Хороший, плохой, неживой - Ким Харрисон

– Я не стала бы создавать черных чар, – сказала яв ответ на молчание Гленна. – Это не только безумно и противно, но чернаямагия всегда к тебе возвращается.

И если с моей помощью, то обычно в виде удара ногой в животили наручников, которые я надевала на запястья арестованным.

Выбрав амулет, я втерла в него еще три капли моей крови,чтобы активировать зелье. Она быстро впиталась, будто чары вытягивали кровь изпальца. Готовый амулет я протянула Гленну, вспоминая тот раз, когда меня чертпопутал сотворить черные чары. Я выжила, но у меня осталась метка демона. А явсего-то и сделала, что взглянула на книгу. Черная магия всегда возвращается ктворцу на обратном размахе. Всегда.

– Там ваша кровь, – сказал он сотвращением. – Сделайте другой, и я к нему добавлю свою.

– Твою? Она не годится. Нужна кровь колдуна. В твоейнет нужных ферментов, чтобы активировать талисман. – Я снова протянула емуамулет, и он покачал головой.

Я в досаде стиснула зубы:

– Ты, хныкалка человеческая, даже твой папаша такимпользовался. Бери, чтобы можно было наконец работать!

Я со злостью ткнула в него амулетом, и он осторожно еговзял.

– Лучше? – спросила я, когда его пальцы сомкнулисьна деревянном диске.

– Гм, да, – ответил он, и с лица его вдруг ушлонапряжение. – Легче.

– Еще бы, – буркнула я.

Несколько смягчившись, я развесила остальные амулеты в шкафудля колдовских предметов. Гленн молча смотрел на мою кладовку, где каждый крюкбыл надписан – у Айви болезненная страсть к порядку. Ладно, ей так лучше, а мнене в напряг.

Захлопнув со стуком дверцу, я обернулась.

– Спасибо, миз Морган, – сказал он неожиданно дляменя.

– Всегда пожалуйста, – ответила я, довольная, чтоон перестал говорить «мэм». – Следи, чтобы на него не попала соль, и онгод прослужит. Можешь его снять и где-нибудь хранить, когда волдыри сойдут. Отядовитого плюща тоже помогает. – Я стала убирать беспорядок. –Извини, что дала Дженксу так тебя посыпать, – медленно добавила я. –Он бы не стал, если бы знал, что у тебя на пыльцу аллергия. Обычно волдыри нерасползаются.

– Ничего страшного.

Он потянулся к одному из каталогов Айви и убрал руку, увидевкартинку с кривыми клинками нержавеющей стали в «особых предложениях».

Я убрала книгу чар под кухонный стол, радуясь, что Гленн ужене так скован.

– С внутриземельцами та беда, что иногда самый мощныйудар получаешь от самых мелких.

Громко хлопнула входная дверь. Напрягшись, я скрестила рукина груди, только теперь поняв, что секунду назад слышала на дороге мотоциклАйви. Гленн посмотрел мне в глаза, выпрямился на стуле, ощутив мою тревогу.Айви приехала.

– Но не всегда, – закончила я.

Не сводя глаз с пустого коридора, я махнула рукой Гленну,чтобы не вставал со стула. Объяснять времени не было. Интересно, Эдден егохорошо проинструктировал? Или он придумал для Гленна неприятный, но эффективныйспособ пообтесаться?

– Рэйчел? – прозвучал музыкальный голос Айви, иГленн встал, проверяя складку на брюках. Ага, очень это тебе поможет. – Тызнаешь, что перед домом Кизли стоит машина ФВБ?

– Сядь, Гленн! – предупредила я его.

Он не послушался, и я встала между ним и аркой, ведущей вкоридор.

– Фу! – воскликнула Айви приглушеннымголосом. – У меня рыба в ванне плавает. Хаулерская, что ли? Когда они еезаберут?

Пауза. Я сумела криво улыбнуться Гленну.

– Рэйчел? – позвала она уже ближе. – Тыздесь? Слушай, сегодня нам с тобой надо в торговые ряды. «Бат энд Бодиворкс»возобновляет выпуск старого аромата на лимонной основе. Сегодня будут пробникираздавать, нам надо посмотреть, как он подействует. Отпразднуем твой заработокна квартплату. Какой у тебя сейчас запах? Корица? Приятный, но больше трех часовне держится.

Приятно было бы это знать заранее.

– Я в кухне! – сказала я громко.

Мимо проема шагнула высокая фигура Айви, одетая в черное.Холщовая сумка с продуктами висела у нее на плече. Длинный черный шелковыйпыльник развевался позади, и слышно было, как она что-то ищет в гостиной.

– Не думала, что тебе удастся провернуть этот финт срыбкой, – сказала она. Потом настала пауза, потом: – А куда, к чертовойматери, девался телефон?

– Он здесь, – ответила я, напряженно скрестивруки.

Увидев Гленна, Айви остановилась в проходе как вкопанная.Слегка восточное лицо ее стало непроницаемым. Просто видна была стена, котораятут же возникла, как только Айви поняла, что мы не одни. У нее натянулась кожавозле глаз, крылья миниатюрного носа раздулись, втягивая запахи, мгновенноопределяя его страх и мою озабоченность. Поджав губы, она поставила сумку накухонный стол и отвела волосы с глаз. Они доходили до середины спины гладкойчерной волной, и я знала, что раздражение, а не беспокойство заставляло еезатыкать их за уши.

У Айви когда-то были деньги, и она до сих пор одеваласьсоответственно, но ее прежнее наследство целиком ушло в ОВ на выкуп контракта,когда она оттуда ушла вместе со мной. Проще говоря, она выглядела как модель,только жуткая: гибкая и бледная, но невероятно сильная. В отличие от меня,ногти она не красит, украшений не носит, кроме одинаковых цепочек с распятиямина лодыжках, и почти без косметики – ей не надо. Но она, как и я, практически нищая– хотя бы до тех пор, пока ее мать не помрет окончательно и все состояние семьиТамвуд не перейдет к Айви. Я думаю, этого еще минимум лет двести не случится.

Приподняв тонкие брови, Айви оглядела Гленна сверху донизу.

– Опять работу на дом берешь, Рэйчел? Я набрала воздухув грудь:

– Привет, Айви. Это детектив Гленн, ты с ним ведьговорила сегодня? Ты «го послала меня подобрать?– Я взглянула созначением. Об этом мы еще поговорим.

Айви обернулась к нему спиной, распаковать продукты.

– Рада с вами познакомиться, – произнесла онаровным голосом. А потом ко мне, вполголоса: – Извини, случилось кое-что.

Гленн с трудом проглотил слюну. Вид у него был потрясенный,но он держался. Думаю, Эдден ему не рассказал про Айви. Очень мне нравится этотЭдден.

– Вы – вампир! – сказал Гленн.

– Ухты, – ответила Айви. – Смотрите, какойдогадливый. Перебирая пальцами ленточку нового амулета, Гленн вытащил из-подрубашки крест. – Но ведь солнце не зашло, – сказал он так, будто егообманули.

– Ох, ох, ох! – Айви сокрушенно покачалаголовой. – Еще и фенолог. – Она повернулась к нему и посмотрелаехидно. – Я еще не мертва, детектив Гленн. Ограничения по свету относятсялишь к истинной нежити. Приходите лет через шестьдесят – может, тогда менябудут волновать солнечные ожоги. – Увидев на нем крест, она снисходительноулыбнулась и вытащила из-под черной шелковой рубашки собственное дорогоераспятие. – И это тоже действует только на настоящую нежить, –пояснила она, снова отворачиваясь к столу. – Вы что, учились по дешевымфильмам?