. — Наверное, мы хорошо их придумали, мы все. И ты участвовал, там есть идейки, которые ты сам прописывал. Ну, бери. Не для тебя принес, для Лешки.

И неожиданно хихикнул.

— У Гуревича отняли игрушку. Он прямо горел желанием спасти наших вертолетиков для будущих поколений. А что, загрузил бы в себя, а там поди отыщи их, если они даже в отчетах нигде не упомянуты. Кто докажет, что опытная партия вообще была? Только я думаю — жирно будет Гуревичу. Их для дела создавали — вот и пусть работают.

— С ума сойти, — повторил Виктор. — Ты их хотя бы на мышах испытывал?

— Когда?! И откуда у меня мыши?! Только на синтетике погонял. Результаты хорошие.

Виктор сокрушенно покачал головой, но его руки сами забрали у Деда ампулу и кодер.

— Я тебе говорю: хорошие, — повторил Дед. — Мы построили модель лейкозной крови и костного мозга. И в принципе все получилось. Гарантий дать не могу, конечно, но в лабораторных условиях вертолетики нашли и разобрали все бласты. Все до единого.

Виктор глядел в пол. Он не мог не верить Деду… А все равно не верил. Боты сами уничтожают «взбесившиеся» клетки крови? Ну-ну.

— Если в реальной крови они смогут хотя бы это, — продолжал Дед, — Лешка уже получит выигрыш во времени. Бласты не годятся на строительный материал для новых ботов, ну разве отчасти, зато дадут им энергию. Как должен выглядеть здоровый костный мозг, боты знают. Так что в принципе, в принципе… Есть шансы. Только бы они успели размножиться, чтобы все поправить. Будем надеяться.

— Ну и как они тогда размножатся? — тупо пробормотал Виктор. — Если материала нет…

— А-а, наворуют, — небрежно ответил Дед, ухмыльнулся и вдруг на мгновение опять стал похож, как в старые добрые времена, на «завязавшего» пирата. — Они шустрые ребятки. Мало, что ли, в мальчишке иголок торчит? И главное, он накачан лекарствами под завязку, включая витамины с микроэлементами, а это ведь самое то!

— Ой, блин… — только и сказал Виктор.

— Им много не надо, — заверил Дед, понимая, что сболтнул лишнего.

— Хуже-то не будет, — пробормотал Виктор, убеждая себя. — Терять нам нечего. Все равно без пересадки костного мозга Лешка не выживет, а пересадку… Нет, не переживет.

— Ботов загонишь в вену, так быстрее. Потом с кодера дашь команду лечить. Боты отработают программу, заснут и выведутся из организма. И никто не узнает. И большое спасибо израильской медицине. Гляди, тут меню как в обычной мобиле. Так и написано «лечить», видишь? Нажмешь, пройдет команда — и пусть нам повезет… А терять и правда больше нечего, — добавил Дед твердо. — Я уже все потерял. И хуже не будет.

Он почти ушел, оставив Виктора с ампулой, кодером и игрушкой, но вдруг обернулся:

— И вот еще что. Если вдруг… Когда-нибудь… Если кто докопается, что опытная партия была, да сплыла, — вали на меня. Строго на меня. Никаких больше имен. Да, ты видел у меня эту ампулу. Что дальше, не знаешь. А я человек старый, пожил в свое удовольствие. И вроде бы я еще человек достаточно мудрый. Я всегда придумаю, как отовраться.

* * *

«Скорую помощь» то и дело встряхивало на ухабах. Виктор знал дорогу как свои пять пальцев и теперь дожидался относительно ровного участка. Еще несколько минут…

Дорогу звали «Смерть фашистским оккупантам», язвительно добавляя, что фашисты больше не приедут и надо бы донести эту свежую мысль до районных властей. Дорожники то и дело проводили ямочный ремонт, но местные окрестили его «грибочным» — до ремонта машины прыгали по ямам, после него скакали по заплатам в асфальте.

Нет худа без добра, именно напирая на свежий грибочный ремонт, Виктор уговорил Лену поехать в другой машине: рядом с больным пусть сидит врач, а то мало ли чего.

Мальчик на носилках спал — как будто спал.

Раньше для Виктора не было большей радости, чем подойти к постели спящего Лешки и любоваться им. Сколько раз они стояли так с Леной, взявшись за руки, почти не дыша и умиленно глядя на это чудо: надо же, ну и прелесть. Смысл дурацкой вроде бы фразы «Какие они хорошие, пока маленькие» понимаешь, только когда сам растишь детеныша. «Маленькие детки — маленькие бедки» и все такое… Не повезло. Вот вам, нате, острый лимфобластный лейкоз. Костный мозг сошел с ума и гонит в кровь бласты — незрелые лейкоциты.

И ребенок у тебя на глазах сгорает. Как свечка.

Поначалу Виктор раз-другой ловил себя на мысли, что ему все это снится. Вдруг накрыло — и ты как в тумане. Ничего, думал он, это от шока, пройдет. Но болезнь развивалась так стремительно, а прогноз был настолько тяжелый, что «накрывать» стало регулярно. Жизнь превратилась в кошмар, и психика старалась от него закрыться. Прямо хоть к психиатру беги за таблетками.

А когда вчера в кошмар вломился Дед со своими микробами, которых нет на свете, Виктор заснул окончательно. Он принимал решения и действовал вроде бы вполне рассудочно, но только в логике сна. Не должен был опытный медик соглашаться на эту авантюру. Дед не давал клятвы Гиппократа, он вообще технарь, инженер, для него человек — структура. А для врача, хоть он двадцать раз эту структуру на части разобрал, человек все равно остается человеком. В человеке есть тайна. Есть пресловутая «божья искра». Любой детский реаниматолог скажет вам, что присутствие родителей у бокса, в котором «откачивается» младенец, повышает его шансы. Почему — непонятно, но вот факт.

И есть такие люди, которым судьба долго жить, а есть такие, по которым сразу видно, что вот он — на этом свете не задержится.