Укрощенная горцем - Пола Куин

Словно ощутив его взгляд, Мейри подняла голову и встретилась с ним глазами. Коннору хотелось рассказать ей, как он о ней тоскует. Какая-то часть его пути всегда будет помнить ее, но ничего хорошего из этого не получится. Слишком многое стоит между ними. Ему так хотелось рассказать ей, что ее отец просил присматривать за ней. Что он не тот пустой гуляка, каким кажется. Что он способен держать себя в узде. Мейри первая отвела взгляд и стала опять улыбаться своему кавалеру.

Оксфорд, сидевший на дальнем конце стола, тоже не выглядел счастливым. От его вида Коннору стало легче.

Он едва не пропустил ее уход из зала, поскольку в этот момент леди Элинор Хартли опустилась рядом с ним на стул.

— Если вы со мной потанцуете, я не стану бить вас по щекам.

Коннор подавил зевок и состроил игривую ухмылку.

— Возможно, я это заслужил.

Краем глаза он видел, как Мейри поднялась со своего места. В тот же миг Оксфорд вскочил со стула. Мейри покачала головой в ответ на какие-то его слова, погладила его по руке и вышла. Значит, она отправилась спать. Одна.

— Капитан Грант?

Коннор вспомнил об Элинор и бегло улыбнулся ей.

— Простите, но мне надо кое-что сделать.

Мейри не должна возвращаться в свои покои одна. Колина нигде не было видно — значит, именно Коннор должен проследить, чтобы она благополучно добралась до спальни.

Перед тем как выйти из зала, он нашел глазами Оксфорда и убедился, что тот не собирается следить, как Коннор в свою очередь следит за Мейри.

Оказавшись за дверьми, Коннор быстро оглядел лестницу и верхний коридор, ведущий к ее комнате. Он не сразу увидел девушку, и за эти мгновения неопределенности его сердце едва не выскочило из груди. Но тут он заметил, что Мейри осторожно крадется вдоль северного крыла, где располагались покои знати.

Что за черт?

Коннор бесшумно взлетел вверх по лестнице, прячась в тени каждый раз, когда Мейри останавливалась и заглядывала через перила. В очередной раз убедившись, что никто за ней не следит, Мейри продолжила путь к покоям герцога. На мгновение у Коннора кровь закипела в жилах. Неужели она собирается на ночное свидание с Куинсберри? Значит, Мейри перестала ненавидеть протестантов и даже ковенантеров? Прищурившись, Коннор наблюдал, как Мейри приподняла юбки, что-то вытащила — кинжал? — и принялась копаться в замке.

Коннор улыбнулся, потом нахмурился. Мейри явилась не на свидание. Она пыталась проникнуть в комнату герцога! Коннор вжался в стену и перестал дышать, когда Мейри еще раз оглянулась и исчезла внутри.

Она что, рехнулась? Неужели за годы разлуки его волшебная фея сошла с ума? Почему же ни его, ни ее родственники ничего об этом не сказали? Коннор вдруг вспомнил: мать как-то обмолвилась, будто он многого не знает из того, что случилось в его отсутствие.

Черт возьми, надо было надавить на ее отца!

Коннор быстро прошел к двери, приложил ухо к замочной скважине и прислушался. Тишина. Он осторожно взялся за ручку, беззвучно повернул ее, приоткрыл дверь и скользнул внутрь. В комнате было совсем темно. Тусклый сероватый диск луны почти не давал света. Коннор хотел было позвать шепотом Мейри и потребовать, чтобы она, черт возьми, убралась отсюда, покуда ее не поймали, но вдруг услышал, как девушка шуршит за чуть приоткрытой дверью слева от Коннора.

Он бесшумно прошел туда, слегка надавил на прохладное дерево и заглянул внутрь. Слабый серебристый свет падал на письменный стол в центре большого кабинета. По стенам выстроились шкафы с книгами. Справа темнел остывший камин. Но Мейри исчезла.

Коннор шагнул в кабинет. Все его чувства были напряжены, как на охоте. Еще не успев заметить Мейри, он уловил ее запах — запах вереска и лаванды, который впитался в ткань ее юбки в горах Шотландии. Коннор успел вскинуть руки и перехватить нечто тяжелое, что направлялось ему в голову.

С быстротой молнии он схватил ее за руку и прижал к себе. Коленка, ударившая его в пах, едва не сбила Коннора с ног, но он не выпустил Мейри, понимая, что та будет драться до конца. Он хотел было позвать ее по имени, но удар в челюсть свободной рукой лишил его голоса. Она сражалась как львица, даже пыталась вцепиться зубами в руку, которая продолжала ее удерживать.

У Коннора не было выхода — следовало успокоить Мейри как можно быстрее. Он резким движением повернул ее кругом и крепко прижал ее спину к себе. Рука девушки, в которой по-прежнему было зажато нечто похожее на канделябр, оказалась в ловушке между их телами и была сейчас бесполезна. Свободной рукой Коннор обхватил Мейри за талию и прижал к боку ее вторую руку.

— Очень рад, что ты можешь постоять за себя, Мейри, — прошептал он ей в самое ухо.

Когда девушка поняла, кто ее держит, то прекратила сопротивляться, но лишь на мгновение.

— Черт тебя подери, что ты здесь делаешь?

— Я как раз хотел задать тебе такой же вопрос.

Черт возьми, от нее так хорошо пахло! Ее волосы касались его лица, такие же мягкие и густые, как прежде. Ее тело в его железных объятиях воспламеняло его кровь. Ему хотелось развернуть Мейри к себе лицом, ощутить ее груди на своей груди, почувствовать кожей теплоту ее дыхания. Но она была слишком опасна. И… она больше не принадлежала ему.

— Что ты вынюхиваешь в покоях герцога?

— Отпусти меня, Коннор, не то я…

Вдруг в соседней комнате скрипнула дверь. Кто-то вошел.

— Ш-ш-ш…

Он прикрыл ей рот ладонью, не заботясь, что его могут укусить.

Мейри тоже услышала шум и подчинилась. Ее тело напряглось, отчего желание Коннора стало острее. Прислушиваясь к звукам из соседней комнаты, он наконец выпустил ее из объятий, но потянул туда, где тень была гуще.

Должно быть, вошел герцог. И, судя по шагам, он был один. Коннор стал молиться, чтобы у герцога не оказалось дел в кабинете, и он сразу лег бы спать.

— Видишь, что ты наделал, — прошипела Мейри, приблизив к нему губы.

— Я? — так же тихо отозвался Коннор. — Я оказался здесь из-за тебя.

— Я не просила шпионить за мной. Если бы не ты, я бы уже все сделала и оказалась у себя в комнате.

За стеной у самой двери скрипнули половицы, и молодые люди замерли. Коннор изо всех сил старался сосредоточиться и придумать правдоподобное объяснение их пребыванию здесь, на случай если их обнаружат, но Мейри совсем прижалась к нему, ее тепло проникало ему в кровь, аромат обволакивал словно облако. Коннор радовался, что не видит ее лица, ее губ, иначе не сдержался бы и поцеловал ее.

— Сделала — что? Что ты здесь искала?

— Это тебя не касается.

Его касается все, что она делает. Черт возьми, он все еще любит ее. Не такой он дурак, чтобы не понимать этого. Глупо отрицать очевидное.

— Еще как касается. Ты ведь можешь угодить в тюрьму.