Твой шёпот в Тумане - Мария Лунёва

— Так разошлись! Тмарих, дай псу пожрать. Хватит тут толпою стоять, — рявкнул вард и все разбежались.

В мою сторону полетела большая баранка. Поймав ее на лету передними лапами. я отправилась восвояси на задних ногах. Делать мне больше нечего, как на четвереньки вставать.

— Может, правда, бешеный? — прилетело мне в спину.

Ну, ничего не поделаешь. Зажав баранку аккуратно во рту, я встала на четвереньки и поплелась в сторону дома.

— Да, не, нормальная, просто надрессировали, — тут же уверовали в мою собачью адекватность мужики. Только стоявший у телеги большой черный волк, неодобрительно глядя на меня, покачал головой. Много он вообще понимает в искусстве быть собакой.

А вокруг меня витал манящий запах древесины.

Пройдя немного и убедившись, что дорога пуста, скинула иллюзию и побежала вперед. Эгор ждал меня за поворотом. У его ног лежала не одна, а две связки хвороста. Грабеж удался. И мне нисколечко не было стыдно. Это же не чужие ловушки в тумане обчистить.

Домой добрались очень быстро, подсознательный страх, что мы украли у северян пусть и не ценный для них, но жизненноважный для нас, хворост, гнал вперед. Все казалось, что сейчас за спиной раздастся лошадиный топот и ржание и нас нагонят с вопросом: «Откуда дровишки». В голове одна за другой мелькали оправдания.

Нашли, собрали, нарубили…, украли!

Запоздало проснулось чувство вины. Нам дали работу, нас накормили, а мы украли. И пусть это всего лишь перевязанный хворост Но ведь взяли без дозволения!

— Знаешь, — шепнула я тихо, — надо было у них его просто попросить.

— Думаешь, разрешили бы взять? — с долей сомнения поинтересовался Эгор и сплюнул на дорогу. Кажется, его тоже терзала совесть, не меньше, чем меня.

— Думаю, да, — тяжело вздохнула я. — Сам подумай. это всего лишь сухие ветви.

Они леса не бояться, для них это пустяк.

— Угу, — удрученно отозвался сосед. — Можно завтра спросить, — предложил он.

— И подставиться, — я покачала головой, — если сегодня заметили пропажу, то сразу поймут, кто взял.

Эгор махнул на меня рукой и тихо засмеялся.

— Не заметили, — уже более веселым голосом ответил он. — Я взял те, что покидали за телегу. Они и не смотрели там. Мне проблемы не нужны: на кого я мать с сестрами оставлю, случись что. Так что, взял то, что и неучтено было. Я его специально туда припрятал еще в обед, ну мало ли. Так что, не хватятся они.

— Уверен, — я глянула на мальчишку.

Надо же, он меня на десяток лет младше, а мыслит как взрослый ответственный мужчина. Может и хорошо это, что пришли северяне. Может, хоть какое-нибудь светлое будущее у нас появится, а не кромешная безнадега.

— Я что дурачок деревенский?! — кажется, Эгор даже обиделся. — Ко всему с умом подходить нужно.

Я улыбнулась и подправила вязанку хвороста, что несла на плечах за спиной.

Такая ноша тяжелой не казалась. Себе же тащу.

Проходя мимо жилых домов, мы ловили на себе завистливые взгляды. Эгор с утра всех обежал, но его большинство высмеяло, мол, малой наивный в княжескую милость веришь. Не заплатят, а пахать заставят. А теперь он возвращался, гордо расправив плечи. Наверняка мужики, что вернулись вперед нас, уже растрезвонили и о сытном обеде, и о щедрой зарплате.

А тут мы: Эгор и мужик новый пришлый. Мало того, что с продуктами, так еще и хворост волочем.

Обогнув наш дом, я скинула иллюзию и уже через огород пробралась к крыльцу.

Скинув хворост, осмотрелась. Эмбер меня не встретила, и ведро с золой у калитки стоит. Печь чистила, а не вынесла.

Тревога кольнула сердце.

Войдя в дом, тут же увидела спящую сидя у печи сестру. Видимо, как работала, так и отключилась. Подойдя к Эмбер, опустилась перед ней на колени. В глаза бросился нездоровый румянец на ее щеках.

Доигрались в самостоятельность. Заболела.

Растормошив сестру, я заставила ее перелечь на кровать. Она не сопротивлялась.

Вялая и слабая, такая худенькая. Ну, о чем я думала, когда ее на хозяйстве оставляла?!

Бросив на стол мешок с едой, кинулась доделывать работу по дому. В первую очередь дочистила печь, вынесла золу. Набрав охапку дров, сокрушено покачала головой. Дровница была почти пуста. Ладно бы Эмбер была здорова, можно было бы топить только на вечер, но сейчас этого будет мало.

Через полчаса в печи плясал веселый огонек, разгораясь на сухом принесенном от северян хворосте. Взяв старый видавший виды казанок, поставила его на пока еще холодную печь, убрав пару колец с конфорки. Налив в него воды, отправилась за мясом в холодный подпол. Все, чем мы были богаты — заячья задняя ляжка, птичья спинка да пара крылышек.

В лес придется идти за дичью. Мясной бульон Эмбер нужен. Но это потом. Это завтра или послезавтра. А пока сварить легкий суп и запарить травы. Подставив низенькую табуретку, я достала мешочек с травами от хвори да лихорадки. И тут шаром покати. Вспомнила, что еще неделю назад хотела на ее поиски идти, да замоталась. В сердцах сжав остатки травы, обругала себя мысленно очень нехорошими неприличными словами.

Нужно бежать к реке.

Вытряхнув остатки травы в железную миску, сунула мешок в карман. Поднимаясь по лестнице, продумала дальнейший план. Сейчас ставить варить суп бессмысленно, пока сварится, уже ночь глубокая будет. А Эмбер все равно спит, и есть сейчас не станет. Значит, сначала к реке за травами, а потом уже и кипяток сделаю и ужин приготовлю. Оставив на столе всю еду, что сегодня получила за работу, выглянула в окно. Опять тучки набежали. Нужно будет топить больше.

Пойдет дождь все мигом отсыреет.

Стащив с себя кожух, накинула на старенькое платье зипун. Он прекрасно защищал от непогоды. Тихо, скорее по привычке, я вышла из дома. Эмбер крепко спала. Ее болезнь оказалась так ни кстати.

Собрав хворост, уложила его в дровнице, чтобы не промок. Завтра схожу в лес, возьму с собой старенькую тачанку и привезу поленьев больше. Отодвинув в сторону калитку, вышла на улицу и приладила ее на место. Все разваливается на глазах. Непутевая с меня хозяйка.

Не теряя времени, побежала в сторону речки. Темнело у нас быстро, чуть замешкаешься, и придется в потемках домой пробираться. До поросшего кустарником берега добралась быстро. Склонившись к самой земле, принялась искать полынь да клоповник. В прошлом году их было здесь с избытком. Полазив немного по кустам, уловила знакомый запах. Так и есть: в двух шагах от меня заметила пахучую полынь. Опустившись на четвереньки, не жалея платья, я принялась рвать молодые зеленые ростки и складывать их в мешочек. Вскоре отыскался и клоповник.

Разогнув наконец-то спину, с удовольствием отметила, что набрала уже треть мешочка. Этого было более чем достаточно. Нужно возвращаться.