Не выходи на люди голым! Конструктор речевого имиджа. Практическое руководство - Наталья Козелкова

Страшно? Правильно, сама боюсь. Потому что это всегда слом стереотипов. А мы с вами будем их ломать весело, со ржачем и удовольствием.

Ломать будем на сложных примерах – на лёгких не получается. Ну, если вас это утешит, вам придётся отрабатывать этот навык на зеркало – это лучше, чем на камеру, поверьте: на камеру вы стараться начнёте, а этого делать ни в коем случае не следует! А зеркало вам этого не позволит, оно вам сразу ваши косяки покажет! Вот через несколько дней можно будет и на камеру начать работать. Так вот в группе мои слушатели – все как на подбор люди состоявшиеся и достойные – вынуждены это делать на втором занятии, в компании пока ещё мало знакомых (хотя и очень доброжелательных) людей! Вот где выход из зоны комфорта! Зато и результаты видны быстрее.

Чтобы было понятно, зачем нам речевые имиджи, – два слова о том, как я вообще открыла для себя, что это такое, и как меня лично спасло это открытие. Дело в том, что я – трус. Конченый. Больше всего на свете я боюсь разговаривать с людьми. Паническая атака по поводу грядущей встречи с новой группой слушателей – дело привычное до такой степени, что я её уже даже успокоительным последнее время не заедаю. Да, да, я, Наталья Козелкова, диктор Центрального телевидения Гостелерадио СССР, ныне – один из ведущих специалистов русскоязычного пространства в сфере речевой коммуникации, – трус и интроверт, чтоб вы понимали.

Причём пока работаю в кадре – никакой паники, камера – лучший друг (у большинства людей неподготовленных при словах «Пишем!» или «В эфире!» возникает непреходящий столбняк вплоть до паралича речевых центров и хруста шейных позвонков). У меня – вариант обратный, у меня такое состояние было, когда надо было с кем-нибудь вне камеры пообщаться.

Вот этот-то парадокс моей психики и навёл меня на потрясающее открытие, которое и легло, собственно, в основу моей авторской методики эффективной коммуникации. Когда я прикрыта внешним речевым образом (такая Дикторина Дикторовна) – я за ним спряталась, и – «чурики, я в домике»: зритель видит то, что хочет видеть – ту самую Дикторину, моего «аватара», а я уже, за ним спрятавшись, рулю коммуникацией, куда мне надо. Но когда я – это я, голышом практически, со всеми своими страхами и комплексами (киньте в меня камень, у кого их нет!) – тогда я зажимаюсь, как куриная гузка.

Мне, чтобы не зажиматься в живом общении, нужна была какая-то базовая «аватарка» для жизни. Вообще, как вы уже знаете, их конфигурация меняется в зависимости от обстоятельств, но базовый «парадный костюмчик» мне нужен был как воздух. И тут помогла одна моя юная родственница.

Давным-давно купалась – тогда ещё четырёх лет от роду – юная дива в ванне. Ну, не просто так купалась – тогда только вышла диснеевская «Русалочка», и, естественно, девушка в неё и играла. Заскочил зачем-то в ванную мой брат, и именно в этот момент «русалочка», выполняя в ванне какой-то очередной сложный кульбит, от старания пукнула. Брат надел серьёзное лицо и укоризненно поинтересовался: «Деточка! Разве русалочки пукают?!» Четырёхлетняя русалочка мотнула мокрой гривой тёмных волос, вздёрнула носик и тоном английской королевы заявила: «Мы, русалочки, вообще не пукаем». Подумала и добавила – совсем царственно: «Мы, русалочки, таких слов вообще не знаем». Брат рассказывал, что из ванной он вышел, ровно держа спину и чеканя шаг.

С тех пор прошло больше четверти века, но варианта лучше я не нашла. Поэтому, когда мне предстоит какая-то важная коммуникация, через порог на эту встречу я шагаю не раньше, чем надену на лицо выражение «Мы, русалочки…» И у сидящих в комнате сразу выпрямляются спины и подтягиваются животы. Так что мы, русалочки…

Итак, первое: запомнили скороговорку «Маланья-болтунья болтала-болтала, болтала-болтала… (столько раз болтала-болтала, сколько понадобится), да всего так и не выболтала!» Запомнили? Ну, не определение перекрёстка в ПДД и даже не теорема Пифагора, запомнить с двух повторов можно.

Кстати, если кто не помнит определение перекрёстка: «Перекрёсток есть пересечение двух или более проезжих частей на одном уровне, ограниченное воображаемыми линиями, соединяющими взаимно противоположные начала закруглений краёв проезжей части». Круто, да? Мне тоже нравится. Так что с «Маланьей-болтуньей», думаю, проблем возникнуть не должно.

Второе. Чтобы не тратили время на придумывание заданий – выдам коротким списком. Уверяю, на проработку ЭТОГО навыка вам хватит. Итак:

• УКОРИТЬ ЗА НЕБЛАГОДАРНОСТЬ.

• ВЕРНУТЬ В МАГАЗИН БРАКОВАННЫЙ ТОВАР.

• УБЕДИТЬ ПОКУПАТЕЛЯ В НЕОБХОДИМОСТИ ПРИОБРЕСТИ ИМЕННО ЭТОТ ТОВАР.

• ПОПРОСИТЬ ШЕФА НЕ УВОЛЬНЯТЬ ЗА СЕРЬЁЗНЫЙ КОСЯК.

• ПОПРОСИТЬ ПРОЩЕНИЯ.

• ОТЧИТАТЬ СОТРУДНИКА ЗА НЕВЫПОЛНЕННОЕ ЗАДАНИЕ.

• НАПУГАТЬ РАССКАЗОМ О МАНЬЯКЕ В СОСЕДНЕМ ПАРКЕ.

Это только то, ЧТО вы будете делать. Запомните, не ГОВОРИТЬ – ДЕЛАТЬ! Речь – это инструмент возДЕЙСТВИЯ! И стать эффективным в коммуникации вы сможете только тогда, когда перестанете думать о том, КАК вы говорите, а начнёте заниматься конкретным действием, воздействием на КОГО-ТО! Вот и определяйте, с кем конкретно вы будете беседовать. И главное – ЗАЧЕМ. Не определившись, что вы хотите получить в результате коммуникации, не выстроив её стратегию, – НЕ ОТКРЫВАЕМ РОТ! Определились? Замечательно. Самый интересный момент: сделать всё это надо не на нормальном человеческом языке. Нужно в процессе выполнения этого действия держать речь по поводу всей ситуации в голове, одновременно проговаривая её текстом скороговорки «Маланья-болтунья», как на иностранном языке. То есть, в зависимости от задачи, и «Ах ты паршивец!», и «Душа моя!», и «Дружище, выслушай!» будут озвучены одной фразой: «Маланья-болтунья». И далее «болтала-болтала» – по ходу решения проблемы. Тогда вы вынуждены будете максимально сконцентрироваться только на речевой задаче, на том, что, кому и зачем вы говорите, а не на том, как, с какой интонацией, какими словами, каким текстом вам надо разговаривать с собеседником (текст речи – это скороговорка «Маланья-болтунья», и он у вас уже есть). И невзирая на один и тот же текст, выполняя каждую новую задачу, вы будете становиться другим человеком, настроенным на выполнение только этой задачи и оттого потрясающе эффективным. Это и есть техника создания речевого образа – он создаётся сам под конкретно прописанную в мозгу задачу для её точного выполнения. И – естественно! – на вашем новом голосе, поставленном на опору дыхания и резонирующем. Всё, на бытовом голосе, на выдохе, на связках мы не говорим. Мы на нём домашних можем спросить, не испить ли вам чаю. Для ВОЗДЕЙСТВИЯ этот голос не годится. Только поставленный. Куда –