Метод отстрела - Кирилл Казанцев

И последнее. Сам шеф, в свое время инструктируя Гену, прямо сказал, что тот может звонить «в любое время». Конечно, эта фраза могла бы быть всего лишь фигурой речи, если бы не два предыдущих обстоятельства.

Обдумав все еще раз, Плюснин решительно нажал кнопку вызова. Трубку не брали достаточно долго. Гена уже хотел дать отбой, но тут в трубке что-то щелкнуло, и знакомый голос недовольно пробурчал:

– Чего надо?

– Виктор Георгиевич, операция в… Ну, на юге! – торопливо забормотал Гена в трубку. – На грани срыва!

– Та-ак… – Недовольство в голосе сменилось озабоченностью. – Почему?

– Заблокированы счета, предназначенные для финансирования, – уже немного спокойнее доложил Плюснин. – Я не могу пробиться – кто-то сменил пароли.

– Бухгалтер? – высказал предположение Малышев.

– Возможно, – согласился Гена. И поспешил добавить: – Но у меня есть другая версия.

– Излагай. – Шеф, как обычно, был немногословен и говорил только по существу. Выслушав Гену, немного помолчал, потом задумчиво произнес: – М-да… Звучит убедительно…

– Вы уж извините, что я вот так, среди ночи… – попытался объясниться Плюснин, все еще опасающийся начальственного гнева. Однако Малышев оборвал его на полуслове:

– Ты все сделал правильно. Оставайся на месте. До утра я во всем разберусь и перезвоню тебе.

После этого в трубке Гены послышались короткие гудки отбоя. Плюснин отложил телефонный аппарат на край стола, устроился в своем кресле поудобнее и приготовился ждать. Спать ему уже не хотелось…

…Он ждал долго. И только к обеду следующего дня осмелился перезвонить шефу. Ответ Гену обескуражил – в офисе Малышев не появлялся, а все известные номера сотовой связи не отличались разнообразием – «абонент временно недоступен».

Теперь уже не могло быть никаких сомнений в том, что за тысячи километров от того места, где сейчас находился Плюснин, в Москве, случилось что-то очень нехорошее. Причем это сулило опасности и самому Гене…

– …Спишь?.. – Голос в трубке звучал холодно и резко. Можно сказать, зловеще.

– Ты кто такой?!. – Разбуженный среди ночи, Старостин никак не мог отыскать на прикроватной тумбочке очки.

– Начальство надо знать не только в лицо, но и по голосу, – сообщил наглец назидательным тоном.

– Какое еще нач… – возмутился было Старостин, но умолк на полуслове. Голос звонившего действительно знаком. Хорошо знаком.

– Виктор Георгиевич, вы, что ли?.. – осторожно осведомился он.

– Мы, что ли! – передразнил своего заместителя Малышев.

«Он что, пьяный?..» – удивился Андрей Михайлович. Никогда, сколько он себя помнил, Малышев не позволял себе общаться с кем бы то ни было в таком легкомысленном тоне. А тут – как с цепи сорвался.

– Подъезжай, – приказным тоном заявил Малышев. – Разговор есть.

– Может, до утра подождет? – Старостин уже включился в работу, окончательно сбросив последние обрывки сна. Ночной звонок не был из ряда вон выходящим. В принципе. А вот звонок такого уровня… Это, знаете ли, уже серьезно.

– Я сказал – подъезжай! – Сейчас в голосе Малышева слышалось с трудом скрываемое бешенство.

«Стало быть, узнал…» Как ни странно, но Андрей Михайлович чувствовал себя совершенно спокойным.

Как раз прошедшим вечером на его личный банковский счет поступил перевод из подконтрольной Михею фирмы. Пока первый из нескольких запланированных, но от этого не менее приятный.

«Значит, уже кто-то настучал…» – равнодушно подумал начальник СБ. И спросил:

– Куда?

– Ко мне! – Малышев уже не скрывал злости. – Домой!

– На Рублевку? – уточнил Старостин.

– На городскую квартиру! – выкрикнул взбешенный Малышев и отключил телефон.

«Ну, вот и все…» – отстраненно подумал Андрей Михайлович.

Для себя судьбу Малышева он уже решил. И даже начал предпринимать некоторые практические шаги для осуществления своего плана. Но только некоторые. Сейчас появилась опасность того, что ситуация в любой момент может выйти из-под контроля. Стало быть, придется форсировать развитие событий.

Старостин набрал хорошо знакомый номер.

– Михей! – Он говорил резко и напористо, не позволяя собеседнику даже слова вставить, выразить недовольство столь поздним звонком. – Значит, так. Мне срочно нужна твоя помощь…

Виктор Малышев метался по кабинету своей городской квартиры, как разъяренный тигр по клетке. Впрочем, он и сам, как тот тигр, был вне себя от бешенства. Откровенное, ничем не прикрытое противодействие Старостина выводило его из себя.

Малышев подошел к окну, взглянул во двор… Никого. Только пост охраны у ворот – тесная застекленная будочка, возле которой курил мордастый молодой охранник в черной форме.

Виктор подошел к столу. Постоял немного, перебирая бумаги. Не вчитываясь, не вникая в смысл – просто чтобы чем-то занять руки. Старостин задерживался, и в этом Малышев видел дополнительные признаки неповиновения. Можно уверенно сказать – служба безопасности концерна вышла из-под контроля его генерального директора и владельца. И вдруг Виктор осознал, что ни сам директор департамента безопасности, ни подчиненная ему служба никогда, собственно, им и не контролировались. Департамент безопасности концерна всегда был государством в государстве. Со своей иерархией, со своими задачами, с собственным, не подконтрольным бухгалтерии бюджетом.

Разумеется, Виктор никогда не забывал, как, с чьей помощью закладывались основы его благосостояния. Однако сколько воды утекло с тех времен?.. Где сейчас те люди, которые из вчерашнего студента Вити Малышева делали Виктора Георгиевича?.. Их давно уже нет. И не слышно, и не видно. Остался только этот их последыш, Старостин.

«Присосался, сука! – злобно подумал Малышев. – Тянет и тянет, не нажрется никак!»

Впрочем, финансовые потери Малышева не так заботили. Знавал он и худшие времена. А вот то, что Старостин бесцеремонно влез в то дело, которое Виктор считал не только своим личным, но и делом чести… Это бесило.

Значит, природное чутье Виктора не подвело и в этот раз. Изначально чувствовал он в Старостине какую-то гниль, подлянку. И не зря он, желая отомстить за смерть своей матери, обратился не к многомудрому директору департамента безопасности, а к старому школьному товарищу Максиму Оболенскому, или, как его называли в школе, Корнету.

Малышев вдруг почему-то вспомнил курившего у своего аквариума охранника. И сразу же, аж до рези в груди, до спазмов в желудке, захотелось курить. Полцарства за сигарету! Виктор поочередно проверил все ящики своего стола, хотя заранее знал, что ничего, даже отдаленно похожего на «бычок», он там не найдет. Пять лет назад он бросил курить. Отказ от никотина дался ему очень тяжело, бросал он долго и мучительно. После того, как все же сумел справиться с вредной привычкой, близкие тщательно следили за тем, чтобы в доме – или, если точнее, в домах – не было ни крошки табака.