Десятая невеста - Анна Корвин

домчит из Беллентарии в Варенец.

   - Полетим, что ли? – удивилась я.

   Барбара вместо ответа позвала:

   - Роланд!

   Тот уныло ковырял кинжалом деревянный стол.

   - Роланд!

   Упырь вскинул голову.

   - Покажи, что ты умеешь.

   Легонько свистнуло, подул ветерок. Вжух – и он уже в другом углу зала. Барбара победно улыбнулась.

   - Видишь? В том, чтобы быть упырем, есть польза. В том числе – и для упыревых родственников. Верно, Роланд? Доставишь Малинку к кораблю невест?

   Роланд буркнул что-то, что могло сойти за «да».

   - И не волнуйся, – успокоила меня Барбара. – Приставать он к тебе больше не станет. Я ведь пригрозила ему, что все расскажу Элиноре. А он боится этого, как… осинового кола.

***

- О да! О да! Еще, еще! Прошу, не останавливайся! О, боги, как хорошо…. Нет-нет, вот здесь. Выше. Да, да. И ещё здесь… О да!

   Со мной уже закончили и вторично посадили в ванную с духовитыми маслами и розовыми лепестками, а Барбару продолжали месить, она же не отказывала себе в удовольствии выражать свои чувства на всю округу. Я тоже, признаться, поорала, месильщицы ее были мастерицы обращаться с человеком так, будто он кусок теста.

   Мы ехали всю ночь в Барбариной карете. Розовой. Просторной, с мягкими лавками и кучей подушек. Даже получилось устроиться на ночлег. Спала я, конечно, скрючившись, но как-никак подремать удалось. Королева же устроилась вроде бы даже и с удобством и сладко сопела, приоткрыв розовый ротик.

   В Беллентарию прибыли ранним утром. Барбара разбудила меня, и покуда она потягивалась и прихорашивалась, я выглянула в окно. Королевство было под стать своей правительнице: хорошенькое, как игрушка. Пшеница колосилась, поля зеленели, речушки блестели, повсюду чистенькие беленькие домики и сытые селяне, а над всем этим возвышался замок – белоснежный, будто сахарный, и над ним реяли флаги. Розовые, разумеется. Я задалась вопросом, как это такую прелесть никто до сих пор не завоевал, и спросила об этом Барбару.

   Та сияла свежестью, точно и не провела всю ночь, трясясь в карете. У меня, например, все болело и затекло. Посмотреться не во что было, но я могла себе вообразить, как выгляжу: патлы клоками, морда бледная с красными пятнами, под глазами круги, рубаха мятая.

   - Я помолвлена с королем Маледетты, – ответила Барбара. – Никто не осмелится напасть на Беллентарию, пока мы под его защитой.

   - Чего не женитесь? – спросила я.

   Барбара пожала плечиками.

   - А куда спешить?

   В замке все тоже было замечательно богато: повсюду лазурный, белый, розовый, бархат да шелка, все такое миленькое и прелестное, аж страшно дотронуться. На стенах картины, по полам ковры разложены пышные, зеркала в золоченых рамах от пола до потолка. Едва узрев себя в одном из них, Барбара вскрикнула: «Ах, как я ужасно выгляжу!» и немедленно распорядилась насчет ванны и месильщиц. То и другое было готово: предусмотрительная королева выслала вперед вестника, чтоб велел все устроить к нашему приезду. Меня выкупали в горячей воде, швырнули на койку и давай мутузить. Я вопила не хуже, чем Барбара. Только у меня получалось так, будто корова размычалась недоена, а у Барбары – как будто она… ну, вы поняли. Рыцари, кои слонялись под окнами, наверняка покой потеряли.

   Теперь, слушая королевские стоны, я возлежала в ванной с лепестками и листала «Вестник дамозели».

   Рубрика «Это надо знать».

   Что делать, если вас похитил дракон.

   1. Не пытайтесь спастись самостоятельно.

   2. Убедитесь, что дракон не является оборотнем. В противном случае рассмотрите возможность его приручения и последующего воспитания (см. статью в предыдущем номере: «Дракон-оборотень: мифы и реальность», а также материал на стр. 32 «Замуж за дракона: “за” и “против”. Семь правил разумной дамозели»).

   3. На протяжении всего пленения не забывайте причесываться, умываться и поддерживать в чистоте ваш наряд. Помните: рыцарь будет разочарован, если спасенная им дамозель не окажется красавицей.

   4. Проводите все возможное время возле окна. Если, паче чаяния, слух о вашем пленении не разнесется по городам и весям, рыцарь должен заметить вас, проезжая мимо. Высматривая рыцаря, сохраняйте вид задумчивый и кроткий.

   5. Пленительное пение скорее привлечет внимание проезжающего мимо рыцаря.

   Там ещё было, но я утомилась и перелистнула несколько страниц. Далее меня ожидали: «Последние медиланския моды»; «Устроительство турнира: как пережить»; «Что делать, если вами восхищены менее четырех рыцарей»; «Он предлагает надеть пояс верности. Как быть? Отвечаем на вопросы читательниц»; «Тристан и Изольда: история любви или измены? Только в «Вестнике»: мнение Марка из первых уст!».

   Я порадовалась, что месильщица пришла выуживать меня из ванны, ибо кожа на моих пальцах сморщилась, а от историй для дамозелей глаза готовы были начать кровоточить. О, знай я, что ожидает меня в будущем! Пару дней спустя я любила Марка, Тристана и Изольду, кем бы они ни были. Я счастлива была бы вернуться к ним и узнать все подробности их личной жизни, лишь бы не заниматься тем, чем я занималась. Я мечтала узнать все о драконах и медиланских модах, только бы меня оставили в покое, и пусть бы кожа моя сморщивалась и дальше, покуда я не стала бы похожа на забытое в подполе прошлогоднее яблоко. Но тщетны были мои мечтания. Дни мои наполнили боль и страдания.

   Вытащив из ванны и обсушив, месильщица натерла меня какими-то маслами (будто мало их плавало в ванне), намазала волосы вонючей жижей и отправила на крышу, где я пеклась на солнце несколько часов. Когда жижу смыли, оказалось, что мои русые косы стали почти белыми. Меня скребли чем-то вроде песка, заставляли лежать в теплой грязи, как свинью, ощипывали, как курицу (я ожидала, что начнут потрошить, но обошлось), намазывали какой-то липучкой и срывали ее с кожи вместе с волосами (я орала так, что слышали, должно быть, и в Белолесье), дергали брови, что-то там вытворяли с ресницами, кидали на койку и снова месили и терли маслами.

   Я вопила, возмущалась и пыталась драться, но месильщицы были бабы могучие, невозмутимые и крепкие. Я трепыхалась в их мощных руках лягушонком. Время от времени появлялась Барбара, ухмылялась с довольным видом, изрекая: «Красота требует жертв!» и вновь исчезала, оставляя в руках мучительниц.

   Иногда мне давали поесть.

   Когда я