Шпионские истории - Анатолий Терещенко

Отлежав десяток дней в больнице из-за упадка сил и неестественности человеческого обитания в тюремном каземате, Николаи в мае 1946 года приступает к написанию своего труда.

Руководство следственной части МГБ СССР подготовило в адрес министра госбезопасности документ, в котором говорилось о том, что Николаи начал работать над воспоминаниями о своей разведывательной деятельности.

Генерал-лейтенанту в отставке А.А. Здановичу удалось найти в архивах КГБ в деле №«Н-21152» этот документ. Вот он:

«Министру государственной безопасности Союза ССР генерал-полковнику Абакумову

РАПОРТ

Докладываю, что в соответствии с указанием товарища Меркулова бывший начальник разведки генерального штаба германской армии полковник в отставке Николаи Вальтер Германович 25 апреля 1946 года помещен на изолированную дачу в подмосковном поселке Серебряный бор.

Взят под круглосуточное наблюдение негласной вахтерской охраной из четырех человек и снабжен всем необходимым для собственноручного изложения своего долголетнего опыта в разведывательной работе.

После непродолжительной болезни и отдыха Николаи В.Г. приступил 13 мая т.г. к работе. В беседе с нашим сотрудником сообщил, что к 1 сентября т.г. он намерен представить МГБ СССР свою рукопись со следующими разделами:

1. Мой путь к разведке и в разведке.

1. Наследие и опыт немецкой службы разведки и контрразведки 1900–1914 гг.

2. Опыт тотальной разведки и контрразведки в связи с прессой и пропагандой в Первой мировой войне.

1. Военное руководство службой разведки и контрразведки и противодействующие ему внутриполитические, а равно и международные силы (буржуазия, Ватикан, финансовые меры и другое).

1. Оценка немецкой службы разведки и пропаганды.

2. О службе разведки и контрразведки будущего: а) задачи б) советы на основе опыта Первой мировой войны в части организации.

По заявлению Николаи, материалы будут представляться четырьмя частями в конце каждого месяца.

Начальник следственной части по особо важным делам МГБ СССР Генерал-лейтенант Влодзимирский».

Одна деталь — генерала Влодзимирского и полковника Шварцмана расстреляют в 1953 году за массовые нарушения соцзаконности, но не в связи с «делом полковника Николаи». В то время часто производилась кровавая рокировка: палачи становились жертвами, а жертвы — палачами и так далее. Взвихренная политическая жизнь засасывала в свой круговорот все новые и новые жертвы…

* * *

Работая усердно над книгой, Николаи надеялся, что по окончании своего аналитического труда советские власти выпустят его на родину в Германию.

«Мне кажется, сотрудники госбезопасности мне поверили, что я не нацист, — рассуждал седоволосый полковник, — что я ни дня не работал в гитлеровских спецслужбах. Если бы было обратное — сидеть мне в камере и отвечать на вопросы дотошных следователей. Нет, нет, мне поверили, а потому попросили написать книгу».

Когда уставала рука и ручка делалась непослушной, а голова раскалывалась от мыслей, он вставал из-за стола, выходил во дворик и жадно втягивал грудью свежий воздух, настоянный на травах газона, цветах клумбы и деревьях, окружавших дачу. Тут росли липы, березы и сосны. Семидесятидвухлетний шеф германской разведки хотя и чувствовал себя выпотрошенным жизнью и обстоятельствами дурацкого плена, однако, радовался каждому дню, проведенному на воле — на советской оперативной даче с прекрасными условиями для творческой работы.

Но как бы он не погружался в профессиональную тематику, его мысли часто улетали в Германию. Чередой в памяти проплывали города Брауншвейг, Геттинген, Кенигсберг, Берлин, Нордхаузен, в которых он оставил свои следы. Снилась семья — супруга и трое дочерей. Нередко во снах он видел свой последний уютный дом. Полковник сожалел, что он забрал с собой в чужую страну свои архивы, которые здесь никому не нужны и будут уничтожены даже в том случае, если его отправят назад, а тем более, если в России он закончит жизненный путь. Его огорчало то, что ставка на Гитлера не оправдалась, что он ошибся и глубоко заблуждался. Гитлер не принес германскому народу счастья, разорив страну. Работал он над рукописью основательно, желая развязать военно-политические узлы первой половины ХХ столетия в отношениях между Германией и Россией. Он глубоко сожалел о том, что немецкий и русский народы были противниками в двух мировых войнах, и ясно представлял тех, кто инспирировал этот мировой мордобой. И вот уже на белоснежном листе поползли строки его размышлений:

«Вторая мировая война закончена. Германия побеждена и разрушена. Этим капиталистические страны достигли цели, которой они не достигли в Первой мировой войне. Это для них некоторая победа. Вместо двух социально-революционных стран они теперь должны бояться только одной — России. Но зато в настоящее время недостает силы, которая могла быть разыграна на месте Германии против России…

Разве мир будет обеспечен тем, что «нарушитель мира» Германия свергнута, а творческая сила германского народа должна быть разрушена?!

Россия распространила свое влияние далеко на Запад. Это результат участия России в победе. Но и ее ценность ограничена. Приобретенные в результате прорыва в Германию страны и народы как будто являются территориально и внешне приростом в силе. Однако испокон веков слабые, в течение долгого времени бросавшиеся в разные стороны, ослабленные еще больше из-за обеих мировых войн, они могут привести к опасности расчленения России, у которой они берут больше сил, чем укрепляют ее…

Если дело дойдет до Третьей мировой войны, то она будет проникнута (с обеих сторон) мыслями об уничтожении…

Орудия молчат. Борьба ведется другими средствами. Театром военных действий является не только Россия, не один только враг стоит против нее. Весь мир является театром борьбы».

Какие пророческие слова!

Вскоре книга «Разведка 1900–1945 гг. Обобщенный опыт» была написана. Он ей отдал последние силы, но она не удовлетворила тех, кто ее заказывал. Лубянка ожидала большего, но «магистр шпионажа» Николаи не «проговорился» ни единым словом о сокровенном в разведке — агентуре.

В начале апреля он отправил письмо своей старшей дочери Эльзе, но так и не дождался ответа. Переживал за внуков и правнуков. От безделья нервничал, ожидая возвращения на родину…

Но 13 апреля 1947 года у Николаи произошел инсульт.

Уже упоминаемый начальник отдела 2-го Главного управления МГБ полковник В. Масленников подготовил рапорт, в котором говорилось, что:

«…осмотром больного на месте установлено наличие у Николаи кровоизлияния в мозг на почве повышенного давления крови. В результате кровоизлияния парализована вся левая сторона тела. По заключению майора медицинской службы Гольштейна, если не последует вторичного «удара», Николаи может со временем поправиться. Для лечения приняты необходимые меры согласно указанию врача».