Мишенью может стать каждый - Сергей Макаров

— А у кого можно узнать, где могила Екатерины Дашковой? — спросил Ахмед, теряя выдержку.

— Да могила на кладбище. Кладбище за деревней. Вон туда иди прямо-прямо и дойдешь. — махнула женщина рукой, утратив к гостю интерес.

— А доехать можно? — поинтересовался Ахмед, глядя на свои лаковые туфли.

— Не-а, — покачала головой женщина, — доехать нельзя. Там грязь. На такой, как у вас, машине, точно не доехать. Туда разве что на мотоцикле. И то в объезд.

Сказав это, она не прощаясь пошла к сараю.

Ахмед оглянулся и, заметив Серова, который продолжал сосредоточенно возиться с мотоциклом, спросил:

— Вы местный?

Сделав лицо попроще и не снимая банданы, Серов пожал плечами:

— Ну. Допустим.

— Вы не могли бы меня довезти до кладбища? — попросил Ахмед.

— Ну, мог бы, — сказал Серов, окидывая Ахмеда сочувственным взглядом. Страшно было представить, во что после поездки превратятся его плащ и брюки. Но выбора не было.

Когда они доехали до кладбища, Ахмед достал карту, ту самую, которую скопировал для себя Серов, и, сориентировавшись и, кажется, забыв о своем случайном попутчике-мотоциклисте, стал подниматься на горку, где под березкой была заросшая травой, полуразмытая могила с покосившимся деревянным крестом. На прибитой к нему ржавой табличке едва можно было различить надпись: «Дашкова Екатерина.»

Ахмед покачал головой и прошептал:

— Мама.

А потом, будто ища помощи, повернулся к Серову, который все же пошел за ним следом, и снова спросил:

— Вы местный?

— Да, а что? — отозвался Серов.

— Кого здесь можно попросить ухаживать за могилой? Может, вы согласились бы? Как вас зовут?

— Серега, — ответил Серов и покачал головой: — Но я в городе работаю, сюда нечасто приезжаю. Мы лучше в деревне кого-нибудь найдем.

— А сейчас. Серега, что мы можем сделать? Ведь впереди зима.

— Сейчас. — проговорил Серов, оглядываясь. — Сейчас мы возьмем вон там под сараем лопаты и приведем могилу в более-менее божеский вид.

Вкопав поглубже крест и подровняв землю, Серов с Ахмедом натаскали из кучи, лежащей у забора, камней и обложили могилу.

— Теперь до весны с ней ничего не станет, — сказал Серов и добавил: — Ну, а весной памятник нужно ставить. Приедете — здесь и поставите.

— Да, а если кого-то попросить памятник поставить. Вас, например.

— Нет, — покачал головой Серов. — Лучше самому.

— А кого попросить за могилой присмотреть? — вспомнил Ахмед.

— А вы ту женщину, с которой говорили, попросите, — нашелся Серов.

— Да, попрошу. Как ее зовут? Вы, раз местный, знаете? — спросил Ахмед.

Серов, который уже повернулся, чтобы уходить, сделал вид, что не слышит.

В это время прозвенел мобильный Ахмеда.

Сказав «але», он перешел на арабский, потом на английский, повторив: «Вы не туда попали».

И, взглянув на часы, почему-то заторопился. Его уже, похоже, не волновала ни могила его приемной матери, ни то, кто за ней присмотрит до весны. Серов тоже взглянул на часы. Было без четверти одиннадцать.

Ахмед так спешил, что пошел напрямую и едва не по колено провалился в грязь, начал вытягивать туфлю, разозлился и, раскрасневшись, похоже, даже выругался по-своему.

Серов подал ему руку, помог добраться до мотоцикла.

— Что-то случилось? — участливо спросил он.

— Да, мне срочно нужно в город. Вы не могли бы договориться с той женщиной, чтобы она присмотрела за могилой?

— Конечно, — пообещал Серов, усаживаясь на мотоцикл.

Ахмед пристроился сзади и, когда они доехали до его машины, протянул Серову деньги.

— Хорошо, — кивнул Серов, взяв доллары. — Если хотите, я и сам присмотрю за могилой. А сейчас я тоже в город.

— Можно, я запишу номер вашего мобильного? — попросил Ахмед. — Мне хочется вам доверять.

— А вы мне свой запишете? — задал встречный вопрос Серов.

— Конечно, — кивнул Ахмед.

Они обменялись телефонами, и, пока Ахмед заводил машину, Серов сделал вид, что тоже пытается завести мотоцикл, потом стукнул по нему, чертыхнулся и помахал. Ахмеду, чтобы тот его подождал.

Ахмед приоткрыл окошко:

— Что такое, Серега?

— Не заводится, — пожаловался Серов. — А мне в город, срочно.

— Хорошо, садитесь, — кивнул Ахмед. — Но вы мне за это поможете поскорее добраться на улицу Строителей. Знаете такую? Там ресторан «Василий Блаженный».

— Улицу найдем, — проговорил Серов, доставая карту. — А о ресторане таком не слышал. Может, новый?

— Не знаю.

Серов подозвал знакомую им уже женщину, которая вышла на шум машины к калитке, и, протянув ей деньги, попросил разрешения закатить мотоцикл ей во двор. Та, взяв деньги, кивнула.

— Сегодня-завтра заберу, — пообещал Серов.

Женщина настолько опешила, что только пожала плечами.

При подъезде к Москве их три раза останавливали и проверяли документы. На въезде были выставлены усиленные блокпосты. Особый интерес у постов вызывал Ахмед. На одном из постов вооруженный автоматом спецназовец даже перезвонил кому-то по рации. Но в конце концов их всегда пропускали.

— Это что, в Москве теперь всегда такая усиленная охрана? — настороженно поинтересовался Ахмед.

— Да нет, — пожал плечами Серов, пристально глядя на Ахмеда.

После того как Ахмед сказал о том, что направляется к ресторану с названием «Василий Блаженный», Серов понял, что неожиданно получил эксклюзивную информацию.

Серов не верил, что тот звонок на кладбище был ошибочным. Скорее всего, именно таким образом Ахмеду передали о месте, где его будут ждать. Именно поэтому он, забыв о своих делах, срочно отправился в город. И при этом поинтересовался рестораном «Василий Блаженный».

Из сообщения о готовящемся теракте Серов понял, что теракт должен произойти на Красной площади, а объектом должен стать храм Василия Блаженного. Никто не подумал о том, что в Москве такое название носит не только храм, но и ресторан.

Серов в который раз внимательно изучил карту. На улице Строителей, не такой уже длинной, не было ресторана с таким названием. Оставалось предположить, что это новое заведение. Но почему именно оно выбрано в качестве объекта, понять было сложно.

Самым же сложным сейчас было принять решение, каким образом срочно передать имеющуюся информацию в ФСБ.

Желая уточнить, действительно ли Ахмеду нужно быть там в определенное время, Серов, когда их в очередной раз затормозили, осторожно спросил: