История безнравственности - Чингиз Абдуллаев

– Ничего, – улыбнулась она, – меня спасет этот футболист, – и поплыла в его сторону.

– У нее нет никаких тормозов, – усмехнулась Аида. – А зачем вы приходили к ним в номер? Что-то случилось?

– Мне показалось, что Фигуровский не случайно так долго кашлял. Возможно, кто-то хотел его отравить.

– Этого не может быть, – убежденно сказала Аида. – Мне ведь тоже налили кофе из этого кофейника, и я его выпила. Как видите, со мной ничего плохого не случилось. Значит, он просто подавился.

– Возможно, я ошибаюсь, – согласился Дронго, решив, что здесь не место и не время спорить. – Посмотрите туда. Кажется, ваша подруга уже о чем-то беседует с этим футболистом. Учитывая, в каком они виде, это самый лучший способ для знакомства.

– Мы тоже не особенно одеты, – напомнила Аида.

– Но мы не плаваем друг за другом, – возразил Дронго.

Издалека слышался смех Зои. Она говорила по-английски со своим новым знакомым, сблизившись с ним на опасно близкое расстояние.

– По-моему, пора выходить, – предложила Аида. – Только давайте сделаем так. Сначала вы выйдете и, не оборачиваясь, дойдете до душевой, а потом уж я. На сегодня было слишком много стриптиза, вполне достаточно.

– Согласен, – улыбнулся Дронго. – В таком случае мне придется бежать до душевых изо всех сил.

– Почему? – не поняла она.

– Кроме вас, здесь еще около трехсот человек, из которых две трети – молодые женщины.

– Если у вас столько проблем, вы могли бы и не приходить в такое место, – заметила Аида.

– Я вам уже объяснил, что это получилось случайно. – Эксперт оглянулся по сторонам. – Я готов выходить, можете отвернуться.

– Кажется, мы – единственная пара на этом пляже, кто так глупо себя ведет.

– Да, но переделать себя уже не сможем. Я пошел к душевым кабинам.

Аида отвернулась, а Дронго вышел из воды и спешным шагом направился к душевым кабинам. Затем, подумав немного, прошел дальше, прямо в раздевалку. За его спиной почти бежала Аида. Она тоже не могла привыкнуть к подобному эксгибиционизму. Дронго так и просидел в мужской раздевалке почти полчаса, пока наконец не появился Освальдо и открыл шкафчик, доставая одежду. Он так и не понял, почему эксперт больше не вернулся на пляж столь элитного места, каким считался на побережье клуб «Морские львы».

Освальдо и Стефания любезно предложили Дронго подвезти его до отеля, и он принял их приглашение, решив, что эксперименты на сегодня пора заканчивать. У Освальдо был открытый «Мерседес», и Дронго разместился на заднем сиденье. Освальдо вел машину уверенно, хотя и выжимал из своего автомобиля довольно большую скорость.

Когда они отъехали, Стефания обернулась к нему.

– Кажется, наша знакомая решила задержаться, – сказала она, улыбаясь. – Этот футболист произвел на нее сильное впечатление своими формами и шармом…

– Надеюсь, что она вернется к своему мужу сегодня вечером, – пробормотал Дронго.

– Не уверена, – рассмеялась Стефания, – хотя ее подруга так краснела и смущалась, увидев вас, что, возможно, сумеет уговорить госпожу Фигуровскую уйти с пляжа немного раньше.

– Мы все еще не привыкли к подобным забавам, – признался Дронго. – Вторая женщина – с Кавказа, где очень строгие моральные запреты. Она не думала, что увидит меня на этом пляже, как и я не ожидал ее там встретить.

Он, естественно, не сказал, что намеренно следил за обеими дамами, но не знал, что «Морские львы» – нудистский клуб.

– Сейчас запреты не в моде, – усмехнулась Стефания, – как раз наоборот. Время абсолютной свободы, когда никто не стесняется в своих чувствах и желаниях.

Она могла бы напомнить Мадейру, где они сначала играли во французский покер, который так поразил Дронго, не привыкшего к подобным играм. Но Стефания только сделала выразительное лицо и отвернулась. Он сам должен был догадаться, на что она намекала.

– Мне кажется, что европейская и американская мораль сегодня не вполне соответствует традиционным нормам нравственности и морали, принятым в других странах, – сказал Дронго. – Весь остальной мир живет по своим законам, сохраняя целомудрие и некоторую закрытость. Я не говорю о мусульманском мире, но есть еще китайская или индуистская цивилизации, которые тоже достаточно закрыты.

– Мир меняется, – возразил Освальдо, – я был на нудистском пляже в Калифорнии, где членами клуба являются в основном японцы и китайцы. Должен сказать, что я чувствовал себя почти как в Азии. Хотя в Латинской Америке тоже многое изменилось. Вы были на пляжах Рио?

– Конечно, был. Но и там нравы несколько отличаются от европейских.

– Значит, они скоро подтянутся, – убежденно произнес Освальдо. – Должен вам сказать, коллега, что любые моральные запреты только вредят обществу. Они загоняют проблемы внутрь, не позволяют людям в полной мере раскрываться или раскрепощаться. И эти запреты тоже действуют на подсознание и психику людей.

– Я думаю, что каждый сам выбирает степень своего раскрепощения, – заметил Дронго.

– В каком смысле? – не понял Освальдо.

– Не уверен, что всем мужчинам может понравиться, когда их любимые женщины появляются раздетыми в обществе других мужчин, как и не всем женщинам может нравиться появление своих мужей в обществе обнаженных женщин. Такая точка зрения тоже имеет право на существование.

– Это уже ханжество, – возразил Освальдо. – Вы, наверное, знаете, что в Америке и Европе получило довольно большое распространение свингерство во всех его проявлениях. Я уже не говорю о приглашаемых в дом специалистах по семейному сексу, которые помогают супругам раскрепощаться. По-моему, это правильно.

– Я всегда считал себя вполне продвинутым человеком, но, боюсь, подобные «эксперименты» не для меня, – честно признался Дронго. – Очевидно, для подобных упражнений я недостаточно «продвинутый».

– Чтобы наверняка знать об этом, нужно пробовать, – вмешалась в разговор Стефания, снова поворачиваясь к нему. – В следующий раз приезжайте в этот клуб со своей супругой…

Он чуть не выпал из машины. Если бы подобное предложение исходило от мужчины, его можно было бы воспринять как дикое оскорбление. «Другой менталитет, другие нравы, – в который раз подумал Дронго. – Кажется, Стефания все прекрасно понимает и нарочно меня дразнит». А вслух сказал:

– Обязательно, только боюсь, что следующего раза просто не будет. Она явно не поймет моих «новомодных» увлечений.

– Жаль. – Стефания многозначительно подмигнула ему.

Машина, не сбавляя скорости, двигалась по шоссе на юг.

– Этот синьор, супруга которого сегодня была на пляже, – один из довольно известных российских бизнесменов, – вспомнил Освальдо, – я встречался с ним дважды на различных деловых форумах. Вам, наверное, неизвестно, что я работаю в основном с бизнесменами из Восточной Европы.