Антикитерский механизм. Самое загадочное изобретение Античности - Джо Мерчант

Между тем Глэдис Вайнберг изучала стеклянные блюда и чаши. Энергичная, спортивная женщина, она когда-то работала в спецслужбах, была журналисткой, а затем занялась раскопками в Афинах и Коринфе и стала экспертом по античным изделиям из стекла. Глэдис сразу обратила внимание на то, что стеклянные предметы с затонувшего корабля очень отличались от керамических – это были роскошные изделия высокого качества, прекрасно сохранившиеся. Они явно не использовались экипажем, а были, видимо, частью груза. «Глядя на них, на их почти безупречное состояние, – писала она, – не верится, что их нашли на дне моря, и то, как они уцелели, остается загадкой». Как и Антикитерский механизм, все блюда были покрыты твердой известковой коркой, защищавшей их, пока они были под водой, и позже удаленной служащими музея. Такой покров повредил поверхность гончарных изделий и мраморных статуй, но легко счищался с гладко отполированного стекла, открывая изначальную красоту.

Среди находок были изящная сине-зеленая чаша с резным растительным орнаментом, которая стала бы украшением и современной витрины с изысканными изделиями, а также несколько мозаичных блюд, в которых полоски розового, фиолетового, зеленого, желтого и голубого стекла с удивительным вниманием к деталям были свернуты в крошечные спирали и сплавлены вместе. Многие из предметов были уникальны или оказались первыми подобными находками, и потому дата кораблекрушения стала важным ориентиром для определения возраста аналогичных стеклянных сосудов.

Наиболее точная информация о кораблекрушении, однако, пришла от Вирджинии Грейс, нашедшей ответ в корабельных амфорах. Амфоры – это круглые сосуды, которые можно затыкать пробкой, с ручками наверху, с узкими горлышками и заостренным дном, за которое удобно браться руками, когда надо налить содержимое. Их использовали для перевозки самых разных продуктов – вина, зерна, оливкового масла, даже маринованной рыбы, и они встречались по всему античному Средиземноморью. Археологи находят их тысячами. В частных домах и лавках для них делали специальные стойки, на складах их прислоняли к стенам или закапывали в песок, а на кораблях размещали плотно по сторонам трюма, часто в несколько рядов в высоту. Археологи, первоначально поднимавшие груз, не знали, что делать с таким количеством амфор, когда собиратели губок впервые подняли их на поверхность и сложили на палубе «Сироса». Капитан корабля поддразнивал их, говоря, что владелец антикитерского корабля явно не удовлетворился грабежом храмов и агор, но грабил все гончарные рынки и бакалейные лавки в каждом портовом городе, куда заходил корабль.

Высокая, элегантная «мисс Грейс» была признанным в мире специалистом по амфорам. За исключением краткого периода, когда во время войны ей пришлось бежать из Афин на Кипр, она долгие годы работала в огромном здании из мрамора и известняка, реконструированном на Агоре. Грейс изучила тысячи амфор, и подвалы здания были заполнены ими – всех форм и размеров, тщательно склеенными из осколков. В ее умелых руках каждый воссозданный сосуд открывал историю, которую таил столетиями. Длина горлышка, изгиб корпуса, выпуклость днища… Эти небольшие различия в облике сообщали ей очень много о времени и месте, откуда происходил каждый предмет.

Угловатый профиль и круглые ручки говорили о том, что большинство антикитерских сосудов были сделаны на Родосе, тогда как вытянутая форма и слегка небрежная выделка заставляли предположить, что их можно датировать I в. до н. э., периодом сразу после разорения Афин Суллой. Более ранние амфоры делали с большей тщательностью, тогда как родосские сосуды из афинских слоев времен Августа были даже хуже (качество родосской продукции явно снизилось после того, как в 43 г. до н. э. остров захватил римский полководец Кассий).

У некоторых антикитерских амфор были двойные ручки (в виде пересекающихся восьмерок). Скорее всего, эти сосуды были сделаны на острове Кос и, вероятно, когда-то наполнялись лучшим в этих краях косским вином. Грейс датировала их по обломкам, найденным на близлежащем острове Делос, а кровавые события снова помогли определить место на хронологической шкале. Стиль косских амфор, найденных на месте кораблекрушения, напоминал и черепки, втоптанные в землю, когда воины Митридата захватили Делос во время восстания против Рима в 88 г. до н. э., и следы пиратского набега 69 г. до н. э., когда погибло все, что еще оставалось на несчастном острове.

Никто из экспертов не обнаружил ни одного предмета из Афин или других городов материковой Греции – все они происходили из Малой Азии или с островов восточной части Эгейского моря – Коса и Родоса. В совместной работе, опубликованной в 1965 г., специалисты писали, что корабль, вероятно, начал свое плавание где-то на побережье Малой Азии между 86 и 60 гг. до н. э. До краев нагруженный статуями, он должен был направиться на запад к Риму, а по пути заходил в торговые порты Родоса и, возможно, Коса, чтобы пополнить припасы. Оттуда судно направилось на запад, минуя Крит по узкому проливу между островом и мысом Малея, где острые скалы Антикитеры оборвали его путь.

Далее капитан двинулся бы вдоль западного побережья материковой Греции и пересек Адриатическое море, чтобы выйти к Бриндизи или Таренту на каблуке итальянского сапога. Потом он обогнул бы его носок и пошел бы либо вокруг Сицилии, либо через Мессинский пролив сразу на север вдоль западного побережья Италии к Риму.

Выдвигалось предположение, что груз мог принадлежать самому Сулле – то были богатства, награбленные в городах Малой Азии после его войны с Митридатом. Воевавший и дома, и в дальних странах, Сулла дважды захватывал Рим, затем недолго наслаждался абсолютной диктаторской властью, после чего неожиданно ушел на покой, чтобы провести остаток дней среди любимых им актеров, музыкантов и танцоров. И хотя он добровольно сложил с себя диктаторские полномочия после недолгого правления, оно стало зловещим прецедентом в трансформации Рима из демократии в империю, поскольку впервые над республикой властвовал один человек.

Одержав в 84 г. до н. э. победу над Митридатом и принудив его вернуть завоеванные земли, Сулла совершил опустошительный рейд по Малой Азии. Он разорял города, проявляя неслыханную жадность и жестокость, а трофеи отправлял домой: в частности, для того, чтобы оплатить свой триумфальный вход в город, который должен был укрепить его популярность среди римлян. Антикитерский корабль вполне мог принадлежать ему или одному из его военачальников, поставленных управлять покоренными землями и собирать с них непосильные налоги, стекавшиеся в роскошествующий Рим.

Сирийский сатирик Лукиан, путешествовавший по Римской империи во II в., даже писал о корабле, наполненном трофеями Суллы и затонувшем у мыса Малея. Он упомянул об этом в истории о картине знаменитого греческого живописца Зевксиса (фантастический сюжет с женщиной-кентавром, кормящей своих детей-близнецов), поскольку якобы она была на этом корабле и погибла вместе с ним. Но похоже, что тот корабль вышел из Афин, так как Лукиан сообщает, что копия картины хранилась именно там. Так что, несмотря на попытки комментаторов связать эти два эпизода, скорее всего, у Антикитеры нашли обломки другого корабля.

И хотя искушение соотнести антикитерское кораблекрушение с конкретным кораблем, упомянутым в переживших века письменных источниках, велико, но такое едва ли возможно. Бесчисленное множество кораблей погибло в этом районе примерно в это же время, но о подавляющем большинстве из них не осталось никаких записей, и они навсегда останутся безымянными. По оценкам историков, опасные воды и пиратство, процветавшее в этих водах, а также вызванный жадностью перегруз кораблей привели к тому, что не менее 5 процентов вывозимых из Восточного Средиземноморья богатств оказалось на дне моря. Даже по более позднему опыту известно, что и в самых благоприятных условиях перевозка столь тяжелого груза опасна. Когда в 1803 г. лорд Элгин вез в Лондон мрамор Парфенона, один из его кораблей затонул у берегов Китеры (Киферы). А французский пароход, перевозивший бронзовый памятник Фердинанду де Лессепсу – дипломату, которому мы обязаны постройкой Суэцкого канала, – на церемонию открытия канала в 1869 г., едва не утонул, когда тяжелую статую погрузили в трюм.