📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаКарфаген должен быть разрушен - Александр Немировский

Карфаген должен быть разрушен - Александр Немировский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 68
Перейти на страницу:

Теперь могу тебя обрадовать. Критолай здоров и питает надежды на наше скорое освобождение.

Твой Полибий».

ГЛАВНЫЙ ПОМОСТ

Андриск спускался к Бычьему рынку. Оказавшись в Риме, он постарался узнать что-либо об отце. Для этого надо было вернуться к своему позору.

Уже издали Андриск услышал не забытый им еще голос, грубый с металлическим оттенком, словно бы у крикуна была медная глотка:

— Рабыня Ниса, двадцати лет, фракиянка, умеет прясть и ткать, послушна, крепка телом, две тысячи сестерциев. Кто больше?

— Две тысячи пятьсот, — выкрикнул кто-то из окружавших помост.

— Две тысячи пятьсот, раз. Две тысячи пятьсот, два. Две тысячи пятьсот, три. Продано!

Краснорожий — он же продавал и Андриска — сгреб деньги и подтолкнул Нису с помоста.

За этот год ничего не изменилось, если не считать того, что рабов как будто стало меньше, а цены на них взметнулись втрое.

Дождавшись, когда помост опустеет, Андриск подошел к краснорожему. К его удивлению, тот сказал:

— Э, внук Пирра! Как ты сюда попал?

— Я не из царского рода… — отозвался юноша.

— Знаю! Я тебя внуком Пирра назвал в шутку. Очень ты был жалкий.

— А я тогда не понял. Ведь языка вашего я тогда не знал. Скажи, ты так всех помнишь?

— На память не жалуюсь, — отвечал краснорожий. — У меня зять центурион. Вся грудь в фалерах. Идем по Риму — на него все оглядываются. А он мне удивляется! Иду и показываю: «Вот этого тощего я за двести сестерциев продал. Больше не дали. А вон того, лысого, за тысячу. Повара теперь в цене». Он мне все говорит: «Тебе бы, папаша, у меня служить. Я б тебя писарем назначил. Ты бы воинов моей манипулы по именам знал». А я отвечаю: «Да я бы и весь легион запомнил. Но там и без меня обойдутся, а здесь кто меня заменит?»

— Неужели ты и покупателей помнишь?

— Постоянных как не помнить. А тех, кто одного-двух купил, и запоминать нечего.

— А я свободу получил, — проговорил Андриск. — Вот бы теперь отца найти и выкупить. Ты сразу передо мной его продал. Еще в зубы ему покупатель заглядывал.

Андриск протянул горсть монет. Краснорожий сгреб их привычным движением и уверенно произнес:

— Тит купил. Обычно он молодняк покупает и, подучив, опять ко мне на помост. Цена уже тогда другая. А отца твоего он купил не себе, для Катона, патрона своего. Но в Риме его не ищи. Катон его за провинность отправил на мельницу. Тит еще попрекал меня — не тот, мол, товар продал.

Глядя на погрустневшего юношу, краснорожий добавил:

— Не вешай носа, Пирр! Если твой папаша освободится, не иначе ко мне явится, чтобы твой след отыскать. Так что на всякий случай скажи, где тебя найти.

— Постоянно я обитаю в Кумах у либертина Филоника. Он держит скорняжную мастерскую, а сам живет в собственном доме у Нольских ворот. Но дом мне — вся Италия. Шкуры я скупаю.

Краснорожий потянул носом:

— Этого мог бы не говорить.

Бычий рынок Андриск покидал почти бегом. Но разве можно убежать от памяти! Она все возвращала и возвращала его к тому деревянному помосту. И сколько еще тысяч людей с выбеленными мелом ногами поставят на эти доски позора, на главный помост круга земель. В воображении он уже рисовался больше Бычьего рынка и больше всего Рима. Легионы ромеев шагали на север, на запад, на восток и возвращались с живой добычей. «Неужели этому не будет конца! — с отчаянием думал Андриск. — Должен же кто-нибудь их остановить».

ВСТРЕЧА НА ТИБРЕ

В то утро Полибий не мог работать. Из памяти не выходило письмо Телекла. «Боги мои! — думал он. — Пока я занимаюсь разбором книг, совершаются преступления. Странные болезни, от которых умирают цари и царевичи. Целый народ превращен в рабов. А наше изгнание! Безо всякой причины нас вывезли сюда и бросили на погибель».

Вот и Тибр, вздувшийся от осенних дождей, злобно катящий свои отвратительные желтые воды. Полибий различил ветки, камышинки, пучки соломы, бревно со следами копоти.

«Где-то смыло человеческое гнездо, — подумал Полибий. — Такой же поток сломал мою жизнь и понес ее неведомо куда».

Слева послышался всплеск упавшего камня, поднялся фонтан брызг. Полибий повернул голову и увидел незнакомца: смуглое лицо, обрамленное густыми волосами, яркие полные губы.

Полибий отыскал под ногами обломок кирпича, поднял его и, занеся руку за плечо, резким движением выкинул ее вперед. Кирпич с глухим стуком ударился о бревно.

Юноша направился к Полибию, знаками выражая одобрение.

— Что ты загадал? — спросил он по-эллински.

— У меня нет привычки загадывать, — отозвался Полибий.

Юноша развел руками:

— А я загадал, но не попал. Значит, не исполнится.

— Ты не умеешь кидать. Надо заносить руку дальше за спину, немного выгнуться. Не помешает в это время представить себе недруга, нанесшего тебе оскорбление или жестокую обиду.

Юноша поднял камень.

— Давай попробую еще, — процедил он сквозь зубы. — Я представил.

На этот раз его камень угодил в бочку, плывшую в локтях десяти от бревна.

— И это неплохо! — сказал Полибий.

— Неплохо? Но ведь я попал в бочку!

— У нас, ахейцев, есть присказка: «Сорванец, метивший в собаку, но попавший в мачеху, сказал: "И это неплохо!"»

Юноша впервые за все время улыбнулся:

— Тогда будем считать, что я попал в Лисия.

Полибий с интересом взглянул на собеседника.

— Давай познакомимся, — сказал он, протягивая руку. — Полибий, сын Ликорты из Мегалополя.

— Деметрий, сын Селевка, из Антиохии, — сказал юноша, отвечая на рукопожатие.

Ладонь у него была мягкой, видимо, ему никогда не приходилось заниматься атлетикой.

— Так ты царевич? — удивился Полибий. — Твой отец послал тебя заложником вместо своего брата Антиоха? Антиох стал царем, но что-то он не торопится возвращать тебе корону. Ведь ты уже вырос. Кажется, у него есть сын, которого он мог бы послать ромеям вместо тебя. Скажи, а кто этот Лисий, в которого ты попал.

— Коварный царедворец! Это он вверг нашу державу в пропасть. Это ему я обязан своими бедами.

— В твоих и моих бедах виноват твой дед Антиох.

— Это верно, — согласился юноша. — Зачем он ввязался в войну с ромеями?

— Нет! Вступая в войну, он должен был поручить ее Ганнибалу, жившему в антиохийском дворце. Но он не захотел уступать славу победы над ромеями чужеземцу. И вот мы с тобой оказались здесь, вопреки нашему желанию.

1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 68
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?