Рабыня препода Академии - Ру Мракс

и расставаться, как с десятками других девушек, пока не спешил.

Мне приходилось терпеть его компанию — вечно гогочущих вчерашних подростков с глупыми ухмылками. Эрвис даже с некой гордостью демонстрировал им меня, прижимая к себе за талию или шлепая пониже спины. Я имела славу молчаливой недотроги, поскольку с начала курса еще ни с кем не встречалась и не спала. Про О'Лири, конечно, никто не знал. Очевидно, Эрвис считал меня своим трофеем, которым не стыдно похвастаться.

В один из таких моментов, на перемене, мы стояли в холле у окна. Пока один парень из компании что-то рассказывал, Эрвис положил мне руку на талию, а затем опустил ее ниже, ощутимо сжав ягодицу.

— Не хочешь уединиться, детка? — жарко шепнул он мне в ухо.

Я с трудом подавила рвотный позыв. Вся эта история начинала мне надоедать.

И вдруг я увидела О'Лири, хмуро наблюдавшего всю эту сцену. На его лице играли желваки, а крылья носа гневно раздувались. Постояв еще пару секунд, он пронесся мимо нас с такой скоростью, что меня обдало ветром с запахом его парфюма. Сандал и апельсин… В животе что-то тоскливо сжалось. Но что это была за сцена? Он что, ревнует?

Я усмехнулась про себя. Пожалуй, это стоило того, чтобы потерпеть рыжеволосого утырка, который ничего даже не заметил, продолжив болтать о какой-то ерунде со своими друзьями.

После обеда была лекция про целительские свойства трав и растений. Я чудом не уснула, подталкиваемая Марой. Эрвис подмигивал мне с третьего ряда, показывая недвусмвсленные жесты.

— Фу, как ты его еще терпишь, — шепнула Мара. — Он просто спермотоксикозник.

— Поверь, это дает свои плоды, — туманно ответила я и не ошиблась.

После окончания занятий мы с Эрвисом шли на улицу, но вдруг он утянул меня в какой-то пустой класс.

— Детка, я так хочу тебя, — пробормотал он, крепко обнимая меня.

"О, нет!" мысленно протянула я.

Эрвис начал шарить руками по моему телу, притиснув меня к стене. Я поняла, что еще одного секса с ним просто не перенесу.

— Эрвис, давай не сейчас.

Парень, кусая меня за шею и сжимая ягодицы, казалось, не услышал меня.

— Эрвис, я не хочу.

— Детка, не ломайся, — жарко прошептал он, приподнимая мое платье.

А затем вдруг отлетел, ударился задницей о парту и осел на пол.

— Девушка же сказала, что не хочет, — послышался холодный голос.

Я подняла глаза и обомлела. В двух метрах от меня стоял О'Лири.

Эрвис с ненавистью смотрел на магистра, потирая пятую точку, но боялся произнести что-то вслух.

О'Лири махнул рукой в его сторону, и Эрвис схватился за место между ног:

— Ай!

А дракон уже грубо схватил меня за руку и потащил прочь из класса, не забыв запечать его заклятием.

— Что ты сделал?! — гневно вскрикнула я.

— Небольшое заклятие импотенции. Сроком месяц, может два, — невозмутимо ответил дракон. — А из класса он не выйдет до начала завтрашних занятий. Посидит, подумает о своем поведении.

Вот ведь самоуверенный тип! Можно подумать, сам был ангелом!

— Куда ты меня тащишь? — воскликнула я, пытаясь выдернуть руку, но О'Лири лишь больно перехватил меня за запястье.

Казалось, ему все равно, что нас могут увидеть, и кто что подумает. Хвала драконам, коридоры были пустыми — после занятий народ либо корпел над домашками в своих комнатах, либо проводил время на улице.

Мы оказались в преподавательском корпусе и остановились перед красной дверью на втором этаже. О'Лири привел меня в свои комнаты? Я никогда тут не была и не чаяла однажды появиться.

— Заходи, — коротко сказал дракон.

Глава 9

Внутри было на удивление просто и уютно. Я ожидала какого-нибудь холодного великолепия, но ничего из предметов роскоши тут не было. Два кресла, камин, письменный стол. Только большая кровать с балдахином навевала мысли о царских покоях.

Я повернулась и вопросительно посмотрела на О'Лири. Тот, казалось, и сам не знал, зачем привел меня сюда.

— Ты… Спала с ним? — с усилием спросил он.

— А тебе что за дело? — фыркнула я.

Дракон лишь молчал, что-то закрывалось в его лице и отдавало вечными льдами.

— Да, спала, — сказала я, чтобы нарушить тяжелое напряженное молчание. Ему не все равно? Надеюсь, ему больно. Так же, как было больно мне все эти недели.

О'Лири встряхнул черными волосами и яростно ударил по стене кулаком. От неожиданности я вскрикнула:

— Ты что творишь?!

Дракон лишь гневно хмурился, не глядя на меня, и сжимал кулаки.

— Ты сам сказал найти другого, помнишь? Вот я и нашла. Равного по возрасту, статусу и все такое прочее. Как ты и хотел.

— Знаю, — обронил дракон. — Но не ожидал, что это заденет что-то во мне. Я не смог… Не смог смириться, что ты принадлежишь не мне.

— Ты сам этого захотел, — резонно возразила я. — Ты бросил меня.

— Как он мог… Как вы могли… — гневно проговорил он. — Да еще такой урод!

О'Лири вдруг зарычал и прижал меня к стене. Я смотрела снизу вверх, прямо в его стальные глаза. В них гнев постепенно сменялся жаждой обладания.

— Ты моя! — прошептал он. — Никому не отдам. Не отпущу…

— Завтра опять передумаешь? — осведомилась я, все еще порядком обиженная на переменчивого дракона.

— Не передумаю. Обещаю.

Не знаю, кто из нас потянулся первым, но через секунду наши губы встретились в поцелуе. Вначале вполне невинный, будто самый первый (действительно первый — после того, как мы оба думали, что никогда не испытаем этого друг с другом снова), он углублялся, становясь все более страстным.

Руки О'Лири стискивали мои плечи, он глухо порыкивал и, казалось, с трудом сдерживался от того, чтобы не съесть меня живьем. Вдруг он подхватил меня на руки и отнес на кровать — ту самую, с балдахином.

Я с большой нежностью гладила дракона по волосам, проводила пальцами по его лицу, осязая нос с горбинкой, шрам на брови, тонкие губы. Он тоже изучал меня, прищурившись и будто удивленно. Наверно, он не ожидал, что когда-то увидит меня в своей постели.

Мы оба разделись, не торопясь. Теперь, кажется, у нас было много времени. По крайней мере, целая ночь.

Дракон уложил меня на спину, завел руки выше головы.

— Моя девочка…

Как мне не хватало его шепота, его сверкающих глаз, этих слов.

Он целовал меня всю, не пропуская ни миллиметра. Пробежался пальцами по ребрам, вызвав щекотку, лизнул пупок, а затем опустился ниже.

Мне вдруг стало страшно. Он правда собирается?…

Ох!

Его язык оказался там, где все давно было влажно и раскалено до