Моя дочь от тебя - Юлия Рябинина

- Максим, стой! Не подходи! - выставляю руки вперед, когда мужчина нависает надо мной.

- Ну?! - выдыхает в губы.

Я зажмуриваюсь. Только бы не поцеловал. Только бы не поцеловал! - бормочу про себя.

- Нет! Маруся - моя дочь, - ударяет мне в затылок голос Яра, и я чувствую, как его ладонь ложится мне на бедро, а в следующий миг я уже прижата к нему всем телом.

Распахиваю глаза, и дыхание сбивается в горле. Взгляд Макса кипит яростью и злобой, но он сдерживается, стараясь не сорваться.

- Хм, вот и отлично, - хмыкает Сафронов сквозь зубы. - А то я грешным делом подумал...

- Ты ошибся, парень. И в следующий раз держись подальше от моей женщины, - басит Яр, подталкивая меня обратно в кабинет.

Я не верю своим ушам. Что Ярослав задумал? Но стоит мне бросить косой взгляд на Максима, и я сразу же об этом жалею. В его глазах и до этого не было радушия, но сейчас... Сейчас они наполнены такой ненавистью и злобой, от которых кровь стынет в жилах.

- Так зачем ты, радость моя, приехала? По-моему, у тебя выходной. - Будто специально игнорируя взгляды Максима, Яр продолжает по-хозяйски обнимать меня.

- Пусти, - шиплю так тихо, чтобы нас не услышали.

- Да без проблем, - хмыкает мне в ухо Яр и, прежде чем отпустить, запечатлевает смачный поцелуй на шее. Он совсем с ума сошел?!

Когда оказываюсь на свободе, тут же увеличиваю расстояние между нами. Прижимая руку к тому месту, где только что побывали губы Яра, с остервенением начинаю тереть.

- Я так понимаю, вы все же знакомы? - Он резко поворачивается к нам, окидывая пристальным взглядом.

Я осторожно поворачиваю в ту сторону, где находится Макс и понимаю, что стою между мужчинами прямо посредине. Сафронов молчит, видимо, тем самым предоставляя права мне объясниться с боссом.

А я жую губы. Не знаю, как поступить, что сказать?

- Я бы сказал, нет. Мы же не знакомы, верно, Майя? - в голосе Макса сквозит сарказм.

Я хлопаю глазами. Что за игры? Зачем он сейчас отрицает очевидное? Ярослав же не дурак. Сразу все понял.

- Я... Эм... - запинаюсь, ни одно внятное слово просто не в состоянии слететь с моего языка.

- Значит, - Макс обходит нас с Яром по кругу и останавливается возле моего стола, и я вижу, как в его руках мелькает черная папка. - Она твоя женщина и ее ребенок - твой. Ну, что ж, пусть будет так. Давайте сделаем вид, что здесь ничего не произошло, и я просто ошибся. Так сказать, сыграла усталость. Я заберу с собой заметки, которые для себя отметил, а вы... - Максим указывает кивком на мой стол, заваленный бумагами, - ... если желаете продолжить со мной работать, разберетесь в той Санта-Барбаре, которая твориться у вас в офисе. Для себя я сделал выводы. Теперь ваша очередь.

Я слушаю Максима с открытым ртом, не в состоянии дать ему отпор. Но самое поразительное, что Ярослав тоже молчит. Почему? Ведь будущий компаньон нелестно отзывается о его фирме.

Закончив речь, Макс подхватывает черную папку и разворачивается, чтобы уйти.

- Как только будете готовы приступить к работе, дайте знать. Времени у вас до вечера. Если нет... - Максим красноречиво смотрит сначала на Ярослава, потом переводит взгляд на меня и задерживается дольше, чем положено. Я сглатываю, потому как этот жест говорит больше, чем слова.

Ярослав глупец. Он сам себе подписал приговор, связавшись с Сафроновыми. И у нас всего лишь два пути: либо мы сотрудничаем с Максимом и играем по его правилам, либо Ярослав остается без фирмы.

Как только за Сафроновым закрывается дверь, мой кабинет взрывает отборный мат, чему я даже не удивляюсь. Да Ярослав в ужасе!

Когда же это чудовище, наконец, успокоится и перестанет орать? - мелькает мысль спустя пару минут.

На ватных ногах, которые еле смогла отлепить от пола, подхожу к рабочему столу. Бегло осматриваю его. Да уж, а Максим тут изрядно поковырялся.

Взгляд невольно задерживается на фото Маруси, и меня будто током ударяет. В этот момент я даже забываю, как дышать. Как будто в одно мгновение на меня опускается осознание. Взгляд проясняется, и я вижу, насколько сильно Маруся похожа на Макса. А ведь до этого я была абсолютно уверена, что девочка похожа на меня как две капли воды.

- Это его дочь?

Вздрогнув, я дергаюсь в сторону. Я так задумалась, что не услышала, как подкрался ко мне Ярослав.

- Что? - делаю вид, что не поняла его вопрос.

- Маруся - его дочь? - повторяет мужчина, только слова теперь выговаривает медленно.

- Это не важно, - хриплым голосом произношу. - Маруся - моя дочь. Только моя.

Меня всего трясет. Ярость бессилия рвет на части. А когда перед глазами всплывает картинка того, как этот хрен присосался к шее Майи, пальцы непроизвольно сжимаются в кулаки. Но больше меня выводит из себя не то, что ее лапает чужой мужик, потому что она же не святая, впрочем, как и я, а то, что она позволила ему до себя докоснуться при мне, будто специально хотела вывести на эмоции. Конечно, я все понимаю, что вряд ли кто-то из нас ожидал этой встречи через столько лет, но... Она могла бы проявить хоть каплю если не уважения, то порядочности. Но, глядя на ее поведение, я, видимо, многого от нее жду. Такие, как она, и через сотню лет не изменятся. Но помимо нее, меня еще интересует ее дочь.

Почему, когда я задал ей прямой вопрос, она на него не ответила прямо? Почему смотрела на меня так, как будто хотела, чтобы я вообще в ее жизни не появлялся? И почему, мать ее, эта кудрявая голубоглазая кроха так похожа на меня?!

- Эй! Эй! - слышу со спины оклик, в котором узнаю Антона. - Ты куда так торопишься? - весело спрашивает, но, когда я оборачиваюсь, его лицо вытягивается в недоумении.

- Хочу выпить, - скупо бросаю в ответ.

- Так вот, я ж купил. - Антоха протягивает мне стакан с кофе. - Хотя... - оглядывает меня оценивающим взглядом, - тебе вряд ли это поможет.

Мы выходим из здания. Антон выбрасывает в урну мой стакан, свой же допивает по дороге.

- Рассказать не хочешь, что же такого могло случиться за то время, пока меня не было? - пристроившись сбоку и ускоряясь под мой шаг, спрашивает товарищ.

Я поворачиваю к нему голову и нечаянно боковым зрением цепляю что-то знакомое. Оглядываюсь через плечо.

Да, это она. Мне кажется, я почувствую ее взгляд из тысячи. Я вижу Майю в окне. Она стоит точно в такой же позе, которая была у меня, когда я так же наблюдал полчаса назад за ней. Когда она, растерянная, озадаченная, не могла принять четкого решения. Я все чувства видел на ее лице.

И вот теперь на ее месте я. Только я нихрена не растерян. Я зол. Я в гневе. И если я сейчас его не подавлю, то натворю глупостей.