Синий мопс счастья - Дарья Донцова

– Нисколько, – ответила Катя, –Лампа пошутила. Ты где живешь, далеко?

Юра замялся:

– Ну… в общем, да, в Жулебине.

– Господи, – удивилась я, –сюда-то как приплюхал?

– Понятия не имею, шел, думал о своем. Выне волнуйтесь, сейчас чуть-чуть обсохну и к метро двину, авось пустят, хоть игрязный весь.

Я поежилась под проливным дождем, да уж,высохнуть в такую погоду представляется проблематичным. Катюша нахмурилась.

– Пошли к нам, – сказали мы с Катейв один голос.

– Что вы! – испугался Юра. –Вас мужья отругают, привели неизвестно кого с улицы.

– Мы живем без супругов, – хмыкнулая, – сами себе хозяйки.

– Тем более неудобно, что соседиподумают.

– Нам на них наплевать, – улыбнуласьКатя, – и потом, о нас с Лампой даже сплетничать перестали. Хватит тутмокнуть. Не жить же к себе зовем, вымоешься, почистишь костюм, куртку,поужинаем, вызовем такси, и уедешь спокойно.

– Однако…

– Хватит, – оборвала его я, –еще секунда, и получу воспаление легких. Значит, так, все слушают меня. Ты,Катя, снимай грязное пальто, садись в машину и паркуй ее во дворе. Юра, шагоммарш вперед, тут десять метров до подъезда, в «шестерку» незачем садиться, да иперемажешь все сиденье.

Новый знакомый неожиданно покорно кивнул идвинулся за мной.

Прямо с порога мы впихнули Юру в ванную.

– Там на крючке висит халат,темно-синий, – сообщила Катя, – надевай спокойно, мы его для Костинакупили, а он его даже примерить не захотел. Одежду брось на пол, ты выйдешь, мыее постираем и сразу в машине высушим.

Пока Юра умывался и переодевался, я прошла накухню, поставила чайник и быстро соорудила яичницу.

Через полчаса гость, розовый и сытый,рассказывал нам свою жизнь.

Юра жил вместе с мамой в коммунальнойквартире. Две комнаты в ней занимала семья Федорчуков, одна принадлежала АннеИвановне и Юре. Потом парень женился на симпатичной девушке из провинции,хохлушке Яне. Счастье улыбнулось молодым, дом пошел под снос, и жильцам далиотдельные квартиры, правда, в Жулебине, а не на Мясницкой, где раньше обиталЮра.

Пару лет Юра наслаждался семейной жизнью,омрачали ее лишь скандалы, которые устраивали Яна и Анна Ивановна. Свекровьникак не могла подружиться с невесткой и постоянно ее шпыняла, а та, естественно,не оставалась в долгу.

Потом Анна Ивановна заболела, очень тяжело, ейсделали сначала одну операцию, потом другую, третью, Юра поселился в клинике,около любимой мамы, выхаживал ее, как мог, кормил с ложечки, давил соки, но несумел отнять у смерти.

Три дня назад Анна Ивановна скончалась. Юра,ослепший от горя, приехал домой и не смог открыть дверь. Довольно долго онпытался вставить ключ в скважину, пока до него не дошло: Яна сменила замок.

Жену он прождал долго. Яна явилась за полночь,не одна, в сопровождении амбала, мужика ростом под два метра и весом в полторацентнера.

– Приперся? – безо всякой радостиспросила она мужа.

Тот, обалдев от такого приема, выдавил изсебя:

– Яна, что происходит?

– Развожусь с тобой, за другого выхожу.

– Как? – изумился Юра.

– Так, – злорадно прищуриласьЯна, – а ты чего хотел? Целыми днями дома нет, шляешься неизвестно где, неночуешь. Кто ж такое вытерпит? Ясное дело, и я не стала, устроила свою судьбу.

Обалдевший Юра моргал глазами. Единственное,что он сумел выдавить из себя, было:

– Мама умерла.

– Ну и ладно, – кивнула Яна, –не о чем особо печалиться, она большую жизнь прожила, я до ее лет не дотяну,раньше в ящик сыграю, поэтому надо пользоваться каждой минутой.

Следующие дни превратились в кошмар. Пока Юразанимался похоронами, Яна вела себя так, словно ничего не произошло. Сегодняутром, перед тем как Юре отправиться в морг за телом Анны Ивановны, жена вошлав комнату, где он спал, и заявила:

– Лучше сам, по-хорошему, подпишизаявление на развод, поделим жилплощадь и разбежимся.

Сил спорить с теперь уже бывшей супругой у Юрыне оказалось, да и мысли его текли совсем в ином направлении, поэтому он, нечитая, подмахнул подсунутую бумагу и уехал хоронить маму.

Поминок Юра не устраивал, у Анны Ивановны неосталось подруг, все ее «девочки» давно переехали на тот свет, но следовалоподнять хоть рюмку за упокой ее души, и Юра забрел в какое-то кафе.

Странно, но алкоголь совсем не подействовал наредко пьющего мужчину. Просидев несколько часов за столиком, Юра вышел из заведенияи отправился куда глаза глядят, домой его ноги не несли. Как он оказался внезнакомом районе, Юра не понимал, отчего не услышал шум мотора «Жигулей»,объяснить не мог. Почувствовал довольно сильный толчок и свалился.

– Вот что, – решительно заявилаКатя, – в таком состоянии тебе уходить нельзя. Останешься у нас.

– Что вы, – замахал рукамигость, – это абсолютно невозможно.

– Почему? – спросила я.

– Ну, с какой стати?

– Ночь на дворе, – пояснилаКатя, – Жулебино далеко.

– Доеду потихоньку.

– Одежда грязная и мокрая, –вздохнула Катя.

– Можно подсушить.

– Она уже в стиральной машиневертится! – рявкнула я. – В доме полно места. Переночуешь и уйдешь.

– Спасибо, – прошептал Юра и опустилголову.

– Мы сейчас коньячку выпьем, –засуетилась Катя, – очень хорошо в качестве профилактики от простудныхзаболеваний.

– Я не пью совсем, – тихо возразилгость, – только из-за маминой смерти налил рюмку.

– В чай нальешь, – не сдалась Катя ивышла.

Мы остались с Юрой вдвоем. Внезапно в кухню,зевая во всю пасть, вошла Муля. Увидав Юру, она решила свести знакомство сновым человеком и бросилась к нему со всех лап. На секунду лицо Юры принялобрезгливое выражение, но потом широкая улыбка растянула его губы, и онвоскликнул:

– Ой, я сначала принял ее за обезьянку!Теперь понял – это собака. Что за порода такая? Первый раз встречаю подобную.Она кусается?