Ночной поезд в Инсбрук - Дениз Вудз
Шрифт:
Интервал:
— Я очень хочу этого, но боюсь выходить из комнаты. У меня случится выкидыш на пароме, я точно знаю.
— Даже если это произойдет, с тобой будут Фредрик и Пер.
— А что с них толку? Откуда они знают, что в таких случаях делать?
— Когда придет время, они все сделают как надо. Инстинкт подскажет.
Мошкара, жара и неведомый ужас не давали Фрэнсис покоя всю ночь. Лина спала урывками и совершила несколько походов в конец коридора с тающим на глазах рулоном туалетной бумаги. Когда она вернулась в номер в три часа ночи и поняла, что Фрэнсис не спит, она сказала:
— Расскажи мне о Ричарде. Какой он?
— Лучше не спрашивай, Лина. Я могу рассказывать о нем всю ночь.
— Вот и прекрасно. Намного лучше, чем слушать тишину.
Фрэнсис подложила подушу под локоть и легла, повернувшись лицом к подруге.
— Ладно, хорошо. Он высокий, широкий в плечах. У него светло-карие глаза, каштановые волосы, ровные зубы и ямочка на подбородке.
— Ты описываешь его как кусок мяса.
— Н-нда. Бифштекс из филейной части.
— А что он за человек?
— Хороший. Милый.
— Милый?
— Ага, ну знаешь, такой… заботливый. Дока в социологии. Член «Гринпис» и «Эмнести Интернэшнл» и участвует в каких-то дурацких пикетах, если считает, что дело того стоит. В политике он придерживается левых взглядов, а…
— Tы как биографию читаешь, — сухо сказала Лина.
— Я пытаюсь нарисовать объективную картину.
— Но ведь это так скучно! Расскажи мне, почему вы вместе, что тебя в нем привлекло.
— Он понравился мне тем, что он Красивая Вещь.
— Прости, не поняла.
— Ну, понимаешь, Красивая Вещь, — красавчик. Даже более того, Аполлон. И с ним приятно проводить время, он не напрягает по большому счету, внимательный, добрый, утонченный, щедрый…
— Ладно, ладно. Кажется, я поняла, что ты имеешь в виду.
— У него такой глубокий взгляд, и он никогда не отводит глаза. Все, что он хочет сказать, он выражает взглядом, без слов, будь то гнев или что-то там еще. Ему стоит только посмотреть на меня, и всякий раз я понимаю, что он хочет сказать.
— Продолжай.
— Тебе надо выспаться.
— Я не могу заснуть. Я пролежала здесь неделю и ни с кем не разговаривала. Расскажи мне еще о Ричарде, а потом я попробую разобраться, что же все-таки произошло.
— В общем, ему двадцать пять, он слушает «Полис» и Нила Янга, а еще он фанат «Монти Питона».
— Значит, у него есть чувство юмора.
— Конечно, есть.
— Мне начинает нравиться этот человек.
— Угу, но вообще-то он не такой уж идеальный. Он очень упрям. Такой, знаешь, упертый. Если ему что-то очень надо, он идет до конца, пока не получит желаемое. Но действует спокойно. Он просто потихоньку продвигается к намеченной цели. Я могу колебаться, изменять направление, точку зрения, а он будет кивать и ждать, когда все устаканится.
— Он студент?
— Нет, архитектор. Хороший архитектор. У него большое будущее, и он хочет достигнуть многого, а я так, заодно. Честолюбие — не мой конек, а вот Ричард очень целеустремленный. Я себе мечтаю, а он реализует свой талант. У него настоящий талант, который ломает все мои жизненные планы.
— А какие у тебя жизненные планы?
— Мои планы — не строить никаких планов. Не пускать корни и не заводить дом, а просто жить сегодняшним днем. Ричард путешествует только потому, что хочет быть со мной. Ему это не надо так, как мне, хотя иногда и ему это нравится. Как, например, позавчера ночью он сошел с поезда, чтобы посмотреть на небо, и был поражен до глубины души, когда понял, что может быть одновременно здесь и нигде, как раз там, где я прожила все эти годы. И хочу остаться навсегда.
— Так ты мечтательница, Фрэнсис. Подожди, вот случится что-нибудь гадкое, и тогда ты очнешься и захочешь домой.
— Уже случилось, а я все не очнусь. Хотя мне бы очень этого хотелось, — вздохнула она, — потому что я начинаю чувствовать себя как Винни.
— Кто такая Винни?
— Персонаж из «Счастливых дней». Пьеса Бекетта. Ее похоронили в песке. По пояс, в первом акте, и по горло — во втором. Но несмотря ни на что она продолжает болтать, а меня по колено закопаешь — я уже дышать не могу.
Она встала и подошла к окну.
— Ричард где-то там, Лина. И он думает, что я его не люблю. А я его очень люблю. Так сильно, что меня охватывает ужас, ведь не бывает любви без страха, а страх делает людей раздражительными. Я пыталась убежать от этой любви, объехав Индию вдоль и поперек, будто искала место, где можно спрятаться, но не могла отделаться от этого чувства. Где бы я ни находилась, я все равно любила Ричарда… И вот последствия. Я пытаюсь убедить себя, что боюсь оседлой жизни, а на самом деле я страшно боюсь его потерять. Легко ему любить меня в дороге, когда все каждую минуту меняется, но будет ли он так же очарован мной день за днем, в четырех стенах? Глядя на одни и те же грязные кружки из-под кофе в раковине по утрам. Если я не буду загорелой, как сейчас, не буду порхать в прозрачной блузке и легких сандалиях, а вместо этого буду бледной, буду носить жилетки и шерстяные носки, будет ли он так же меня любить? Или же задумается: куда же подевалась та заводная Фрэн?
— Любовь всегда может закончиться, почему — не угадаешь.
Фрэнсис пододвинула одиноко стоящий стул и села, пытаясь вдохнуть хоть немного свежего ночного воздуха за окном.
— Понимаешь, когда я ездила во Францию несколько лет назад, я побывала в средневековом замке — где-то в Жура, — и там в одной из комнат в стене была… ну, что-то вроде ниши. Закуток между внешней и внутренней стеной. В этом-то закутке много веков назад хозяин замка заточил свою жену, когда узнал, что она ему изменила. В стене он проделал щель, сквозь которую была видна опушка леса на пригорке, и там он, на опушке, повесил на дереве ее любовника и оставил его тело болтаться там все одиннадцать лет, что она провела в заточении. Можешь себе представить, одиннадцать лет! Я постояла на том месте, где она провела одиннадцать лет. Шириной, может быть, с четыре гроба, если их положить в ряд. Там был высокий потолок, так что над ней открывалось большое пространство, но ей от этого было не легче.
— Она выжила?
— Да. Я не помню, то ли ее муж умер, то ли освободил ее, но я точно знаю, что она оттуда выбралась. Так что, если она прожила одиннадцать лет в каменном мешке — и осталась в живых, мы с тобой уж точно не пропадем.
— Tы рассказала эту историю, чтобы мне стало легче?
— Так, просто вспомнила.
Фрэнсис вернулась к своей кровати и прилегла.
— Знаешь, я даже не имею понятия, где сейчас родители Ричарда. Они поехали в Австралию проведать двух его сестер, они там живут. Но я не знаю их адреса, а его брат живет в плавучем доме в Ирландии, так что, если с ним что-то произошло, я даже не смогу им об этом сообщить.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!