Дым, невидимый убийца - Илья Андреевич Соколов

пробил раненной девице череп. Просто плюс без затей. Бедняжка затихла, в салоне ощутимо запахло мочой, экскрементами и смертью.

Девушка-пассажирка не знала, как ей спастись. А чудовище в капюшоне уже открыл водительскую дверь и, перегнувшись через свеженькую покойницу, выстрелил из пневмомолотка сначала в щеку, а затем в глаз перепуганной жертве.

Даже если бы кто-то сейчас смотрел за всем происходящим из окна, то мало что сумел бы увидеть. Уж точно не лицо убийцы. Да и девушки ведь даже не успели закричать.

В общем, со стороны все выглядело почти обыденно. И неинтересно.

Быстро проверив, мертвы ли обе подружки, Ксерокс захлопнул дверцу авто снаружи и покинул потемневший двор. Никаких отпечатков он не оставил, заведомо смазав пальцы специальным составом сродни клею, который отсохнет сам уже через пару часов.

Безучастный кот на лавочке проводил маньяка осуждающим взглядом.

Криминальный репортер газеты «Время жизни» Марлен Сыпчик сидел перед мониторным «зеркалом» и отчаянно не понимал, откуда у него эти фотки. На них был мужчина без лица. Точнее, вместо лица у него формировалось жутковатое облако, напоминавшее нормальную человеческую внешность лишь очень отдаленно.

Сыпчик приласкал задумчивым каскадом касаний свой свитерок и нервно погладил душки очков. Ситуация складывалась неясная, словно имитация призрака на спиритическом сеансе, где все участники пьяны.

Резвый звонок на его редакционный номер прервал тяжкие думы журналиста, заставив слегка испугаться его внезапности.

– Да? Я слушаю, – произнес Марлен в телефон. Сначала на другом конце сигнала была молчаливая пустота, потом (деланно хрипловатый) голос спросил:

– Вы ведете криминальную колонку, верно?

– Да, Марлен Сыпчик, именно я. Кому обязан?

– Не слишком важно, кто я. – Голос звучал едва ли не радостно. Меня зовут Ксерокс. Запомнили? Ксерокс… Я убил шестерых человек за последние несколько месяцев. И это только начало пути. – Чувствовалось, что собеседник крайне собой доволен. Ему нравилось все происходящее.

Сыпчик похолодел и переспросил:

– Вы убили?.. Вы хотите сделать официальное заявление? – Марлен сам почувствовал, как глупо звучит его канцелярская фраза.

– Считайте так, – отозвался маньяк-собеседник. – Мне нравится ваш стиль изложения подробностей, смакование деталей… Хочу, чтобы вы стали моим, так сказать, хроникером. Газетным биографом. Сможете, надеюсь?

– Попробую, – растерянно промямлил Марлен, физически чувствуя моральный груз ответственности перед обществом.

– Отлично. Я перешлю вам всю инфу с подробностями моих убийств. – Обрадовался голос. – Сверьтесь с полицейскими сводками и напишите статью обо мне. Отслеживать почтовый адрес бесполезно, уж поверьте, я далеко не дурак. И, наверное, не сумасшедший.

Маньяк повесил трубку, а журналист еще много секунд сидел с телефоном в руке, смотря на средство связи недоуменно и несколько дико.

17

В офисе дизайнерской фирмы «МатРоссКин» царил легкий утренний порыв к работе. Сотрудники колотили по клавишам, пили кофе или что-то вырисовывали на графических планшетах. Негласная секретарша Соня, только завидев Мианну на горизонте событий, первым делом отправила ее к начальнику. Опять что-то важное. И безумное.

На двери директорского кабинета вместо таблички с надписью «Сволочей не пускаю» сегодня красовалось изящное изречение «Обустраивай сам свой бардак».

Как всегда, скромно постучав, Миа вошла во владения шефа. Аврал Сергеевич плашмя лежал на столе, одетый в строгий клоунский костюм для балагана. Спасибо, что хоть не голый.

Девушка, на секунды две закатив глаза, робко произнесла:

– Вы меня звали?

Вместо ответа начальник произнес задумчивым тоном:

– Удивительное дело – местные новости в телевизоре. Вот мы смотрим на ведущих, понимаем, что живут они в одном с нами городе, и даже восхищаемся. Как будто мы сами в этом телевизоре через них оказались. А вот встретишь какую-нибудь корреспондентку на улице или в кафе, так и магия экрана почти сразу проходит. Потому что перед тобой оказывается вполне обычный человек, житель города, как и ты. Просто рожа знакомая.

Аврал Сергеевич поднял голову, показав свое размалеванное лицо во всей красе, и улыбнулся блондиночке-подчиненной. Правда, немного хмуро.

– Пытаешься понять, в чем провинилась на этот раз? – угадал директор мысли Мианны. – А вот ни в чем! – Он снова брякнул голову на стол, стал смотреть в потолок широким взором. Мианна на всякий случай тоже взглянул вверх: там ничего не было.

– Ты, девочка, займись-ка новым заказом. – Поэтично вымолвил шеф. – Нам большие деньги за него заплатят. Нужна цветастая этикетка для шоколадных леденцов.

Аврал Сергеевич резко сел, свесив ноги в клоунских башмаках со столешницы.

– Домашняя, вот послушай, – начал он очередную догадку/лекцию. – Когда ты ешь, у тебя внутренние органы начинают работать, и голова теряет силу. Мозг продолжает расходовать энергию, а тут еще тело расщепляет всякие жиры-углеводы, или что оно там делает, в общем работает по полной, верно? Но ведь это же… – начальник помолчал, подыскивая нужное слово. – Гастрономический заговор государств мира!

Мианна кивнула, все-таки сильно сомневаясь в правоте услышанного.

– Кстати, Домашняя, ты почему не хочешь видеть привидений? – изумился Аврал Сергеевич, всплеснув перчатками маскарадных рук.

Девушка-дизайнер насторожилась. Что еще придумает ее сумасшедший начальник?

Аврал Сергеевич вместо новых нотаций стал вытаскивать из штанины чулки, которые не кончались и не кончались… Домашняя с чувством человека, у которого обезьяны отняли под гипнозом мозг, продолжала лицезреть то, как ее непосредственный начальник начал вязать замысловатые узлы из колготок, которые тоже не кончались и не кончались.

– Они же тебя любят. – Загадочно высказался шеф «МатРоссКина», формируя из черноты чулок черный квадрат смущенного куба.

Чтобы не мешать процессу, Мианна, быстро попрощавшись, вылетела из кабинета прочь.

Оппи влетел в общий с напарником кабинет; на его механической рожице искрилась правда.

– Интервью с маньяком! – первое, что услышал Филат Хмель, очнувшись от полупьяных сновидений.

– Да не ори ты, жестянка… – сыщик попробовал прийти в себя и у него почти получилось. Отвинтил, выпил, на время закрыл. Коньяк ударил по сосудам, в башке приятно зашуршали мысли. Можно начинать анализировать… – Так что там опять?

– Какой-то психопат, назвавшийся Ксероксом, признался в шести убийствах одному газетчику плюс предоставил всю засекреченную информацию по этим делам, – отчитался Оп как на построении.

– Ксерокс… – Хмель непринужденно задумался. – Он копирует трупы, что ли?

– Не смешно. – Оппи проехался до своего стола и уселся куда-то за ним. Сегодня он выглядел точно пылесос, подраненный кофеваркой. – Делать что будем, напарник?

– Ловить. – Многозначительно протянул Филат, опять прикладываясь к фляжке.

Вечерняя встреча с Милым была для Мии вполне приятной. Они поужинали (легко, без излишеств) в одном из недорогих ресторанчиков в центре города. Затем Милый повел Мианну в кино. Фильм представлял собой зрелище почти безнадежное. Зал кинотеатра удобно пустовал: парень-писатель и девушка-дизайнер, не отвлекаясь на бред с экрана,