Колдунья из Даршивы - Дэвид Эддингс

– Это нелепая идея, Тоф, – запротестовалСади. – То, что опасно днем, ночью становится опаснее в десятки раз.

Руки Тофа снова зашевелились. Гариону показалось, будто онпочти понимает то, что пытается сказать немой гигант.

– Он говорит, что ты слишком торопишься, Сади, –перевел Дарник. – У нас будут некоторые преимущества. – Слегканахмурившись, кузнец посмотрел на своего друга. – Откуда ты знаешь? –спросил он.

Тоф проделал очередную серию жестов.

– Ага, – кивнул Дарник. – Она должна этознать, верно? – Кузнец повернулся к остальным. – Тоф говорит, чтоБельгарат, Пол и Гарион могут путешествовать, приняв другие обличья. Темнота нестанет большой проблемой для пары волков и совы.

Бельгарат задумчиво потянул себя за мочку уха.

– Пожалуй, это возможно, – сказал онБельдину. – Таким образом мы могли бы избежать нежелательных встреч.Солдаты не любят передвигаться в темноте.

– Но они выставят часовых, – заметил горбун.

– Гарион, Пол и я без труда их разглядим и поведем васв обход.

– Это замедлит продвижение, – сказалаБархотка. – Мы не сможем скакать галопом, и нам придется объезжать каждогочасового, который попадется на пути.

– Знаете, – вмешался Шелк, – я вот сейчас немногоподумал, и эта идея кажется мне теперь не такой уж плохой. Она даже начинаетмне нравиться.

– Ты всегда любил красться в темноте, Хелдар, –усмехнулась Бархотка.

– А ты нет?

– Ну... – Она снова улыбнулась. – Полагаю,да, я ведь тоже драснийка.

– Это отнимет слишком много времени, – возразилаСенедра. – Сейчас мы лишь ненамного отстаем от Зандрамас, но если мы будеммешкать, она снова вырвется вперед.

– Не вижу иного выхода, Сенедра, – мягко указал ейГарион. – Если мы попытаемся пробиться через Ренгель напрямик, то рано илипоздно столкнемся с таким количеством солдат, что уже не сможем с нимисправиться.

– Ведь ты чародей, – сердито сказала она. –Ты мог бы взмахнуть рукой и прогнать солдат с нашего пути.

– Всему есть предел, Сенедра, – покачала головойПольгара. – И Зандрамас, и Урвон наводнили весь регион гролимами. Если мыстанем так поступать, то все в Ренгеле будут точно знать, где мы находимся.

Нижняя губа Сенедры задрожала, а глаза наполнились слезами.Она повернулась и с плачем побежала по дороге.

– Иди за ней, Гарион, – сказала Польгара. –Попробуй ее успокоить.

Остаток дня они провели в роще, примерно в миле от дороги.Гарион попытался заснуть, зная, что предстоит бессонная ночь, но через часоставил бесплодные попытки и начал беспокойно бродить по лагерю. Он разделялнетерпение Сенедры. Сейчас они находились недалеко от Зандрамас, а если ночьюим придется замедлить темп, то они снова отстанут.

На закате путники снялись с лагеря и стали ждать, когданаступит полная темнота.

– Кажется, я обнаружил в плане погрешность, –сказал Шелк.

– Какую? – спросил Бельгарат.

– Мы нуждаемся в Шаре, чтобы следовать за Зандрамас. Ноесли Гарион превратится в волка, Шар ведь не сможет сообщать ему, каким путемнадо двигаться, верно?

Бельгарат и Бельдин переглянулись.

– Не знаю, – признался Бельгарат. – А ты?

– Понятия не имею, – ответил Бельдин.

– Ну, есть только один способ это узнать, – сказалГарион.

Он передал Дарнику поводья Кретьена и отошел подальше отлошадей. Мысленно представив себе образ волка, он стал фокусировать на нем своюволю. Как всегда, Гарион почувствовал, как его телесная оболочка словнорастаяла, обретая новые формы. С минуту он просидел на корточках, убеждаясь,что все в порядке.

Внезапно его нос учуял знакомый запах. Он повернул голову ипосмотрел назад. Там стояла Сенедра, расширив глаза и прикрыв рот ладонями.

– Это все еще т-ты, Г-гарион? – запинаясь,спросила она.

Гарион встал на четыре лапы и встряхнулся. Он никак не могей ответить. Человеческие слова не соответствовали волчьей пасти. Вместо этогоон подбежал к Сенедре и лизнул ей руку. Она опустилась на колени, обняла его зашею и прижалась щекой к его морде.

– Ох, Гарион! – с удивлением произнесла Сенедра.

В приливе озорства он облизал ей лицо от подбородка доволос. Его язык был длинным и влажным.

– Перестань! – прикрикнула Сенедра, невольноулыбаясь и пытаясь увернуться от волчьих нежностей.

Гарион ткнулся холодным носом в ее шею. Она отпрянула. Тогдаон повернулся и побежал к дороге, чтобы взять след. Задержавшись в кустах,Гарион навострил уши и принюхался, чтобы определить, нет ли поблизости чужихзапахов. Потом он выполз на брюхе на середину дороги.

След был на месте, хотя и не совсем такой, какпрежде, – острый нюх подмечал небольшие отличия. Гарион ощутил странноеудовлетворение и едва удержался, чтобы не поднять морду и не испуститьторжествующий вой. Он побежал назад к опушке, где прятались остальные,испытывая поразительное чувство свободы. Почти с сожалением Гарион принялобычный облик.

– Ну? – осведомился Бельгарат, когда он подошел кним в сгущающихся сумерках.

– Никаких проблем, – ответил Гарион, стараясьговорить небрежным тоном. Он сдержал усмешку, зная, что бесцеремонные манерыдико раздражают его деда.

Бельгарат посмотрел на своих спутников.

– Хорошо, – сказал он. – На том и порешим.Пол и Дарник могут общаться друг с другом на расстоянии, поэтому Гарион сможетпредупредить вас, если наткнется на солдат или если след изменит направление.Двигайтесь шагом, чтобы не создавать лишнего шума, и будьте готовы спрятатьсяпо первому знаку. Гарион, поддерживай постоянный мысленный контакт с Польгаройи не забывай, что у тебя есть не только глаза, но и уши и нос. Время от временивыбегай на дорогу проверить, что мы не сбились со следа. У кого-нибудь естьвопросы?

Вопросов не было.

– Ладно, тогда поехали.

– Хотите, чтобы я летел поблизости? – предложилБельдин.

– Спасибо, дядя, – покачала головойПольгара, – но ястребы плохо видят в темноте. От тебя будет мало толку,если ты врежешься головой в дерево.