Псалом бурь и тишины - Розанна А. Браун

пропали втуне – остановить его могли лишь те, кто вместо этого его проводил.

Но отряд воинов не мог оставаться в Тиру вечно. Как только они завершат свое жуткое дело, то отправятся дальше, и тогда то же самое сделает и Карина со спутницами. Скоро это все закончится, убеждала она себя, хотя горькое чувство беспомощности жгло ее изнутри.

Великая Мать в вышних, пусть все закончится поскорее.

Один из воинов отрывисто приказал следующей женщине выйти вперед. Послышался шорох нерешительных шагов по песку. И вдруг лицо Фатимы приняло изумленное выражение, и она вскрикнула:

– Девочка моя! О, пожалуйста, только не ее!

Деделе быстро зажала ей рот ладонью, но было уже поздно. Карина услышала тяжелые шаги – насколько можно было судить, двоих воинов. Они приближались к ларьку, за которым они прятались. Она беззвучно выругалась и едва успела вскочить на ноги и растянуть губы в самой любезной улыбке, какую могла изобразить.

– Что здесь происходит? – спросил тот из двоих, что был повыше. Широкий и длинный наконечник его копья вспыхивал на солнце. Карина подавила желание плюнуть ему в лицо.

– Я ценю вашу заботу, славный воин, но со мной и моей семьей все хорошо. Вы слышали возглас моей бабушки. Она сейчас слегка не в себе, но ей нужно просто немного отдохнуть и поесть, и ее силы сразу же восстановятся.

Воин прищурился, переводя взгляд с Карины на Фатиму и обратно. От его внимания, без сомнения, не ускользнул тот факт, что они совсем друг на друга не похожи.

– Откуда вы родом?

– Из небольшой деревни неподалеку от Кисси-Мокоу. Мы направляемся домой после Солнцестоя и остановились здесь, чтобы пополнить наши запасы.

У Карины взмокла спина. Она всеми силами старалась сдерживать магию, и от этого у нее ломило виски. Однако она продолжала улыбаться, хотя глаза ее из-за боли наполнились слезами. Она чувствовала, как рядом с ней дрожит Афуа: девочка не могла забыть о том, как такие вот воины бросили ее в темницу.

Высокий воин негромко сказал что-то, обращаясь к напарнику, – Карина не услышала, что именно. Рука его крепче сжала древко копья.

– Вы все четверо пойдете с нами, – приказал он, и Карина сделала первое, что пришло ей на ум: схватила мешок с папайей и швырнула воину в лицо. Тот с криком отшатнулся. Фрукты и брызги крови полетели во все стороны.

– Бегите! – крикнула Карина.

Ее спутники пустились наутек, а Карина сцепилась со вторым воином. Хотя эффект неожиданности сыграл ей на руку, воин был больше и сильнее ее, и вскоре он зажал ей руки в замок и поднял ее в воздух. Карина забилась в его хватке, а магия плескалась в голове, прося выхода.

– Значит, просто заключение под стражу эту девицу не устраивает, она захотела более сурового наказания. – Воин, которому Карина разбила нос, ухмыльнулся. Кровь обильно текла по его лицу и капала на землю. – Ты пожалеешь, что подняла на меня руку, отроковица.

Кулак воина со всей силы врезался ей в живот. Ее тело взорвалось болью, и она потеряла контроль над магией. С ее губ сорвался гортанный крик, и тут же поднявшийся ветер закрутился вихрем. Воин выпучил глаза.

– Ведьма! – взревел он. Вихрь поднял обоих мужчин и Карину в воздух. Тело воина с разбитым носом содрогнулось, лицо потеряло всякое выражение, изо рта послышался низкий голос.

– Наша мать гневается. Где правило милосердие, туда придут саранча и чума. Где была благость, пребудут там лишь бури и чудовища. Такова цена воскресения без обновления.

Стук сердца отдавался у Карины в ушах – она уже слышала этот голос, она узнала его: он исходил от Афуы, когда она вопрошала богов об Обряде Воскрешения.

Это был голос Сантрофи, Ветром Рожденного. Ее бога-покровителя.

Но как? И почему?

Голос божества исчез так же внезапно, как появился. Вихрь ослабел, и оба воина камнем рухнули на землю. Послышался хруст – это переломилась шея воина со сломанным носом, который упал вниз головой. Второй приземлился более удачно, но все равно от удара потерял сознание. Карина же медленно опустилась на песок. Ослабевшие от волнения ноги ее не удержали, и она упала.

Сантрофи завладел телом высокого воина, чтобы донести до нее весть, и теперь воин мертв.

И она тоже отправится на тот свет, если сейчас же не сбежит отсюда.

Она с трудом поднялась на ноги, и тут воздух вокруг наполнился предчувствием напасти – как будто в мелодию вдруг вплелась диссонирующая нота. Солнце закрыла густая черная туча, и свет над Тиру померк.

Нет, это была не туча – туча не могла бы так шуршать, стрекотать и шелестеть. Люди в деревне, шедшие по своим делам, застыли, раскрыв рот, даже забыв испугаться от такого удивительного зрелища.

Но полчище саранчи опустилось на Тиру, и начался настоящий ад.

Саранча напала на деревню с яростью льва, набрасывающегося на свою жертву. Это были не отдельные насекомые, каких всегда полно в этой местности, а сотни тысяч, сбившихся в рой настолько плотный, что день превратился в ночь. Скрыться от него было невозможно, саранча со скрежетанием облепляла все поверхности, впивалась в одежду и даже в плоть.

Совсем как в послании Сантрофи.

– Деделе! Афуа! – закричала Карина. Она бросилась на землю, закрывая голову руками, чтобы насекомые не попали в рот. Зиранские воины рассыпались во все стороны. Их копья были бесполезны против такого маленького, но такого могущественного врага. Жителям пришлось еще хуже – в отличие от воинов, на них не было шлемов и доспехов, способных хоть немного защитить от челюстей саранчи. Карина в ужасе смотрела на то, как, облепленные насекомыми, они один за другим падали на землю.

Забудь о воинах-работорговцах. Забудь даже о Фатиме. Им надо как можно скорее вернуться на песчаную баржу и угнать отсюда на всех парусах. Исполнившись отчаянной решимости, Карина вскочила на ноги и выхватила меч из ножен свернувшего шею воина. Она натянула на рот ворот платья и бешено замахала мечом в попытке пробиться к воротам караван-сарая.

Она почти добралась до них, когда увидела, что, несмотря на хаос и рискуя собственными жизнями, несколько воинов пытаются загнать невольниц обратно в крытую повозку, в которой их привезли. Фатима вцепилась в свою дочь и кричала на воина, пытавшегося оттащить ее.

Карина поглядела на открытые ворота караван-сарая: на путь к свободе и мщению, которое она начнет готовить, как только доберется до Арквази.

А затем развернулась и бросилась прямо на воинов.

– Отпустите их!

Ни о чем не думая, она выбросила вперед