Клятва на мече - Николай Буянов

Чонг опустил голову. Он чувствовал вину перед этими людьми. Ему не поверили, он не сумел убедить их. Он вспомнил возницу, чуть не огревшего его кнутом. Что было делать? Кричать? Бежать вслед каравану?

«Кричать, – ответил кто-то внутри. – Бежать вслед. Обогнать караван, встать на дороге и не пускать! А ты… Ты по-прежнему выше всего ставишь свои личные обиды! Я-то надеялся, что ты давно излечился от таких мелочей».

И тут Спарша тихонько зарычал, мгновенно выведя Чонга из размышлений.

За каменной осыпью, где дорога делала поворот, послышался неясный шум. Чонг мгновенно вскочил, подхватил свою палку и побежал вверх, утопая в снегу.

Лавина пощадила того самого юношу, почти мальчишку, который перехватил тогда руку возницы… Теперь, однако, его жизни угрожала другая опасность: двое разбойников, черных и ловких, будто обезьяны, и охочих до мертвечины, словно стервятники, насели на него, распластав в снегу, а третий, поменьше ростом и потолще, с бельмом на глазу и одутловатым лицом, точно упырь, суетливо обыскивал его одежду. Чуть вдалеке пофыркивали две низкорослые лошадки. Чонг мысленно поблагодарил Будду за то, что тот услышал его мысли: «Может быть, когда-нибудь мне удастся отплатить тебе добром за добро…»

– Спрячься, – велел он барсу, и тот, недовольно рыкнув, улегся за камнем.

Упырь, ощупав всю одежду юноши, сплюнул с досады:

– Ничего нет. Пусто!

– Послушайте… – еле слышно проговорил парнишка.

– Заткнись, – зло сказал высокий костлявый разбойник, тот, что держал его на земле, не позволяя встать. – Что с ним делать?

– Прирезать, и дело с концом.

Упырь, воровато оглянувшись, вытащил из-за пазухи изогнутый нож.

– Эй!

Все трое обернулись и удивленно уставились на Чонга, появившегося на дороге.

– О Будда, – пробормотал Упырь, – этот полудохлый, кажется, здесь не один. Что смотрите? Прикончите его!

Чонг широко улыбнулся, будто встретив старых друзей:

– Не стыдно вам, добрые люди? Нападаете на тех, кто слаб и не может защититься.

Двое подручных Упыря, отпустив свою жертву, мелкими шажками двинулись навстречу Чонгу. Не то чтобы они боялись его, нет… Они были вооружены длинными ножами и имели изрядный опыт в потасовках, а противник (далеко не великан) был всего один. Смущало лишь то, что он не боялся их. Просто стоял и улыбался, вместо того чтобы испугаться и удрать.

– А ведь он вас обманул. – Чонг указал на Упыря. – Вытащил у юноши золотые монеты и спрятал от вас. Конечно, зачем же делиться?

Костлявый немедленно обернулся к Упырю. Похоже, он не слишком доверял напарнику.

– Тепе, – угрюмо произнес он.

– Что Тепе? Что Тепе? – заверещал тот. – Кому вы поверили?

(«Очень подходящее имя», – вскользь подумал Чонг. «Тепе» означало «маленький коврик для ног».) Юноша с трудом приподнялся на локте.

– Он прав. У меня на поясе висел кошель… Теперь его нет.

Два ножа мгновенно развернулись и посмотрели в живот Упырю. Тот, криво улыбаясь, стал пятиться назад, пока не уперся спиной в большой валун.

– Вы что, не верите мне, своему главарю?!

– Ты нам никакой не главарь. Лучше по-хорошему отдай золото!

Клинок Упыря тускло блеснул в воздухе.

– Назад, недоумки!

Бац!

Тяжелая палка Чонга со свистом опустилась на руку, сжимавшую оружие. Тепе удивленно проследил за улетевшим в снег ножом, прижал ушибленную кисть к животу и ненадолго потерял интерес к происходящему. Чонг уже забыл о нем… Ощутив движение сзади, он шевельнул палкой, и она, словно змея, обвилась вокруг локтя Костлявого. Прием так и назывался – «Змея, обвившая ветвь».

Взмах ножом справа. Мгновенный разворот вокруг оси, с опорой на пятку – «Схватить за хвост быструю птицу»… Два бандита с воплем летят на землю, больно стукнувшись лбами. Чонг отскочил, угрожающе выставив палку перед собой. Юноша из каравана, шатаясь, поднялся на ноги и взял валявшийся в стороне нож с костяной рукоятью.

– Отдыхай, – бросил ему Чонг. – Сам справлюсь.

Но юноша молча указал рукой вверх по склону. Оттуда с гиканьем скатывались другие разбойники (выходит, их тут целая шайка!). У некоторых ножи были привязаны к длинным палкам, представляя собой некое подобие копий. Два или три раза мелькнули голубоватые лезвия мечей. Взгляд Чонга скользил по фигурам бандитов. Шесть, семь, восемь… А новые все катились и катились со склона в миниатюрных снежных вихрях.

Их окружали. На юношу надежда была плохая – он едва держался на ногах. Черные вьющиеся локоны растрепались, сзади, у затылка, волосы слиплись от засохшей крови – видимо, разбил затылок при падении. (Разбил или пробил? Если пробил, дело совсем скверное, еще немного, и он упадет, и тогда придется выбираться самому, да еще и с ношей на плечах.) Парнишка был длинноногий и тонкорукий, прямой, как свечка, и даже порванная, в лохмотьях, дорожная одежда не портила впечатления. Лицо его побледнело, но в широко раскрытых глазах было полно решимости.

– Беги вниз по склону. Кубарем! – приказал Чонг, поудобнее перехватывая свое оружие. – Я задержу их… Ненадолго.

– Вот еще, – усмехнулся юноша, и Чонгу эта улыбка понравилась. Может быть, паренек был слабоват для боя, но он был явно не трус. И нож его рука держала крепко и уверенно. Перехватив взгляд Чонга, он сказал, нервно покусывая нижнюю губу: – Вот так, брат. В следующий раз будешь знать, как бросаться на помощь сломя голову… Если он будет, следующий-то.

– Не умирай раньше времени, – ответил Чонг.

Тот самый, с рожей упыря, проорал какую-то команду, и разбойники, будто свора голодных псов, бросились со всех сторон. Чонг перестал думать и чувствовать. Некогда. Палка в его руках крутилась во все стороны, раздавая удары. Мудрое тело помнило все, что нужно. Помнило полученные на занятиях синяки – и руки прикрывали жизненно важные точки. Помнило толчки Учителя, от которых Чонг отлетал на несколько шагов – и ноги сами врастали в землю, будто корни могучего дерева…

Движение сбоку. Молниеносный разворот – удар противника ушел в пустоту. И тут же мощный рывок через себя – «Змея прячется среди камней».

Нападавшие нахлынули и откатились. Чонг выпрямился, мгновенно расслабляясь, чтобы с толком использовать краткую передышку. И вдруг – парнишка за спиной предостерегающе крикнул – грубо сделанная стрела совсем близко звякнула о камень. Чонг не мог уйти вниз, распластаться по земле, хотя инстинкт, усиленный долгими занятиями, настойчиво требовал этого: он открыл бы спину своему товарищу… Вторая стрела встретила в полете крепкую палку Чонга и отклонилась в сторону, но все же нашла цель, оцарапав плечо.

Боли не было. Только ноги мгновенно сделались слабыми, и палка почему-то выпала из бесчувственной руки. Чонг с трудом повернул голову и увидел Костлявого. Тот стоял шагах в двадцати на большом камне, широко расставив ноги, и смеялся, показывая мелкие острые зубы. У него было совсем беззлобное лицо…